Читать книгу "Сила Единения - Юрий Иванович"

Это он о своих соратниках напоминал, которые всем составом с конца июля прошлого года ушли в глубокое подполье, спасаясь от нависшего над ними меча уничтожения. Причём стереть с лица земли их хотели как враги Советского государства, на которых собирался жестокий компромат, так и силовые структуры, выражавшие лютое недовольство вмешательством в свою епархию каких-то там ведунов и знахарей. В данный момент Фреза и Лётчик тоже сменили внешность и не спеша подтягивались в столицу. Да и Пасечник им отправил по ментальной связи сообщение: «Поспешите! Грядут великие дела!»

Встречаться и вести совместные усовершенствования, всем четверым уникальным личностям было сейчас весьма просто. Уже на следующий день после прибытия союзника и помощников, Киллайд устроил их на жительство в своём подъезде. А Дхарма вообще жил на одной с ним лестничной площадке. Потому что мемохарбу ничего не стоило организовать лояльность соседей до такой степени, что те с удовольствие сдавали свободную комнату для рекомендованных квартирантов. Всё-таки жили здесь люди непростые, квадратными метрами не особо стеснённые, и при должном внушении могли принять к себе хоть «чёрта лысого». При особом желании можно было поработать над особо жадными жильцами так, что они ещё и сами приплачивали человеку, снимающему у них комнату. Порой …самую лучшую.

Так что среди этой полу элиты, прикомандированные в Москву товарищи из Средней Азии и некий специалист краснодеревщик-реставратор, устроились с большим комфортом и в полной безопасности. Потому что болтливых в доме не стало уже давно. А если кто и строчил докладные «куда надо» по роду своей деятельности и призвания, то строго придерживаясь обозначенных для него рамок. Эти моменты Шульга-Паркс тоже просчитал до последней запятой. Да и оба помощника вместе с Пасечником наложили свои сети контроля на обитателей, как своего дома, так и чуть ли не всего квартала.

Это помогало сразу обнаружить начавшуюся слежку и вовремя выявить всех фигурантов, причастных к службам репрессивного аппарата. А иного Киллайд и не ожидал: после нескольких встреч с Берия, он прекрасно понимал, что проверки и выяснения пойдут лавиной. Главный куратор МВД устроит ещё не одну ревизию данных, прежде чем составит какое-то мнение по Дорогову и его малолетнему лаборанту. Или это будет продолжаться до тех пор, пока не удастся сломать ментальную защиту на сознании сильного кавказского аза. Зато своевременно выявленные «топтуны» со всем своим начальством и кураторами, были также своевременно обработаны жёстким гипнозом, после чего уже работали не столько на свои ведомства, как на общее дело СФП (союза фронтовых побратимов).

Не обошлось, правда, без нескольких пакри в рядах «топтунов». Но и с ними вопрос решался быстро: годных для дальнейшей работы и более менее честных — переводили в иное место службы. Ну а кто с головой запачкался в грязных делах, тот уходил очень быстро из мира живых. И фантазии хватало, как устроить подобный «уход». Несчастный случай. Болезнь. Стычка с преступным миром. Разборки между собой по бытовым проблемам или из-за ревности. А то и банальная анонимка, изумительно проясняющая преступную деятельность согрешившего товарища. Какая бы ни была круговая порука среди подобных «грешников», но и она не могла спасти преступника, неоднократно нарушившего закон.

В этом плане все четверо союзников проявляли полное единодушие. То есть, жалеть никого не собирались, а уж тем более скорбеть по лицам, коим место только в трудовом исправительном лагере. Разве что Олег Павлович в определённых случаях волновался и принимал некоторые меры:

— У этого типа остались дети. Надо будет настропалить тамошний домком, пусть малышами озаботятся и присмотрят. Не то вырастут из них уроды похлеще их папочки…

Или мамочки. Увы, и женщины попадались такого типа, пусть и крайне редко.

В общем, команда сработалась, работала, и нарабатывала новые умения в довольно хорошем темпе. Не говоря уже о решении более глобальных задач, которые поставил перед всеми мемохарб. Всё-таки четверо — это всяко лучше, чем один. И пусть оба помощника, прошедшие реинкарнацию, не достигнут наивысших показателей своего учителя и в будущем отстанут от него, сейчас их сила внушения и гипноза нисколько не уступала нынешнему Киллайду. Да и дед Елоха в этом плане многое умел.

Исходя из такой расстановки сил, союзники всерьёз задумались о том, как совместить свои силы и таки прорваться сквозь барьеры в сознании Берии и заставить его действовать в нужном русле. Казалось бы, нет ничего проще: достаточно обработать большую часть свиты Лаврентия Павловича, и та сама принесёт своего шефа в нужное место упакованным, ещё и красивой ленточкой перевязанным. Или чего попроще организовать.

Да только всё тот же Олег Павлович возражал против такого варианта больше всех:

— Мы с коллегами лично не сталкивались с такими аза, но слышали о них кое-что конкретное. В частности, что брутальные попытки воздействовать на их сознание, приведут скорей всего к смерти пациента. Кавказские знахари при этом попросту умирают.

— Но ведь мне удалось просмотреть его память, пусть и частично! — напоминал Шульга. — После этого внушать не в пример легче. Обычно…

— В данном случае, Берия сам по себе необычен. Раз уж он нарушил все традиции и законы кавказских аза, покинув место своего проживания и подавшись во властные структуры, то от него можно ждать чего угодно. Вплоть до того, что он уже заметил постороннее вмешательство в свою память и теперь готовит соответствующую пакость в ответ. Для этого достаточно блокировать некий участок своего мозга и его уже никто не сможет просмотреть. Разве что только убив сопротивляющегося пациента.

— Ну да, убивать такую личность, нам совсем не резон, — вынужден был признать Киллайд. — По крайней мере, без длительной и тщательной подготовки в его окружении. Слишком много сейчас на Берию завязано в государстве. Как и на Сталина…

— Тебе видней, — скривился дед Елоха, — ты лучше нашу историю знаешь! Особенно будущую! — и уже в какой раз повторил своё мнение по упомянутым персонам. — Как по мне, уничтожил бы без раздумий эту парочку вурдалаков. И без всяких сомнений! Да и остальных гадёнышей из ЦК — всех бы к стенке поставил!

Наболело на душе у старого знахаря, обид накопилось невероятное множество на Советскую власть вообще, и на первых лиц государства — в особенности. И злости из него при разговоре на эту тему столько выплескивалось, что даже циничный Паркс удивлялся:

— Так уж и всех? Что-то ты, Олег Павлович, кровожадный слишком. Всех одним аршином меряешь?

— Я бы их и мерить не стал! Сразу живьём закопал в могилу! Ведь сколько зла сотворили! Сколько миллионов людских жизней затоптали.

— То есть при царе лучше было?

— Да причём здесь царь? — кривил старикан своё красное лицо. — Тот по-своему уродец был, такую империю просрал, в бессмысленную войну втянувшись. И за кого свой народ на убой погнал?! Из-за кучки каких-то амбициозных славян, которые на то время жили не в пример лучше русского крестьянина! На поводу у генералов пошёл, верещавших о победоносной войне за три месяца. И не знал при этом, что у армии не то что вооружения и снарядов нет, но даже сапог не хватает. За что его потом вполне справедливо и сместили Временные идиоты…