Читать книгу "Ее величество кошка - Бернард Вербер"

Квартира Натали подверглась нападению банды ужасных людей во главе с ее бывшим женихом. Моего бывшего спутника, ангорского кота Феликса, эти чудовища зажарили на вертеле. Софи, старая служанка сиамского кота, была убита. Во время нападения моему сыночку Анжело чудом удалось сбежать. Мы с Пифагором решили отправиться на его поиски и устремились на запад, узнав от знакомой кошки, что он убежал в ту сторону.

Вдвоем мы достигли Булонского леса, парка в западной части Парижа. Там я нашла не только своего котенка Анжело, но и добрую сотню других кошек, спасавшихся от крыс. Анжело прибился к Эсмеральде, черной желтоглазой кошке, которая жила раньше у певицы и тоже прекрасно пела. Служанка Эсмеральды погибла, ее собственный котенок пропал, она убежала, случайно наткнулась на Анжело, стала его кормить и усыновила. Сознаюсь, сначала я немного ревновала, но со временем оценила ее по достоинству, благо она того заслуживала хотя бы потому, что проявляла ко мне подчеркнутую почтительность.

В этом лесном кошачьем сообществе выделялся огромный кот, сбежавший из цирка в Булонском лесу. Пифагор шепнул мне, что он – представитель редкой породы кошек – львов. Звали его Ганнибал. Потом мы познакомились с пепельно-серым Вольфгангом, принадлежавшим прежде самому президенту республики – главному среди людей.

По моей инициативе мы, выжившие, сбились в стаю, поставившую себе цель сопротивляться бурному размножению крыс. Самым мощным нашим оружием был, конечно, лев.

Нам встретилась удивительная женщина, Патриция, обладавшая редкостной способностью общаться со мной телепатически. Она называла себя шаманкой (у людей так называют тех, кто умеет устанавливать с животными мысленную связь). Но существовала одна проблема: эта телепатка была глухонемой, что ограничивало ее общение с соплеменниками.

Вместе с молодыми друзьями Натали мы стали подыскивать местечко, где можно было бы не опасаться крыс. Единственным местом без подземных ходов, канализационных трасс и тоннелей метро (как я уже вам говорила, именно там кишат крысы) оказался Лебединый остров – узкий искусственно созданный клочок суши посередине центральной водной артерии Парижа, именуемой людьми Сеной. Молодежь устроила там лагерь, к которому мы, кошки, а также лев, быстро прибились.

Однако почти немедленно наш Лебединый остров подвергся нападению по всему периметру (крысы в отличие от нас – отменные пловцы). Развернулось эпическое сражение.

Мы, кошки, и наши слуги, люди, понесли ощутимые потери, однако в последний момент – по моему совету – прибегли к верному средству: вылили на поверхность воды бензин и подожгли его в тот самый момент, когда к острову приближалась очередная крысиная волна.

Не доплыв до берега, крысы запылали. Так я, мой сын Анжело, мой кот Пифагор, моя служанка Натали, шаманка Патриция, лев Ганнибал, Эсмеральда и Вольфганг добились возможности спокойно жить на Лебедином острове.

С тех пор минуло полгода. Теперь, кажется, все идет неплохо.

Однако победа победой, а Пифагор не разделяет моего энтузиазма (он такой один).

– У меня две новости – хорошая и плохая, – сообщает он мне.

– Начни с первой.

– Возможно возвращение крыс, собравших новые силы. На этот раз они могут нас одолеть.

Я лижу шерсть у себя на плечах – это верный признак повышенной сосредоточенности.

– Будем усиливать оборону, – отвечаю я.

– Боюсь, этого недостаточно.

– Что же ты предлагаешь?

– Еще не знаю. Пока что я должен поразмыслить о сохранении того, чем мы уже располагаем, – знаний. Я – единственный среди кошек, кто имел доступ в Интернет и понял нашу историю. Если я погибну при новом столкновении, то, боюсь, вся эта информация будет забыта. Надо оставить след.

Я нервно двигаю ушами.

– Валяй, развивай мысль. Я слушаю.

– Я наткнулся в Интернете на идею некоего человека (профессора Эдмонда Уэллса), состоящую в запоминании максимума знаний. Он называет это ЭОАЗ – «Энциклопедия относительного и абсолютного знания». Думаю, мы, в свою очередь, могли бы составить ЭАОЗК – «Энциклопедию абсолютного и относительного знания кошек». Этот документ стал бы интеллектуальным сокровищем нашего вида. Такова хорошая новость.

– Что ты хотел бы вставить в твою энциклопедию?

– Все, что имеет к нам отношение: то, что я уже рассказал тебе о нашем прошлом. Потом достаточно было бы спрятать ее в надежном месте. После нашей смерти другие нашли бы ее и смогли бы прочесть. Так память о нас не совсем исчезнет.

– Как же ты оставишь след, если не умеешь ни читать, ни писать?

– Благодаря своему подключению к Интернету я могу входить в Сеть и двигать стрелкой при помощи мышки (не той, о которой ты подумала, Бастет) на виртуальной клавиатуре. Так можно печатать буквы, образующие слова, из слов получаются строчки, а из строчек – страницы. Для уточнения мыслей я буду одновременно с вводом текста мяукать его тебе.

Я смотрю в его синие глаза.

– Когда ты хочешь этим заняться, Пифагор?

– Прямо сейчас: я очень боюсь, как бы все не пропало, – серьезно отвечает он.

Пифагор просит у Натали компьютер и шнур USB. Он подключает шнур к своему «третьему глазу» и приступает к делу, готовясь выразить мяуканьем все, что помнит из прочитанного в Интернете.

– С чего ты начнешь? – спрашиваю я.

– Наверное, с краткого изложения великой истории кошек. Получится отменное вступление, ты согласна, Бастет?

Вот какое оно, наше потрясающее прошлое.

4. История кошек и людей (часть первая)

Первые контакты между человеком и кошками произошли за 10 000 лет до нашей эры, в неолите. Тогда люди занялись земледелием, а это, естественно, привлекало мышей и крыс, желавших полакомиться урожаем. Таким образом, основой для естественного союза людей и кошек послужил общий интерес.

В доме человека дикая африканская кошка (предки которой были родом из Эфиопии) поселилась 5000 лет назад, в Древнем Египте.

Египтяне видели в кошке (называемой ими «Миу», по издаваемому ею звуку) воплощение Бастет – богини с женским телом и кошачьей головой. Для них кошки были священными животными: убийство кошки было тяжким преступлением и каралось смертью. Трупы умерших кошек мумифицировали и хоронили на особых кладбищах.

Персидский царь Камбис II, вторгшийся в Египет в 525 году до нашей эры, столкнулся с поклонением кошкам и надумал привязывать живых кошек к щитам своих воинов. Египетские солдаты не смели выпускать стрелы в священных животных, из-за чего потерпели поражение в битве при Пелузии (нынешний Сиди-Бу-Саид). За этой катастрофой последовало истребление персами египетской знати, разрушение храмов и убийство кошек.

Уцелевших кошек развезли по миру корабли финикийских и еврейских купцов, оценивших их как охотниц на крыс и защитниц грузов в трюме и такелажа от грызунов.