Читать книгу "Любовь на краю света - Ирмгард Крамер"

волос видно не было. Женщина была худой и носила очки, казавшиеся слишком большими. Я не могла определить, сколько ей лет. Она выглядела пожилой и в то же время совсем юной. По крайней мере морщин у нее не было. Ее кожа была как воск. Вся она чем-то напоминала мне изображения монахинь на пожелтевших от времени черно-белых фотографиях, то спящих, то мертвых.

Ее внешний вид встраивался в мою догадку, как один из краеугольных элементов пазла: многие санатории и здравницы и сегодня еще возглавляют монахини. Вероятно, здесь были капеллан, медсестры, врачи и другие отдыхающие. Но найти никого не удавалось.

— Фрау Павлова! Рада вас видеть.

Улыбающаяся монахиня осталась стоять под балконом на крыльце. Когда я поднималась с чемоданом, у меня возникло ощущение, как будто здесь прошло множество людей и поэтому лестничные камни были так искорежены. От обилия солнечного света они сияли. На деревянном столбике справа была прикреплена металлическая табличка с надписью «1891».

— Виктор, не хочешь ли ты помочь фрау Павловой с багажом?

— Он хотел, но… я предпочитаю сама носить свой чемодан, — сказала я, поставила чемодан и почувствовала легкое головокружение от чересчур сильного запаха хорошей древесины, который исходил от дома.

Монахиня протянула мне свои ледяные руки. Ненадолго она замолчала, на ее лбу появились морщины. Она посмотрела на меня, твердо держа мою руку:

— Вы выглядите молодо… намного моложе своих лет.

Сколько лет мне должно быть, по ее мнению? Я нервно засмеялась и хотела что-то ответить, какая-то мысль вертелась у меня на языке. Я хотела сказать, что это не случайно, ведь тут есть недоразумение и я не нуждаюсь в лечении…

Но она продолжила говорить:

— Я сестра Мария Фиделис Штайнер. Вы можете звать меня сестра Фиделис. Мы с вами переписывались.

Я сглотнула. О чем и в связи с чем мы «переписывались»? Это слово я слышала недавно из уст моей бабушки. Я освободилась от ее пальцев и крепко обхватила чемодан обеими руками.

— Я очень рада, что мы наконец нашли человека, который научит Ноя плавать.

Моя теория о санатории дала трещину, а затем и вовсе разрушилась. Я должна научить Ноя плавать? Сейчас же перед моим взором явился образ нервного четырехлетнего ребенка, наверное, потому, что среди взрослых, которых я знала, не было ни одного, которого звали бы Ноем. Но куда больше меня беспокоило слово «плавать». Все, что с этим связано, внушало мне страх. Так было не всегда. Раньше я любила плавать и даже занималась в плавательном клубе. До того ужасного дня, когда что-то пошло не так. Что именно — этого теперь уже нельзя было вспомнить, зато я хорошо помнила отчаяние, которое возникло у меня, когда я оказалась в безвоздушном пространстве. С тех пор я стараюсь избегать любых водоемов.

С другой стороны, не было ли это безразлично теперь? Протяну ли я еще в этой роли и сколько?

Я вдыхала запах дерева и сладкий аромат роз. Их аромат был таким пьянящим, что от него у меня едва не закружилась голова. Было тепло, но здесь, наверху, воздух был приятнее, намного приятнее, чем где-либо. Деревянная скамья у стены и кресло-качалка в углу приглашали посидеть с книгой или просто на природе, смотря вдаль или на возвышающуюся отвесную скалу, в зависимости от направления света. Я снова в раю.

— Ваша поездка прошла хорошо? — Сестра Фиделис улыбнулась и предложила мне войти. Она напомнила мне стюарда из фильма «Титаник», который приветствовал пассажиров на борту первого класса с выставленной вперед грудью и золотыми полированными пуговицами на униформе.

Я думала, что попала в антикварный салон. Широкая деревянная лестница, на которой лежал красный ковер, вела меня прямо вверх и придавала прихожей царственный вид. Балясины[3] были искусно выточены.

Большое впечатление производили высокие залы и обшивка повсюду. Дерево переливалось теплыми оранжево-коричневыми оттенками. Взглянув на улицу, можно было увидеть два куста роз, яркое голубое небо, кипарисы и горы — это было сказочно. А там, за горными вершинами, кажется, сверкает озеро?

— Из этого зала вы можете пройти в любом направлении, — сказала сестра Фиделис. — Если же вы заблудитесь, то постарайтесь найти путь обратно.

Старая изразцовая печь рядом с лестницей великолепна. Хотя вилла величественна, на всем здесь лежала печать заброшенности. Запутавшись, я вдыхала аромат прошлого, прекрасной жизни, и не знала, что с этим делать.

Ирина, кто ты и кто эти люди здесь? Зачем нужна эта цепь на воротах? Почему шофер?

— Вилла очень красива, не так ли?

Я кивнула с открытым ртом и уставилась на огромное чучело хищной птицы с распростертыми крыльями, висевшее над лестницей. Возможно, я должна теперь наконец включить мозг и предпринять что-либо, пока еще не было слишком поздно. Я все еще верила в версию с курортом. Почувствовав себя неловко, я отвернула голову от раскрытого клюва.

— Пойдемте! — Монахиня уже стояла на широкой лестнице, которая дугой уходила вверх. — Но будьте осторожны. Сизалевый ковер закреплен только на этих позолоченных тонких держателях. Легко поскользнуться.

Я втянула голову, когда проходила под беркутом, поднимаясь по лестнице наверх, к огромным деревянным окнам, простиравшимся от моих плеч в высоту. За ними колыхались по-летнему зеленые листья мощного бука. В этот день все, казалось, переливалось позолотой.

Наверху меня ожидали другие охотничьи трофеи, на этот раз это был олень, который, так же как беркут и серна, создавал вокруг себя мрачную атмосферу. Кто-то прибил эти мертвые головы к дереву. Наверное, это очень больно?

— Помните, что вы стоите под ним. Вдруг он упадет. — Монахиня увидела, как я испугалась, и смущенно улыбнулась: — Это была лишь небольшая шутка. Он висит здесь уже сто лет. Вам не нужно бояться.

И все равно мне было страшно. Я боялась не рогов, а самой себя. Как я попала сюда? Еще сегодня утром по дороге в Италию я сидела вместе родителями в машине, а теперь оказалась в этом совершенно чужом мире. Рай и комната ужасов одновременно. На мгновение мне показалось, что олень посмотрел на меня. Я могла бы поклясться, что его глаза двигались. Вероятно, я медленно повернулась. Будучи встревоженной, я последовала за сестрой Фиделис, которая снова напомнила мне старомодную стюардессу, в конец коридора.

— Я распорядилась приготовить для вас апартаменты. Это угловой номер. Фантастический вид из окна и недавно отремонтированная ванная комната. — Она нажала щеколду и пригласила меня: — Пожалуйста, входите.

Апартаменты. Все это происходило со мной как в кино. Я получила главную роль, не зная сценария. Большое, отдельно стоящее зеркало привлекло мое внимание. Я не хотела