Читать книгу "За два миллиарда лет до конца Солнца - Виктор Луд"

может настроить дочь против вас, – констатировала она. – Поэтому опасаетесь устанавливать близкие отношения с Катей, это страх быть отвергнутым. Вы придумали образ себя-плохого, каким, как вам кажется, видит вас бывшая супруга, и уверены, что дочь должна относиться так же. Но вы заблуждаетесь… Правда, сейчас это не имеет значения.

Придвинувшись к столу, Марианна Владимировна расположила длинный карандаш между кончиков пальцев. На ней был чёрный бадлон и приталенный серый пиджак, волосы собраны в кичку, очки с широкой толстой оправой выразительно увеличивали глаза. Ни грамма косметики.

– А как часть единого мы скажем, что Всеволод Леонидович просто не был с вами до конца… точным. Не его метод исследования, он всё равно обнуляет память после… вмешательств в ваши сны. Для чистоты эксперимента, конечно. Но в этот раз мы… я настояли на том, чтобы вы всё запомнили.

Алексей не мог поверить своим ушам. Он даже тряхнул головой, но взгляд Марианны был настолько холодным и безразличным, что либо она была великой актрисой, либо свято верила в собственные слова.

– Не всё можно объяснить, Алексей. Мы можем предоставить вам массу очевидных доказательств, но… Это как в примере с неандертальцем и телевидением: невозможно до конца понять, как работает телевещание, не зная, что такое электромагнетизм, – она нарисовала на бумаге круг с чёрточкой внутри. – Наши технологии основаны на силах, которые вы даже не открыли, и человеческой жизни не хватит последовательно всё объяснить. Мы можем показать… многое. Но примет ли в это ваше сознание? Иронично, но в конечном итоге это вопрос именно веры…

– Раз вы такие великие, чего вам надо от простых людей? – Алексей не мог поверить, что говорит это, но если мир сходил с ума, почему бы не пойти вместе с ним?

– Да, мы существуем в других размерностях. Но ничто не мешает учёному получить изображение молекулы в атомном микроскопе, так и нам ничего не мешает изучать людей. К тому же, разумная жизнь во вселенной – большая редкость.

– Молекулы, значит, вот мы кто… Изучаете нас, экспериментируете? Вся человеческая наука не может дать определение разуму, а вы…

– Это потому, что вы никогда не встречали других разумных. Если бы вы твёрдо знали, что не одни, возможно… – Марианна Владимировна осеклась. – Спрашиваете, что есть разум? Мы полагаем, что два разумных существа взаимоопределяют друг друга, если способны установить коммуникацию между собой. Проще говоря, когда могут поговорить и договориться.

– Красиво рассказываете. Только, как мы фактически можем обмениваться информацией, утверждениями, если существуем в разных размерностях? Я определяю точное положение атома, но не обсуждаю с ним новости квантовой электроники.

– Вы совершенно правы и даже не представляете, насколько мы отличаемся. Но есть один язык, на котором говорит вся вселенная. Вы его знаете.

– Математика, – то ли уточнил, то ли подтвердил Алексей.

– Именно. Жизнь может принимать удивительные, невообразимые, совершенно неподобные формы. Неизменным остаётся одно: разум всегда начинается с математики. Существа понимают, что есть свет и отсутствие света, что есть «куда» и «откуда», – карандаш в её руке вывел на бумаге ноль с единицей и соединил стрелкой. – И какими бы далёкими и чуждыми не были их миры, согласовав математический аппарат, они смогут обмениваться информацией. Что мы и сделали.

– Да, в одностороннем порядке. Что-то вы не торопитесь делиться своими знаниями…

– Технологические ограничения. Итерации последовательны, однако каждый раз создаются заново. Они похожи на петлю времени, но сравнение Всеволода Леонидовича неудачно. Для нас это как интерактивный документальный фильм: запускаете с начала, и герои снова не знают, что будет дальше, – среди её рисунков появился человечек из чёрточек, заключённый в прямоугольник. – Поэтому передавать вам какие-то знания или обучать просто бессмысленно.

Алексею было нечего сказать. Сейчас ему хотелось запустить с начала всю жизнь: пойти в другую школу, поступить в другой ВУЗ, писать рефераты для другой однокурсницы. Чтобы никогда не оказаться в этом декабре, в этом кабинете, рядом с этой женщиной.

– Поначалу мы полагали, что разумна ваша техника, компьютеры, а люди – вторичный обслуживающий страт, – то ли в шутку, то ли всерьёз продолжила Марианна Владимировна. – Постепенно изучили математику, языки, физику, историю, литературу. Затем создали четыре человеческих архетипа, интегрировались в социум и установили контакт. Сейчас мы на завершающем этапе исследования.

– Сколько же времени вам понадобилось? – отстранённо спросил ведущий инженер.

– Около миллиона итераций, – в тон ему, без эмоций, ответила Марианна. – Почти двадцать пять тысяч лет.

– Где мы?! – Алексея будто током ударило. – На вашей планете? Вы вернёте меня на Землю?

– Это невозможно. Вы были абсолютно правы, апеллируя к постулату причинности, пространство-время действительно непрерывно. Поэтому корректнее будет спросить не «где мы», а «когда мы», – Марианна Владимировна выдержала небольшую паузу. – Сейчас мы в пяти с половиной миллиардах лет от той эпохи, когда Земля находилась в зоне обитаемости Солнца. Ваша планета вот-вот будет поглощена родительской звездой. Мы не из будущего, Алексей. Это вы из прошлого.

АлексейN

– Отнеситесь к этому философски. Всё, что мы видим, от света звёзд до реликтового излучения, лишь прошлое.

– Как я тогда… Я жив? Кто я? – без всякой надежды на здравый ответ спросил Алексей.

– Как и всё вокруг, часть восстановленной информации. Но вы восстановлены настолько точно, насколько это возможно, на всех уровнях. Так что вы – это вы, в самом строгом научном смысле. Создание абсолютной копии, не являющейся таковой… Нетривиально, правда? Только природа способна на подобные парадоксы.

Ведущий инженер молчал. Сначала ему казалось, что сумасшедший он, потом, что это мир лишился рассудка, а теперь и мир, и он сам, оказывается, стали фикцией, симулякром, фантомной болью раздувающегося плазменного гиганта. Девять дней бестолковых мыслей, ненужных фраз, не тех дел… вот он кто.

– Сегодня двадцать девятое… Во сколько это закончится?

– В двенадцать, – карандаш Марианны написал цифры на бумажном листе.

– То есть, через двадцать семь минут я перестану существовать… А сны? Что это было?

– По ночам мы создаём виртуальные итерации в вашем сознании, чтобы подробнее изучить. Во сне мозг человека работает активнее, можно получить больше данных. Мы довольно близко знаем вас, Алексей, – теперь она выводила знак бесконечности. – Некоторые, вероятно, слишком близко.

– Подождите… Начсек сказал: «Я вернул из пространства-времени десятки цивилизаций». Что это значит?

Марианна Владимировна пририсовала к бесконечности дужки, поставила точки-зрачки, отложила карандаш и, прищурившись, посмотрела на Алексея.

– Иногда мы восстанавливаем жизнь на планетах, но это зависит от множества факторов…

– Так вы можете вернуть Землю? Человечество?.. – ведущий инженер схватил рисунки психолога, нахмурившись рассмотрел и вернул их обратно.

– Нет. Мы не обладаем такой энергией.