Читать книгу "Перемените обстановку. Не упусти свой шанс. На грани смерти - Д. Чейз"

в порядок. Может быть понадобится месяц или два. Но по мне хоть год. Твое место всегда останется за тобой. Ты много значишь для меня. Повторяю: ты лучший знаток бриллиантов в нашем деле. Тебе крепко досталось, но все снова войдет в норму. Сделай хоть ради меня это… пойди к Мелишу.

И я пошел к Мелишу.

Сидни был прав, следовало сделать хотя бы это, но я не надеялся на доктора Мелиша, пока не познакомился с ним. Он был маленький, тощий, лысеющий, с проницательными глазами. Сидни уже вкратце проинформировал его, так что он все знал о моем прошлом, о Джуди и о последовавшей реакции.

Незачем вдаваться в подробности. У нас состоялось три беседы и, наконец, он вынес свой приговор. Все сводилось вот к чему: я нуждался в полной перемене обстановки. Мне следовало уехать из Парадайз–Сити по крайней мере на месяц.

– Как я понял, вы не садились за руль с момента аварии, – сказал он, протирая очки. – Обязательно купите машину и привыкайте водить ее. Ваша проблема в том, что вы считаете свою утрату чем–то исключительным. – Он поднял руку, прерывая мои возражения. – Я знаю, что вам не хочется это признавать, но тем не менее именно здесь скрыта ваша проблема. Советую вам общаться с людьми, чьи проблемы серьезней вашей. Тогда ваша собственная представится вам в правильной перспективе. У меня есть племянница, которая живет в Люсвиле. Она работает в бюро социальной опеки и нуждается в бесплатных помощниках. Предлагаю вам поехать туда поработать. Я уже звонил ей. Буду совершенно откровенен. Когда я рассказал о вас, она заявила, что ей ни к чему неуравновешенная личность. Ей трудно управляться одной и если придется заниматься еще и вашими проблемами, то вы ей не подходите. Я сказал, что вы будете помогать и не доставите никаких хлопот. Мне не сразу удалось уговорить ее, и теперь дело за вами.

Я покачал головой.

– Вашей племяннице будет от меня польза, не больше чем от дырки в голове, – сказал я. – Нет… это дурацкая затея. Я что–нибудь найду. Договорились, я уеду на три месяца. Мне…

Он повертел в пальцах очки.

– Моей племяннице нужна помощь, – сказал он, пристально глядя на меня. – Неужели вам не хочется помочь людям, или вы решили, что другие обязаны все время помогать вам?

При такой постановке вопроса возразить было нечего. Что я теряю? Сидни оплатит мне время, необходимое для поправки. Я избавлюсь от магазина с его сочувственно приглушенными голосами и глумливой ухмылкой Терри. Пожалуй, это идея. По крайней мере что–то новое, а мне так хотелось чего–нибудь нового!

Довольно вяло я возразил.

– Но у меня нет квалификации для такой работы и я ничего в ней не смыслю. Я буду скорее для нее обузой, чем помощником.

Мелиш взглянул на часы. Было заметно, что он уже думает о следующем пациенте.

– Если племянница говорит, что вы ей пригодитесь, значит у нее найдется для вас дело, – сказал он нетерпеливо. – Почему бы нам не попробовать?

Почему бы и нет? Я пожал плечами и сказал, что поеду в Люсвил.

Первым делом я купил «бьюик» с откидным верхом. Путь домой потребовал напряжения всей моей воли. Я дрожал и обливался потом, пока не поставил машину на стоянку. Минут пять я сидел за рулем, потом заставил себя запустить двигатель и выехал на оживленную главную улицу, прокатился вдоль приморского бульвара, снова повернул на главную улицу, а потом к дому. На этот раз я не потел и не дрожал, ставя машину.

Сидни пришел проводить меня.

– Через три месяца, Ларри, – сказал он, пожимая мою руку, – ты вернешься и по–прежнему будешь лучшим специалистом по бриллиантам. Удачи тебе, и поезжай с богом.

И вот, с чемоданом с одеждой, без веры в будущее я отправился в Люсвил.

Нужно отдать должное доктору Мелишу – он действительно обеспечил мне перемену обстановки.

Люсвил, расположенный миль за пятьсот к северу от Парадайз–Сити, оказался большим, беспорядочно разбросанным промышленным городом, окутанным вечным облаком смога. Его заводы занимались в основном переработкой известняка. Известняк, к вашему сведению, перемалывают на известь, цемент, строительные и дорожные материалы. Это главная отрасль промышленности во Флориде.

Ведя машину на малой скорости, я добрался до Люсвила только через два дня. Как оказалось, я стал нервным водителем, и каждый раз, когда мимо проносилась машина, я вздрагивал, но продолжал путь и, проведя ночь в мрачном мотеле, прибыл наконец в Люсвил, чувствуя себя на пределе нервов и сил.

Когда я подъезжал к предместьям, на моей коже начала оседать цементная пыль, вызывая неприятный зуд и желание помыться. Ветровое стекло и корпус машины тоже покрылись пылью. Даже самые яркие лучи солнца не в состоянии были пронизать пелену смога и цементной пыли, нависшую над городом. Вдоль шоссе, ведущего к центру, раскинулись огромные цементные заводы, и грохот размалываемой породы звучал как отдаленный гром.

Я нашел отель «Бендикс», рекомендованный доктором, как лучший в городе, в переулке, неподалеку от главной улицы.

Он являл собой унылое зрелище, его стеклянные двери покрывала цементная пыль. В вестибюле стояли ветхие бамбуковые кресла, а столом администратора служила маленькая конторка, позади которой висела доска с ключами.

За конторкой громоздился высокий расплывшийся человек с длинными баками. Этот субъект выглядел так, словно побывал в стычке, и теперь зализывал свои раны.

Он не торопясь занес меня в книгу регистрации. Печальный бой–негр взял мой чемодан и проводил в номер на третьем этаже, выходивший окнами на многоквартирный дом. Мы поднимались на лифте, который шел рывками, скрипя и содрогаясь, и я порадовался, когда вышел из него целым и невредимым.

Оказавшись в номере, я огляделся по сторонам. По крайней мере здесь имелось четыре стены, потолок, туалет и душ, но больше ему нечем было похвастать. Ничего не скажешь, перемена обстановки была полная!

Парадайз–Сити и Люсвил также несхожи между собой, как «роллс–ройс» и помятый, сменивший трех хозяев «шевроле… " и может быть такое сравнение оскорбительно для «шевроле».

Я вынул вещи из чемодана, повесил одежду в шкаф, потом разделся и встал под душ. Решив взяться за себя, я надел чистую рубашку и один из лучших костюмов. Я взглянул на свое отражение в засиженном мухами зеркале и почувствовал прилив уверенности в себе. По крайней мере я снова выглядел как человек с положением, пожалуй, немного поблекший, но все же несомненно не лишенный веса. «Поразительно, – сказал я себе, – как способны преобразить человека, даже такого человека, как я, дорогой, хорошо сшитый костюм, белая рубашка и