Читать книгу "Бригадир - Борис Седов"

– Он что, больной? – спокойно поинтересовался Рэмбо. – Или у него мания величия?

– Больнее некуда, – согласился Антоха. – На всю голову. С тех пор, как в партию вступил и на тусовках в Смольном засветился, невероятно крутым себя почувствовал. Даже корочка модная есть. Самая настоящая. Помощник депутата Госдумы. Пока. Но на будущих выборах… если доживет… стопудово в законодательное собрание города попадет. Ну, а там, глядишь, и до Москвы не далеко.

– Ксива не бронежилет, – сухо заметил Влад. – Она голову не лечит и тем более не защищает. Дальше.

– Кассиус далеко не лох, – вынужден был признать Антоха.

– Это я и без тебя знаю, – поморщился Невский. – Ближе к телу.

– Куда уж ближе. После того, как в прошлом году партия Жирика вдула всем в уши пургу и в одну калитку выиграла выборы в Госдуму, наш дядя Коля быстро понял, какие перспективы открывает близость к власти. Вот и договорился о спонсорстве местного отделения партии этого балабола. Чуть ли не третью часть всех доходов им засылал, прикинь?! Знал, старый, что делает. А как дядю Колю мочканули, Кассиус тут же пересекся с кем надо из Смольного и успокоил – мол, без паники, господа словоблуды, все договоренности остаются в силе. Типа король умер, да здравствует король. Вот только финансов и на спонсорство и на личные нужды Вове катастрофически не хватало. Потому что мы сразу же послали его на три буквы и отстегивать часть доли перестали. Много на себя взял, падла. А против дяди Коли ни рожей, ни мозгами не вышел. Хотя бакланит – мама не горюй!.. Короче, встал главный мировой вопрос, где деньги взять? Причем желательно сразу и много. Пока крысы из Смольного не нашли себе другого спонсора. Вот Кассиус и решил, что, сказав «а», нужно обязательно сказать «бэ». Раз назвался главным, значит нужно соответствовать. И прежде всего заставить нас признать, что он теперь босс. Со всеми вытекающими, так сказать, радостями жизни.

– А ты его послал, – ухмыльнулся Невский, доставая новую сигарету и искоса взглянув на Антоху.

– А я послал, – фыркнул Индеец. – Так далеко, что с картой и компасом искать замучишься. В ответку Кассиус дал мне три дня на размышления. И напомнил, что за ним – больше сотни бойцов. А у нас всего тридцать. Это было почти месяц назад. Но я, как видишь, до сих пор жив. И даже вполне здоров. Если не считать мозоль от новых шузов, – зыркнув на Рэмбо, а потом на свою отливающую лаком обувь, Антоха взял многозначительную паузу. Буркнул брезгливо: – А еще фирма, блин, называется. «Экко». Денег немеряно стоят, а натирают, как говноступы близкого сердцу «Скорохода». Прохари и то лучше!

– Не томи, – прекрасно понимая, чего именно ждет Индеец, подыграл ему Влад. – Хвастайся, как тему разрулил, полководец.

– Как два пальца, – хищно улыбнулся Антоха. – Ты же не в курсе… но вот уже с год примерно серьезный доход Кассиусу и его пацанам приносит небольшой продкомбинат в Полюстрово. Бывшие склады. Купил он их. Типа приватизировал. Все чин-чинарем, законно, комар носа не подточит. Бабки вбухал сумасшедшие. Три бельгийских линии по розливу установил. И теперь говенные лимонады с туфтовой минералкой производит. Синтетика голимая, одни консерванты и краска. «Здравствуй, язва». Кроме лимонадов еще масло растительное аргентинское – дрянь дрянью! – у чухонцев за гроши покупает и из бочек в бутылки пластиковые разливает. Майонез, опять-таки, мешает. Из химии. Натуральная только вода, а так – сплошные ароматизаторы, эмульгаторы и наебаторы. Народ метет всю эту муйню с прилавков как подорванный. В три смены работают, круглосуточно, и все равно не хватает. Фуры в очереди у ворот стоят, прикинь?

