Читать книгу "Смертельный отпуск - Владимир Григорьевич Колычев"

еще толще, и кора на нем грубая — точно не мягкий матрас. Но Игнат сам полулег на дерево. Приземлил Лию, лег, не выпуская ее руки, потянул девушку на себя. И она навалилась на него. Все произошло так быстро и резко, что у них у обоих захватило дух.

— Игнат! — надсадно засмеялась девушка, барахтаясь на нем.

Одна ветка давила на голову, другая колола в бок, неровности мозолили спину, но Игнат старался не обращать на это внимания.

— Поплыли?

— Ты ненормальный!

Он закрыл ей рот поцелуем, она дернулась раз-другой и затихла. Зато его колотило, как поршень паровоза под критическим давлением, сила желания трансформировалась в движение. Он не стягивал с Лии платье, не мял ее грудь, а слегка оттянул ее плавки. А сам он в коротких спортивных шортах, подол платья накрыл их целиком.

— Я ведь тебя потом убью, — пробормотала она, раскинув ноги в позе наездницы.

— Потом хоть потоп, — входя в девушку, кивнул Игнат.

— Ты даже не представляешь… — Она недоговорила и, принимая предложенный ей ритм, замолчала.

Но ненадолго. Сначала она тихонько постанывала, затем из ее груди вырвался сдавленный крик. А в кустах зашумел ветер. Или это кто-то шумно опустил ветку. Игнат затуманенным взором глянул в сторону, откуда они с Лией пришли. Никого. Но ветки качаются, хотя нет ветра. И где-то за ними мелькнул силуэт человека. Кто-то нарушил их уединение, но спасибо, не поднял шум, а разумно убрался. Спасибо… Спасибо… Еще, еще…

Тогда, десять лет назад после такого вторжения в уединение с Ноночкой, у него пропало желание. Зато сейчас никакая сила не могла остановить Игната. Еще, еще… Быстрей, выше, сильней!.. Планка поднята высоко, но шест крепкий, упругий, он не должен подвести. Разбег, толчок, рывок — есть! Высота взята!.. Игнат непонимающе глянул на Лию. Или она что-то крикнула про высоту, или эта фраза прозвучала у него в голове.

А крикнуть она могла. И крикнула… Крикнула и замолчала, обессиленно упав на него.

— Зачем ты это сделал? — через некоторое время спросила Лия, руками отталкиваясь от его груди.

— Это не я!

— А кто?

— Бес в меня вселился. Через тебя!

— Через меня? — Она улыбнулась, глядя на него затуманенными глазами.

— Можешь меня убить. Мне уже ничего не страшно.

Смешно это или нет, но Игнату казалось, будто он прожил всю жизнь без остатка. Все познал, везде побывал, все, хватит, пора умирать. А ведь Лия — это действительно целый мир, после нее не страшно отправиться на тот свет. Даже после того, как все закончилось. Или все только начинается?

— Давид тебя убьет! — Лия смотрела ему прямо в глаза. Не пугала, не угрожала, всего лишь констатировала факт.

— Давид?

— Если узнает.

— А он узнает?

— Я ему не скажу.

— Ты ему чем-то обязана?

— А ты не знаешь?

— Что я должен знать? — спросил Игнат.

— Ах, да, ты же мною никогда не интересовался, — усмехнулась Лия.

— Как женщиной не интересовался… А сейчас очень даже интересуюсь, — сказал он.

— Только не думай, что со мной так просто, взял и… — Она недоговорила, но заставила себя посмотреть ему в глаза.

— Не думаю.

— Давид два месяца за мной бегал… А до этого шесть лет… пять лет мне писал…

— Так шесть или пять?

— Год не писал, не решался. А потом решил признаться…

— В чем?

— Давид меня добивался.

— И добился?

— И добился.

— Понятно.

Игнат пошевелился, давая понять, что пора подниматься. Он уже не чувствовал под собой тела, так отлежал все. Но Лия этого как будто и не поняла. Так и продолжала полусидеть на нем, поправив на себе плавки.

— У него все серьезно, — сказала она.

— А у тебя?

— А у тебя игра, — вздохнула Лия. — Пришел, увидел…

— Победил, — закончил за нее Игнат.

— Развезло меня на старые дрожжи.

— На старые дрожжи?

— Я ведь была в тебя влюблена как кошка. — Лия закрыла глаза, пытаясь скрыть смущение.

— И я в тебя влюбился, — сухо, но от души сказал он. — И Давиду тебя не отдам.

Лия распахнула глаза и с надеждой посмотрела на него.

— Не надо.

— Купаться идем?

— Давид может вернуться в любой момент.

— Откуда?

— В командировке он. — Лия отвела в сторону глаза.

— На гастролях? — Игнат смотрел на нее, притягивая к себе взглядом.

И она поддалась, посмотрела на него.

— Не знаю.

— И я ничего не хочу знать, — твердо сказал Игнат.

Лия кивнула, внимательно и оценивающе глядя на него. Давид вовсе не обязан завязывать со старым, если он вор, это его право. А если так, то Игнат и не собирается совать нос в его дела. Если Давид сейчас чистит чьи-то карманы или выставляет квартиры, ему вовсе не нужно знать о том, что произошло. Все правильно, все по понятиям.

— А про тебя хочу знать все, — сказал он.

Лия снова кивнула, резко поднялась, с силой оттолкнувшись от него. И, оправив подол платья, испытующе посмотрела на него.

— Ты в этом уверен? — спросила она.

Игнат поднимался, не сводя с нее глаз. Смотрел плотно, цепко и даже жестко.

— Уверен.

Он заявляет на Лию права. И отбирает ее у Давида, чтобы присвоить себе. И он настроен очень решительно. Потому и хочет знать о ней все. Только так и следовало его понимать.

Лия кивнула. Именно так она его и поняла.

Глава 2

Вода морская, натуральная, как говорит капитан Врунгель. Он-то мог пить ее вместо родниковой воды, Игнат же не настолько просолен изнутри, но купается он с удовольствием. А Лия стоит на камне, смотрит на него, загадочно улыбается. В купальнике она смотрелась великолепно, но Игнат уже изнывал, так хотел увидеть ее вовсе без ничего. Почему бы им не сходить на этот пляж ночью?

А сейчас на пляже люди. И те две девушки, блондинка и брюнетка, на которых у него на сегодняшний вечер были планы. Но планы расстроились из-за Лии. Все, хватит, нагулялся, пора и честь знать. Она предложила ему свой мир, Игнат принял его. Все, больше ему никто не нужен. Лишь бы только Лия не вернулась к Давиду. Она не хочет, но все возможно.

Лия уже накупалась, она ждала его. Вторая половина дня, но солнце еще палит, но ее это не пугает. Ее тело уже бронзовое от загара. И даже под купальником кожа подзагорелая. Может, голышом загорала. Но зачем, для кого?… Игнат знал дикий пляж, где можно загорать без ничего, но туда долго идти, да и море там мелкое, дно паршивое, и на берегу острые камни.

Игнат