Читать книгу "Селфи на балконе - Алёна Снатёнкова"

Это что шутка?

Или она серьезно решила кулаки свои на меня направить?

Что за?

Корнеев их привораживает, что ли? Чем?

Тяжело вздохнув, я приготовилась к шагу в сторону, не стоять же мне на месте, когда тигр с открытой пастью несется.

Блин.

— Стоять! — Когда до столкновения танка и маленького велосипеда оставалась считанная секунда, над нашими головами прогремел рык раздраженного Корнеева.

— Пошла отсюда.

О, это он мне?

Я с удовольствием. И плевать, что это было сказано в грубой форме. Разворачиваюсь, но меня за руку хватают и на месте удерживают.

— А ты, пижамка в цветочек, тут останешься. Кто ещё не понял? Свалили живо!

Мой папа пожал бы ему руку, и посоветовал бы идти работать в военную часть. Вот, правда, он только отдал приказ, и все тут же растворились. Боковым зрением я видела, как Вика, прихрамывая, пошла к машине, а ее школьная подруга скрылась за углом.

— Отпусти меня.

Ага. Меня еще из тисков не освободили.

— Корнеев, руку отпусти!

А он не слушает. Внимательно смотрит на моё лицо и только улыбается.

— Значит, самоуверенный болван.

— Да. Теперь отпустишь?

Ой. А что он делает? Зачем наклоняется ко мне? Почему Звягина не бежит сюда, чтобы со своим идолом наедине побыть?

— Спокойной ночи, Натали. Мои печали ты утолишь потом.

Прошептал он мне на ухо, а затем отпустил.

Вот так просто, даже рот мне не заткнул за такие слова, а взял и отпустил. Вдавливаю ногти в тонкую кожу, проверяя, в реальности ли ещё я, а когда сознаю всё, срываюсь с места и лечу к машине, запрыгивая на переднее сиденье.

— Теперь обратно? — спрашивает таксист, кивая на подругу, которая уже посапывает сзади.

— Ага.

— Всё в порядке?

Откидываюсь на сиденье, и анализирую, что я сегодня пережила. Как это можно назвать в порядке? Это дичь какая-то. Но… поворачиваюсь к заботливому мужчине и киваю головой.

«Натали, утоли мои печали, Натали».

Дурацкая песня.

Чертов Корнеев!

4

Укладывая Звягину спать, я была уверена, что утром она как минимум попросит прощения, как максимум клятвенно заверит меня, что при следующей пьянке, она съест симку и не будет мне звонить.

Но Виктория человек, который умеет удивлять.

Поэтому с утра пораньше, меня будил не мой родной будильник, а похмельный вой раздраженной Звягиной.

Врать не стану, я успела злорадно поржать в подушку, перед тем, как дверь об стену шарахнулась, и её стук, словно обещал мне, что еще такого же удара, деревяшка не вынесет.

— Какого чёрта ты вчера меня опозорить вздумала? — Удивление? Нет. Шок. Я была в диком шоке от такого заявления. — Ты хоть соображаешь, что обо мне теперь думать будут?

— И тебе доброе утро. Можешь не благодарить, обойдусь.

Смотрю на часы и радуюсь, что у меня в запасе еще минут десять, чтобы понежиться под одеялом.

— Благодарить? За что? За то, что Даня теперь думает, что я общаюсь с какой-то колхозницей, которая по улицам в пижаме доисторической ходит? За это? Ты могла хотя бы одеться прилично?

Из головы тут же вылетели все мысли и надежды на покой и короткий сон.

— Уж извините, что не подумала о внешнем виде. Вик, а как нужно было? Платье с выпускного подошло бы или тут случай особый, и мне через магазин ехать надо было?

Голосом, которым я произносила каждое слово, можно было бы с легкостью охладить Африку.

— Хватит ёрничать. Тусь, ты меня подставила вообще-то.

Глаза человека — открытая книга. Все мысли, идеи, можно прочитать в них. И я читаю. Я смотрю на свою соседку, из-за которой у меня была веселая ночка, и читаю в них только осуждение. Она и правда своей вины не чувствует. Она меня винит.

— Подставила? Да как у тебя рот открывается это говорить? Я последние деньги спустила, чтобы твою пьяную задницу забрать. Меня какая-то гадина чуть с кулаком своим не познакомила. И это я фиговая? Отлично! Дверь за собой закрыть не забудь.

Вот в данный момент мне было абсолютно плевать, что мы сейчас переругаемся, Вика психанет и съедет. Плевать, что мне снова придется искать комнату, а перед этим в ломбард сходить, чтобы было чем всё оплачивать. Ведь родителям мне совесть не позволит звонить, поэтому и придется с единственными золотыми сережками распрощаться. Плевать на это. Даже объяснить сложно, какие эмоции во мне бурлили в эту секунду.

— Тусь, остынь. Ну, извини меня. Знаешь же, что дурой бываю.

— Бываешь?

— Бываю. — сквозь зубы ответила она. — Я не помню, что на тебя кто-то кидался.

Выдыхаю, когда эмоции потихоньку затухают. Дымят, конечно, но уже не так палят. Опускаю ноги на пол, и, несмотря на соседку, выхожу из кухни, зная, что она вслед за мной идет.

Я искренне сочувствую соседям, ведь топот Викиных ног, даже у меня в голове отдается.

— Тусь, кто тебя ударить хотел?

— Главное, ты помнишь, что я тебя видом своим опозорила, но не помнишь, как твой спарринг партнер хотел меня в стену припечатать? Мило, Вик. Очень мило. А главное, как полезно. Отличная отмазка, на все случаи жизни. «Простите, я была пьяная, и не помню, как кого-то грохнула», «Извините, но я упустила момент, когда грабила этот банк». Ты зачем, вообще, драться полезла? Думаешь, болван Корнеев стоит этого?

— Да стерва приклеилась к нему.

— И поэтому ты возомнила себя великим парикмахером и решила девчонку без волос оставить? Мне стоит тебя бояться?

— Нет, конечно. Ты же не собираешься на моего Даничку покушаться.

Нервный смешок, и чайная ложка, которой я чай свой мешаю, со звоном бьется об стакан.

— В этом можешь не сомневаться. Бабники, всякие самоуверенные засранцы, и придурки, у которых вместо мозга изюм, совершенно не в моем вкусе.

Как сказала-то. Надо будет где-нибудь записать.

— Я рада. И, прости, но я повторюсь, ты меня вчера опозорила пижамой своей дурацкой. У нее не воротник, а взлетная полоса.

Да нормальная у меня пижама. Нормальная. Мне её бабушка подарила на Новый год. Несколько лет назад. Ну и что, что она в цветочек. И пусть, что в моде была лет пять назад. Мне удобно. Хотя Вике она всегда не нравилась, да оно и понятно, ей пеньюары кружевные подавай. Чтобы все нужное подчеркивали, а ненужное скрывали. Правда, если смотреть на Звягину, то сложно понять, что у нее есть что-то ненужное. Даже странно, что Корнеев на нее внимания не обращает. Вика же в его вкусе. Она вон волосы специально обрезала, потому что где-то услышала, что он длинноволосых не любит. Глупая. Я бы никогда такого ради парня не сделала.