Читать книгу "Россия и борьба Греции за освобождение. От Екатерины II до Николая I. Очерки - Григорий Львович Арш"

Со своей стороны Мавромихалис утверждал, что при определенной помощи Мани может стать важной базой освободительной борьбы: «Отечество наше само собою крепкое местоположением своим, и собрать можно в нем войска до пятидесяти тысяч, лишь только то трудно, что за турецкою границею, и ни от кого никакой помощи мы не имеем; того ради мы с турками в миру находимся». Помощь Мавромихалису со стороны России была обещана, но значительно позже – уже после начала русско-турецкой войны.

Обратимся снова к записке Палатино. В ней, по его собственным словам, он приводил данные «о состоянии греческих народов, знаменитых пред прочими тамо храбростию и частыми с турками сражением». На первом месте здесь стоит горная область Пелопоннеса – Мани:

«Майна есть область южной части Мореи или Пелопониса, коея жителей называют маниатами. Они остаток славнаго в древние времена лакедомонского народа, и имеют у себя форму правления республиканскую. Военная их сила, хотя не более четырнадцати тысяч вооруженных людей, однако турки и поднесь покорить их не могли. Они дани им не платят, имея притом с Малтою великую дружбу. Владение их окружается по большей части горами и морем, где имеют разныя пристанища»[20].

Другим важным очагом антитурецкой борьбы Палатино считал горную область, расположенную между Эпиром и Фессалией. В этой области, как уже говорилось, побывали ранее Саро и Папазоли. И Саро в записке о своей миссии назвал некоторых видных местных капитанов, и в их числе Букуваласа. Палатино же выделил его как наиболее авторитетного военного предводителя Западной Греции. По его словам, в названной области «жительствует Ян Букувал и называется у тамошних народов главной арматол, а иногда старший капитан, имея в ведомстве своем других подчиненных ему капитанов… из коих каждой имеет на своем содержании до пяти сот вооруженных людей, а в нужном случае могут все великое число войска поставить. Сей Букувал, по всегдашним с турками и арнаутами сражениям, во всей Греции славен и у тамошних христиан великую любовь и доверенность имеет, которых защищает он от налогов и хищений, чинимых им турками и арнаутами, и содержит их в страхе».

Для организации освободительного восстания в Греции требовалось объединить все силы, боровшиеся против османского господства, и Палатино выражал готовность взять на себя «сию комиссию». По его словам, «он за веру и любовь ко своему отечеству не токмо всеохотно оную примет, но и жизнь свою [готов] не щадить, принесть в жертву».

В случае если ему доверят эту миссию, Палатино обещал действовать оперативно: минуя Вену, Триест и Ливорно, отправиться сразу на остров Корфу и оттуда – в места вооруженного антитурецкого сопротивления: в Химару, в Западную Грецию, к Букуваласу и в Мани. В записке Палатино содержались и некоторые практические шаги для установления контактов с видными людьми Греции. В частности, он просил, чтобы ему «для тамошних архиереев и светских начальников дана пригласителная ко принятию оружия грамота», а также необходимое число манифестов об объявлении Россией войны Турции на греческом языке. «Для большего ободрения» видных духовных и светских лиц Палатино предлагал провести раздачу духовным персонам по одной панагии, а светским начальникам – по одной медали для ношения на груди с портретом Екатерины II. Важным условием для того, чтобы побудить греков поднять восстание против власти поработителей, должна была быть их уверенность, «что Россия никогда от них не отступит, ниже мирится с турками впредь осуждения их не станет».

Как и Саро, Палатино считал, что для обеспечения антитурецкого восстания в Греции было бы важно, «чтобы Россия отправила корабельную эскадру с военным снарядом» в Коринфский залив и создала здесь базу для сообщения не только с греками, но и со славянскими народами.

В это время шла уже русско-турецкая война, и в правящих кругах России обсуждался план экспедиции в Средиземное море. Поэтому предложения Палатино должны были привлечь большое внимание. К этому добровольному агенту России в Петербурге отнеслись весьма доброжелательно. Он пробыл в столице России более двух лет и встречался здесь с высокопоставленными лицами: генерал-фельдцейхмейстером Г. Г. Орловым, первоприсутствующим в Коллегии иностранных дел Н. И. Паниным, статс-секретарем Екатерины II А. В. Олсуфьевым. От последнего, в компенсацию понесенных им расходов в ходе своей предыдущей миссии, он получил 200 червонных[21].

С 1766 г. Палатино находился в Петербурге; но российские эмиссары продолжали действовать в Греции. По-видимому, в начале этого года ее снова посетил Папазоли[22]. На сей раз он побывал и в Мани. В беседах с весьма влиятельным капитаном Георгиосом Мавромихалисом и его братом Иоаннисом он убедился в их скептическом отношении к перспективе восстания в Пелопоннесе в связи с планами России. По их мнению, маньяты могли бы успешно вести оборонительную войну, но плохо приспособлены для наступательных действий. О боевых же качествах своих соотечественников предводители маньятов были весьма низкого мнения. Они считали, что на остальных греков русские рассчитывать не должны, так как они привыкли дрожать и бежать при первых угрозах со стороны турок.

В то же время весьма влиятельный в Пелопоннесе крупный землевладелец Панайотис Бенакис проявил полную готовность помогать русским в случае их появления на полуострове. На собранном им совещании в его резиденции в Каламате (Каламе) с участием видных светских и духовных лиц было принято обязательство поднять на восстание 100 тыс. греков, как только они получат оружие и русские корабли появятся в виду греческого побережья. Мотивом действий Бенакиса в данном случае было, по мнению К. Рюльера, его желание стать правителем Пелопоннеса под протекцией Екатерины II.

Важные сведения о положении в Греции в канун русско-турецкой войны содержались и в записке В. С. Томары, представленной руководству российского внешнеполитического ведомства им самим. Миссия его отличалась от миссий других российских эмиссаров. Томара, ставший впоследствии крупным чиновником, в 60-е гг. XVIII в. учился в Италии, в 1767 г. поступил на военную службу, а в 1769 г. перевелся в Коллегию иностранных дел и в должности переводчика был командирован в Венецию.

Еще до поступления на императорскую службу Томара совершил поездку (или поездки) в Грецию. Свою «Записку о греках» он подал Н. И. Панину 21 декабря 1768 г. (1 января 1769 г.), уже после начала русско-турецкой войны. Записке предшествует такое авторское предисловие: «В случае, если Ее Императорское Величество захочет поднять греков на восстание, я считаю своим долгом сообщить те сведения, которые я получил во время своих путешествий и в результате моих доверительных отношений с людьми из Греции как духовными, так и светскими. Они позволяют мне, как я надеюсь, также дать правильное представление о стране, где можно было бы поднять восстание с большим успехом»[23].

Наибольшее внимание здесь уделено Пелопоннесу