Читать книгу "В прицеле черного корабля - Федор Березин"

– Могли и убить, – философски заметил Рикулло Эвам-Ну.

– Это почему же? – покосился на него Косакри.

– Святой лученосец, прав, капитан Стат, – кивнул линейный помощник. – Это уже третий случай. Не подряд конечно, но все-таки.

– В смысле?

– В смысле, суп совершенно не соленый, вот что.

– Так, повара уже унесли лечиться, – констатировал шторм-капитан. – Где у нас кто-нибудь из кухонных? Вы что ли, матрос Нандо?

– Так точно, шторм…

– Кто солил… в смысле, не солил суп?

– Я солил, шторм-капитан, я.

– И что же? Недосолил?

– Не, повар Фаба… то бишь, сопрано-сержант Гэро… так вот он сказал, что наоборот.

– Что наоборот-то?

– То, что пересолил, вот.

– Так-с. Идите покуда, но недалеко. Участников потасовки задержали, баритон-капитан Пелеко?

– Кое-кого да, капитан Стат. Остальных выявим помаленьку.

– Я сейчас не о том, Дор. Что они говорят? На счет солености, понятное дело.

– Говорят, что пресный.

– Может у них психоз какой-нибудь, а? Где доктор-то?

– Наверное у себя. Скорее всего, гипсует раненого, если только фельдшеру не поручил, для практики.

– Так, а кто у нас нынче дежурный, и значит, автоматически ответственный за пробу пищи?

– Ритс, кажется.

– А подать-ка его…

– Я здесь, шторм-капитан. Я здесь.

– Так, бас-штурман. Вы были обязаны попробовать пищу раньше всех, так?

– Но ведь я ж пробовал. Мятая на голову, капитан Стат. Фиоль-Мамой клянусь.

– Ну-ну, всуе поминать не следует, штурман, – не выдержал бортовой жрец.

– Про это потом, освещенный солнцами, – поморщился Косакри. – Вы ели этот суп, Ритс Каджело, или просто ложкой поковырялись?

– Ел, ел, командир Стат. Очень даже хороший суп. Если б не торопился, так даже добавки бы попросил.

– Может у вас со вкусом что-то, штурман? Ну-ка, подайте ему все-таки порцию-добавку попробовать. Да и мне тоже. Как я сразу не догадался…

– Так нет же ничего, капитан Стат.

– Что, съели?

– Да нет, вылили все к луне Мятой. Вон лужи еще стоят.

– Ага, понятненько, – сказал Стат Косакри, удивляясь, как хитро подсознание-творец подчищает мир.

– И уже третий случай, говорите? Да, баритон-капитан Пелеко?

– Да, шторм-капитан Косакри. Зачинщики конфликта, да и свидетели, утверждают, что этого повара – Фаббиола – предупреждали: «Еще повторится, побьем». Вот и…

– А почему я не знаю, Дор?

– Так что вам голову забивать такими мелочами, Косакри? Никто, естественно, не думал, ни гадал.

– Ясно-понятно, – подвел итог командир атомохода. – Хорошо работаем, продуманно чистим.

– Что? – переспросил линейный помощник.

– Да это я так, не совсем вам, – прищурился Стат Косакри. – Ладно, возьмите это дело на вид. И пусть старшему повару найдут достойную замену. Не хватало еще питаться консервами.

5. Битва за острова Слонов Людоедов

Новатор

Как было известно всем и каждому на просторах Эйрарбии, а не только бонзам металлургии и тяжелого машиностроения, великий император Грапуприс Тридцать Первый более всего из военной техники любил танки. Любил он их безмерно, прежде всего за объем, тяжесть и сокрушительную мощь. Конечно из-за создания в Южном полушарии «боевых гор» – «свиноматок» он несколько обиделся на собственную промышленность за неспособность не только переплюнуть «псевдо-человеков», а даже создать аналог. Некоторое время после того ОКН (Отдел Культуры Науки), «патриоты», да и сам Солнцерожденный, наводили порядок в исследовательских институтах, заводах и КБ. В этом плане таковая суета стала примером преемственности поколений. Ведь «гига-свиньи» появились еще в правление Масиса Семнадцатого, так что снятие голов с танкоделов именно по этому поводу стало как бы продолжением дела великого родителя. Большой муравейник передовой имперской мысли бурлил от перетасовок, сокращений, упразднений и прочего закручивания гаечек административной пирамиды. Толку от этого получилось не очень, разве что супер-стройка цикла – Большой Береговой вал получила дополнительные партии рабочих. Правда, не слишком качественных – в плане, без мозолистых рук, – но зато с великим желанием реабилитироваться скорейшим путем.

