Читать книгу "Голос во тьме - Аргентина Танго"

Он закутал ее в свое пальто, а пес свернулся клубком в ногах, грея горячим боком. Дальше Маргарет почти не помнила — она наконец впала в приличествующее юной леди полуобморочное забытье. Мистер Лонгсдейл привез ее домой, отнес к ней в комнату под охи и ахи горничных и возгласы мамы — благодарные, обращенные к консультанту и негодующие в адрес плачущей компаньонки. После ванны девушку уложили в постель, и консультант занялся ее порезом.

Маргарет спустила с кровати руку и почесала гриву пса. Тот в ответ жарко подышал ей на ладонь и нежно облизал ее языком размером с полотенце. Странно, сейчас мисс Шеридан совсем его не боялась, будто это не он внушил ей такой страх в переулке…

— Готово, мисс, — сказал консультант и стал убирать в чемоданчик мази, бинты и пластырь.

— Спасибо, — Маргарет дотронулась до его руки и порозовела; сердце затрепыхалось, как бабочка в кулаке. — Если бы не вы…

— Не стоит благодарности, — он никак не ответил на ее касание, даже не взглянул на нее. — Впредь будьте осторожнее, мисс.

— О, конечно, — прошептала Маргарет, удерживая его за руку. Его ладонь с длинными сильными пальцами была такой большой, что кулачок девушки мог спрятаться в ней целиком.

— Вашей дочери необходим крепкий сон, тишина и покой, — заявил мистер Лонгсдейл. Миссис Шеридан, явно настроенная высказать дочери все, неохотно отступила.

— Ладно, юная леди, поговорим утром. Может, вы останетесь на чашечку чая?

— Нет, благодарю, — консультант взял чемоданчик. — Меня ждут срочные дела. Советую вам как можно скорее сообщить обо всем комиссару Бреннону.

— Еще бы, — зловеще процедила матушка, и Маргарет хмыкнула. Дяде опредленно не понравится матушкино мнение о качестве его работы как комиссара полиции.

Через полчаса девушка осталась одна. Она лежала в кровати, и понемногу ее начало мелко трясти, словно ее наконец догнал тот страх, который положено испытывать при нападении бандитов с ножом. Зубы Маргарет мелко застучали. Господи, а если б Энджел не успел научить ее самым элементарным заклятиям?! Да она жива только благодаря «замри и смотри», иначе псу и Лонгсдейлу осталось бы только биться за ее труп! И… и… о Боже, да что эти трое хотели с ней сделать?!

В глазах все поплыло от горячей влаги, по вискам скатились слезинки. Маргарет уткнулась в подушку и накрылась одеялом с головой. Свернувшись в клубочек, она тихо шмыгала носом, пока никто не видит и не слышит. Постепенно ее охватывало странное оцепенение, воспоминания сумбурно смешались, и стало подступать забытье, будто ей подмешали снотворного. Она уже проваливалась в сон, когда голос Энджела прошелестел у нее над ухом:

— Маргарет!

Девушка так дернулась, что едва не врезалась макушкой ему в подбородок, и заполошно замоталась в одеяло.

— В–в–вы з-зачем так подкрадываетесь?!

Он стоял у ее кровати, опираясь коленом на перину, а рукой — на изголовье, и нависал над Маргарет, словно вампир: лицо бледное, губ почти не видно, глаза — огромные, почти черные, полные тревоги.

— Простите меня.

— Что? Почему? — она быстро вытерла слезы и удивленно уставилась на Энджела. — За что?

Он приложил ладонь ко лбу девушки, одновременно поймал ее руку с порезом, и его глаза вдруг свирепо вспыхнули, как у зверя. Маргарет невольно сжалась.

— Я должен был научить вас хотя бы одному заклинанию для самозащиты, — процедил Энджел. — Должен был — и не научил.

— Но если бы вы не научили меня «замри и смотри», меня бы уже в живых не было.

— А раз не научил, — хмуро продолжал наставник, — то обязан защищать сам. Вы там оказались лишь потому, что я велел вам найти ингредиенты и сварить зелье–следопыт.

Слушать это было так же приятно, как и голос мистера Лонгсдейла; Маргарет даже почувствовала себя лучше.

— Ну вы ведь не моя нянька и не обязаны следить за мной круглые сутки, не говоря уже о том, что это просто неприлично.

Энджел не ответил на шутку. Он положил на кровать чемоданчик и постановил:

— Займемся вашими повреждениями. Где еще?

— Н-но ими уже позанимались! — с робким протестом выдавила Маргарет, натягивая повыше одеяло. Почему он вечно норовит застать ее в одной сорочке?! Как ему вообще это удается?!

— Это кто же? — сухо осведомился Энджел. — Ваш консультант?

— Он не… не все, только руку… Плечо мама не разрешила, сказала, что наш семейный доктор…

— Ваш семейный коновал? — Энджел фыркнул. — Еще чего! Какое плечо?

— Правое… что вы делаете?! Прекра…

— Шшш, — он прижал два пальца к ее губам, другой рукой уверенно стаскивая с нее одеяло и распуская воротник сорочки. — Не шумите. Ваша скромность в полной безопасности.

«Да?!» — Маргарет густо покраснела, тем более, что Энджел уже ощупывал ее плечо. Ощущения были одновременно болезненными и совершенно… нескромными. Он открыл чемоданчик (пришел бы пораньше — и они с консультантом могли бы консилиум устроить, втроем, включая пса) и достал увесистую банку с прозрачным желеобразным веществом, в котором виднелись мелко покрошенные зеленые листочки и серебристые вкрапления.

— Что это?

— Наши предки называли это эльфийской мазью от всех болезней, хотя это, конечно, приеувеличение, — Энджел открутил крышку, и по спальне пополз сильный травянисто–металлический запах.

— Почему?

— Зелья от всех болезней не существует, как и камня, превращающего любой металл в золото. А с различными целебными составами вы познакомитесь позже, когда мы перейдем к изучению магических свойств органики и неорганики.

— А это органика или неорганика? — подозрительно спросила Маргарет: ей они обе не нравились.

— Смесь того и другого.

Мисс Шеридан вздрогнула от прикосновения холодной мази и его сухих теплых пальцев. Энджел принялся по кругу втирать мазь в огромный синяк на все плечо. Кожа немного позудела, но боль почти сразу же прошла. Хотя это все равно было совершенно неприлично! Маргарет притянула к себе банку и понюхала.

— Неужели вы его сами сделали?

— Вас что–то в этом смущает?

Он спросил таким тоном, что девушка вся зарделась и предпочла оставить банку с ее содержимым в покое. Энджел вытер руку платком, закрыл банку, убрал ее в чемоданчик… и невозмутимо растянулся на постели рядом с Маргарет, откинувшись на подушки и забросив длинные ноги на спинку кровати.

— Эй!

— А сейчас, юная леди…

— Вы что?! Это же нельзя! Неприлично!

— А сейчас, юная леди, подумайте и скажите: почему «замри и смотри» на них не подействовало?

Маргарет сама замерла от неожиданности вопроса и нахмурилась, покусывая губу. В самом деле, оно ведь действовало, но почему–то не так, как надо! Будто ему что–то мешало… или она посто неумеха. Редферн выжидательно смотрел на нее, утопая в подушке, и девушка наконец неохотно призналась: