Читать книгу "Путешествие стипендиатов - Жюль Верн"

Следует признать, это было уже слишком. Самого же мистера Ардаха задержка ничуть не беспокоила. Разве не естественно, что миссис Кетлин Сеймур не стала отвечать телеграммой, в которой всего не объяснишь! Только письмо, и притом весьма подробное, могло содержать необходимые инструкции, касающиеся цели, условий, продолжительности путешествия, времени отъезда, расходов и суммы, предоставляемой в распоряжение будущих путешественников. Все эти детали должны были занять, по крайней мере, две-три страницы и не могли быть изложены на том языке с негритянской грамматикой[15], на котором еще говорят чернокожие в вест-индских колониях.

Однако все эти справедливые соображения не возымели действия, и волнение продолжалось. К тому же воспитанники, не выигравшие конкурса, в глубине души завидовали более удачливым товарищам и уже начинали над ними подшучивать, «подкалывать» их, если употребить слово, которое вскоре неминуемо займет свое место в словаре Французской академии[16]. Конечно же это была сплошная мистификация!.. Да на пресловутые стипендии никто не даст ни фартинга, ни сантима…[17] А мецената в юбке, Кетлин Сеймур, вообще и в природе-то никогда не существовало!.. А сам конкурс был лишь обычной «уткой», привезенной из Америки, где этой живности хоть пруд пруди!

Наконец мистер Ардах принял следующее решение: он дождется прихода в Ливерпуль очередного корабля с Антильских островов, который должен прибыть 23 июня. Если и тогда от миссис Сеймур не будет известий, он пошлет ей вторую депешу.

Однако все обошлось. Двадцать третьего вечерняя почта доставила письмо с барбадосской маркой. Письмо было написано собственноручно миссис Кетлин Сеймур, и в нем сообщалось, что согласно ее намерениям – а именно это всех и волновало – стипендии предназначались для путешествия на Антильские острова.

Глава II

Планы миссис Кетлин Сеймур

Итак, путешествие по островам Вест-Индии – вот что уготовила победителям конкурса щедрость миссис Кетлин Сеймур! Ну что же, похоже, они были довольны.

Правда, пришлось расстаться с мечтой о дальних путешествиях: в Африку, Азию, Океанию, в малоизученные области Нового Света, равно как и на Южный или Северный полюс.

Однако если при этом и возникло ощущение легкой досады, связанное с тем, что приходилось возвращаться из страны грез, не успев даже в нее попасть, ибо речь шла всего лишь о путешествии на Антильские острова, то тем не менее для предстоящих каникул такое приключение явилось просто находкой, и мистер Ардах не замедлил объяснить участникам все его преимущества.

И в самом деле, разве Антильские острова не их родина?.. Разве они не покинули ее еще детьми ради получения блестящего образования в Европе?.. А разве они смогли побродить по земле этих островов, где успели только родиться, так что едва ли их память сохранила о ней хоть какие-то воспоминания!..

Хотя родители юношей, за исключением семьи одного школьника, покинули архипелаг и не собирались туда возвращаться, там оставались их родственники, друзья, и если принять все это во внимание, то юных антильцев ожидало великолепное путешествие.

Это станет очевидно, если рассмотреть жизненные обстоятельства каждого из девяти лауреатов, получивших стипендии на путешествие.

Начнем с воспитанников английского происхождения, которых в Антильской школе было большинство:

Роджер Хинсдейл, двадцати лет, с острова Сент-Лю-сия[18]; его семья, составив себе приличное состояние, удалилась от дел и проживала в Лондоне;

Джон Говард, восемнадцати лет, с острова Доминика[19]: его родители, будучи промышленниками, поселились в Манчестере;

Хьюберт Перкинс, семнадцати лет; все члены его семьи: отец, мать и две младшие сестры – никогда не покидали родного острова Антигуа[20]; по окончании школы он должен был вернуться домой и начать работать в торговой фирме.

Теперь перейдем к французам, которых в Антильской школе было человек двенадцать:

Луи Клодьон, двадцати лет, с Гваделупы[21], из семьи судовладельцев, обосновавшейся в Нанте несколько лет тому назад;

Тони Рено, семнадцати лет, выходец с острова Мартиника[22]; его семья, в которой он был старшим из четверых детей, жила в Париже.

Теперь датчане:

Нильс Гарбо, девятнадцати лет, с Сент-Томаса[23], остался без отца и матери, а его единственный брат, старше его на шесть лет, проживал на Антильских островах;