– Прикинул, – кивнул Невский. – Продукты в таком мегаполисе, как Питер – это золотое дно. Я об этом давно думал. Кассиус быстрее многих остальных пацанов тему просек. Всю жизнь рэкетом не прокормишься. Через несколько лет лавочка прикроется. Легализовываться надо. Бизнес мутить. Давай дальше, старый, не тяни резину.

– Ну вот, – Индеец повернулся назад, к багажному отделению джипа, достал из лежащей там огромной спортивной сумки две банки импортного пива. Одну протянул Рэмбо, вторую открыл и с жадностью отхлебнул. – Артезианской скважины у Кассиуса на комбинате нет. Он пробурил шурф, сдал пробу на анализ, но качать ему не разрешили. Что-то там по химико-биологическим показателям не срослось. Воду используют водопроводную, прогнанную через фильтры. Стало быть, все это хозяйство, приносящее, по моим грубым прикидкам, тысяч пятнадцать баксов чистой прибыли за смену, а в сутках их три, абсолютно не может существовать без двух простых вещей – водопроводной воды и электричества. Вот я и позаботился о том, чтобы в один прекрасный момент и с тем и с другим возникли сильные проблемы. В результате – простой и огромные убытки. Как тебе такая штэлла? Ха-ха!

– Толково, – согласился Влад. – Отличный ход. Cepur nost, kungs.

– Что? – не понял Антоха.

– А… – вздохнув, улыбнулся Невский. – Не бери в голову. Вырвалось просто, машинально. Восемнадцать лет жизни в Прибалтике дают о себе знать. Это по-латышски. Типа шляпу долой, господин. Круто ты придумал. Как тебе это удалось провернуть?

– Ты меня знаешь, Влад. Я по натуре ленивый, но умею убеждать и договариваться, когда очень надо, – потягивая пиво, процедил Индеец. – Просто в один прекрасный день и на подстанции, питающей комбинат, и на водопроводе произошли аварии. Вроде как злой рок. Ничего особенного, но производство сразу встало. Я дал Вове полдня побеситься, а потом позвонил, вежливо поинтересовался, как идет бизнес, терпеливо выслушал трехэтажный мат и высказал предположение, что если он не перестанет разевать хавальник на чужой каравай и попробует еще хоть раз рыпнуться в нашу сторону, сегодняшние неприятности могут повториться. Причем – уже в глобальных масштабах. Если понадобится, я, не моргнув глазом, оставлю без воды и электричества весь город. Только ради простоя одного крохотного, по меркам Питера, но драгоценного для Кассиуса производства. И это будет только начало.

– Реакция, видимо, была бурной? – хохотнул Невский.

– Слышал бы ты, как он скрипел зубами в трубку, – осклабился Индеец, вытряхивая в рот последние капли и сминая банку из-под пива в кулаке. – Но зато с тех пор между нами установился полный консенсус. Так было до прошлой пятницы.

Антон нажал на кнопку, опустил стекло двери, выкинул банку, поднял его назад и хмуро посмотрел на Невского.

– Двое наших быков, шестерки из команды Марата, поздно вечером ехали по проспекту Стачек. Обкуренные в хлам. Увидели девчонку на тротуаре. Вокруг ни души. Затащили ее в машину, отвезли в гаражи, в Сосновую Поляну, и там драли всю ночь, куда можно и нельзя. Потом засунули между ног стеклянную бутылку, разбили ее, до кучи дали девчонке чем-то тяжелым по башке, так что череп треснул, и выбросили на свалке. Думали – умерла, ничего уже не скажет… А она выжила. Ее какой-то собачник ранний нашел и сразу же неотложку вызвал… Когда мы к тебе уезжали, она находилась без сознания, в реанимации. Ей всего двенадцать лет. В музыкальной школе училась, на скрипке. После занятий заглянула к подружке, засиделась допоздна. Домой шла одна, пешком… На следующий день по городу шухер пошел – какие-то уроды изнасиловали и изувечили племянницу известного бандита Вовы Киселева. Единственную дочь его старшей сестры. Вечером я уже знал, кто виноват. Эти гондоны, как только услышали из теленовостей, что девчонка жива и что она – родственница Кассиуса, сразу перессали от страха и сами ко мне на брюхе приползли вымаливать прощения и просить защиты.