Читать книгу "Коснусь тебя - Белла Джей"

даже купила специальное платье для этого случая.

Спенсер прикусил нижнюю губу, засунув руки в карманы своих брюк. У него был такой взгляд, который всегда появлялся на его лице, когда он собирался сказать мне, чтобы я собралась с мыслями, но при этом не задеть мои чувства. Благословите его.

— Слушай, я знаю, что тебе не нравится Эленор…

— Никому из нас она не нравится.

— Верно. Но все равно, это решение отца, и мы должны уважать его.

— Я ни хрена не должна делать. — Потом схватила с пола свое платье, сморщившись, когда почувствовала запах алкоголя, исходящий от ткани. Мне потребовалось несколько неглубоких вдохов, чтобы побороть желание блевануть.

— Сколько ты выпила прошлой ночью?

— Явно недостаточно. — Я бросила грязное платье в корзину для белья, взяла флакон духов из комода и вылила его на ткань. Меньше всего мне хотелось, чтобы Поппи учуяла запах моей неосмотрительности. Она бы взбежала по лестнице в своей форме горничной и молилась за меня по-испански, если бы узнала.

— Сиенна…

— Спенсер, пожалуйста. — Я подняла руку. — Последнее, что мне сейчас нужно, это ободряющая речь, ясно? Если тебе интересно, то после твоего отъезда здесь стало совсем хреново. Жить здесь с папой и его новой шлюхой, и Сайласом, который, похоже, получает кайф от того, что является занозой в моей заднице, — не самая лучшая домашняя обстановка.

— Тебе необязательно оставаться здесь, Сиенна. — Он шагнул вперед. — Я говорил тебе об этом столько раз, сделай, как я. Найди другой университет и уезжай отсюда. Это единственный способ выбраться из всего этого.

Я усмехнулась.

— Поступить как ты? Сбежать от моих проблем?

Его челюсть сжалась.

— Я не убегал от своих проблем.

— С моей позиции это выглядит именно так.

— Я решил уйти, потому что у меня и так было достаточно проблем. Оставаясь здесь, я бы только создал еще больше.

Я вытерла пот со лба, не будучи уверенной, была ли это летняя жара или мое похмелье.

— Да, но твой страх перед новыми проблемами оставил меня одну в этой чертовой дыре.

— Тогда уходи, Сиенна!

— Я не могу!

— Почему, блядь, нет?

— Потому что я обещала ей, черт возьми! — Я сорвалась, слезы застилали мне глаза, а сердце пульсировало от горя. — Я обещала маме, что не брошу папу и что останусь рядом, чтобы заботиться о нем. Я просто не думала, что мое обещание означает, что мне придется гореть в аду до конца своих дней.

— Господи, Сиенна. — Спенсер потер шею, и я фыркнула, сдерживая слезы. — Ты никогда не говорила мне.

— Потому что это была моя проблема. Мое обещание.

— Все равно, ты должна была мне сказать.

— Хорошо, что я этого не сделала. Ты уже сбежал, потому что не хотел больше проблем, представь, если бы мне пришлось взвалить на тебя свои.

На этот раз слезы оказались сильнее моего желания не плакать. Я никому не рассказывала о том, что пообещала маме в последний раз, когда разговаривала с ней. Она как будто знала, что что-то должно произойти. И собиралась купить подарок отцу на день рождения. Я спросила, могу ли я пойти с ней, и мама обычно разрешала мне ходить с ней по магазинам, когда я просила. Но в то утро она отказалась. Сказала, что ей нужно немного побыть одной. И прямо перед тем, как выйти за дверь, она повернулась ко мне лицом, ее рыжие волосы были уложены в идеальную прическу.

— Сиенна?

— Да?

— Обещай мне, что ты всегда будешь рядом. Твой отец может быть богатым генеральным директором, который, кажется, может сам о себе позаботиться. — Она улыбнулась. — Но мы все знаем, что это не так.

— Конечно. Но что это…

— Я скоро вернусь.

Она так и не вернулась. Мама умерла тем же днем в автокатастрофе, и последним воспоминанием о ней было то, что я пообещала ей всегда оставаться рядом. И вот теперь я здесь, остаюсь рядом, но так дальше не может продолжаться.

Я вытерла слезу, и Спенсер положил руки мне на плечи, глядя на меня с жалостью в глазах.

— Послушай меня, Сиенна. Это не твоя обязанность заботиться о папе. Ты не должна чувствовать, что должна строить всю свою жизнь вокруг какого-то обещания, которое ты дала маме.

— Конечно, должна. — Я пожала плечами от его прикосновения и отступила назад. — В этом мы с папой разные. Прошло четыре года с тех пор, как она умерла, а я все еще думаю о том дне. С другой стороны, у папы не было проблем с тем, чтобы жить дальше, привести эту двуличную суку в нашу жизнь. В наш дом. В мамин дом.

— Сиенна, папа имеет право жить дальше. Ты бы предпочла, чтобы он горевал всю оставшуюся жизнь?

— Я должна. — Я скрестила руки, не заботясь о том, что еще одна слеза скатилась по моим губам. — Я должна оплакивать ее каждый гребаный день. Боже, я даже не могу смотреть в зеркало, не думая о ней. И давай не будем забывать о том, что Сайлас напоминает мне об этом при каждом удобном случае.

— Боже, какой же он мудак. — Спенсер выругался себе под нос.

— О, я знаю.

— Сайлас склонен прятать свою боль под слоями придурковатости.

— Ни хрена себе.

— В то время как ты, как правило, прячешь свою под фасадом каменно-холодной стервы.

Я поджала губы, переминаясь с ноги на ногу.

— Прекрати психоанализировать всех, кроме себя. По крайней мере, мы с Сайласом все еще здесь.

Грудь Спенсера заметно расширилась, когда он сделал глубокий вдох.

— Давай просто попробуем пережить сегодняшний день. Мы можем продолжить спорить завтра.

— Нет, мы не будем спорить. Мне надоело спорить. — Я расправила плечи. — А теперь, если ты не возражаешь, мне бы хотелось одеться и подготовиться к похоронам нашей семьи.

Спенсер покачал головой, потирая челюсть, глядя вниз и пиная угол моего плюшевого ковра мятного цвета.

— Конечно. Как скажешь. — Он подошел, протянул руку и положил ее мне на затылок, целуя в лоб. — Я люблю тебя, Сиенна.

Я закрыла глаза.

— Да, я тебя тоже.

Спенсер вышел из моей комнаты и закрыл за собой дверь. А я просто стояла и смотрела на смятые простыни на моей кровати с балдахином, чугунный каркас был почти таким же холодным, как и боль, наполнявшая мою грудь.

В последнее время я проводила большую часть времени между этими четырьмя стенами, не желая бродить по дому, рискуя натолкнуться на Эленор. И мне приходилось скрипеть зубами, чтобы держать рот на замке. Потому что давно усвоила, что мой отец принимает ее