Еще, как все на северном мегаконтиненте ведают, Грапуприс безмерно уважал подводные лодки. Однако все ж менее чем танки. Видите ли, когда влезаешь по лесенке на трехэтажную высоту какого-нибудь тяжелого «Масиса», а тем паче нисходишь в его объемное, но тесное из-за напиханного оборудования нутро, то ощущаешь чудесную, почти детскую защищенность, но вот когда такую же операцию производишь с, на вид вроде бы, куда более вместительным подводным крейсером, то здесь получается диаметрально наоборот. Ибо как только вспоминается нависающий за относительно тонкой переборкой двухсотметровый, а то и более столб океанской воды, тут же тухнет радость от присутствия в большой просторной кают-компании. Да и вообще, хоть основное количество потенциальных заговорщиков, да и претендентов на таковые, давно отправились в царство вечного покоя на луну Странницу, или же в мир вечной муки Мятой, тем не менее, вероятность все же имела место. И значит, может быть всякое. Вот решится Высокочтимый забраться на подлодку, а она «оп-па-па!» – и уйдет на погружение. Попробуй потом с километра, или даже с половины той дистанции, где при прорывах оболочки, струя воды режет человека как масло, поуправлять великой Империей? Так что правитель Эйрарбии не слишком-то любил заглядывать в нутро субмарин, разве что во времена их надежного крепления на стапелях. Однако некую платоническую любовь он к подводному судостроению все-таки испытывал.

И вот именно от такой гибридной любви и создалась однажды головная боль флотского адмиралтейства экваториальной зоны. Ибо как-то в непогожий денек, еще гораздо ранее, циклов так за несколько, до кризиса островной гряды Слонов Людоедов, у Солнцерожденного обнаружилась удивительная мысль – свести свою любовь в единое «тело». Вот что если подлодка, еще одновременно будет и неплохим танком? Суждением своим Грапуприс поделился с группой разработчиков намедни созданного конструкторского бюро при гига-заводе «Мощь и сила». Выслушали предложение с явным вниманием. Правда, награжденный не так давно почетным знаком «Мозг флота» главный конструктор попытался несколько убавить энтузиазм Верховного, и весьма корректно напомнил, о том, что дно океана в среднем принято, по прикидке Центральной Геянской Академии, где-то в районе шести тысяч метров, а потому… и кроме того, «иловые отложения на дне…». Однако мнение не имело большого значения, ибо уже на следующий день неожиданный оппонент был лишен не только новенького почетного знака, но иже с ним и других орденских планок, а также многочисленных должностей. Ибо действительно, как большим КБ, по сути целым институтом, может командовать человек который совершенно не умеет выслушивать альтернативную, новаторскую мысль, естественно, имеющую некие недоработки общего характера. Но ведь на то и содержатся государством институты и прочие ведомства, правильно? Именно чтобы доводить всяческие конструкторские вдохновения до ума. И более того, при чем тут «иловые отложения на дне»? Разве скромный гений императорской фамилии имел в виду катание подводных крейсеров по дну морскому? Ведь совершенно же нет! Наоборот, он считал, что подводным лодкам не хватает именно свойства перемещаться по суше. Пусть, допустим первое время, на гусеницах. Не суть важно как, зато введением таковой новации получится даже несколько охладить задравших носы южан. Ибо их «горы-свиноматки» рассекают вообще-то как сушу, так и море, но все-таки под воду нырять не умеют.