Читать книгу "Под защитой трепетного сердца - Лия Аштон"

Далеко не в первый раз за четыре недели Эйприл задалась вопросом: не совершила ли она ошибку, бросив все? Сейчас она даже не была записана ни на какое собеседование. Пройдя несколько разнообразных интервью у работодателей, она удивилась своему первоначальному оптимизму.

Десять лет назад она стажировалась, и довольно успешно, но после этого совсем не работала по специальности. Ее резюме было почти пустым. Миллионы подписчиков в социальных сетях и благотворительный фонд, который она сама основала, возможно, и впечатляли некоторых начальников отдела кадров. Но все это не имело никакого отношения к тем вакансиям, на которые Эйприл претендовала.

И что самое главное, работодатели могли раскрыть ее реальное имя, чего она совершенно не хотела.

Но порой соблазн вернуться к прошлой жизни был велик. Как, к примеру, сегодня. Ведь так легко назвать себя Эйприл Молинье и заказать перевыпуск кредитной карты в банке. Тогда уже завтра она смогла бы купить сколько угодно наборов готовой тайской еды. Или снять квартиру еще больших размеров…

Эйприл заставила себя подняться с дивана, чтобы поискать что-то съедобное на ее прекрасной кухне: бутылка дорогого австралийского вина, эксклюзивная минеральная вода — тоже прекрасная и дорогая, половина головки сыра камамбер и молоко — его она купила только из-за невероятно красивой стеклянной бутылочки. Вероятно, оно также стоило больше, чем нужно…

Эйприл вдруг стало не по себе. Быть может, она и правда понятия не имела о реальной жизни?

Она налила себе в кружку остатки молока из красивой и дорогой бутылочки, вернулась в комнату и удобно устроилась перед ноутбуком.

Ранее, еще до посещения тренажерного зала, она обдумывала идею новых постов для своих социальных сетей. Да, Эйприл Спенсер сейчас жила в Лондоне, но Эйприл Молинье осталась в Перте, привыкая к своей новой одинокой жизни.

Прежде чем покрасить волосы из светлого в темный цвет, Эйприл сделала множество селфи на нейтральном фоне, чтобы публиковать их в течение месяца, обозначая их так, чтобы никто из подписчиков не заподозрил обмана. Конечно, Эйприл не могла избавиться от привычки ежедневно фотографировать себя, но, как ни странно, ни разу в кадр не попал сам Лондон.

«Книга, которую сейчас читаю…»

«Мой новый педикюр».

Примерно так она подписывала снимки.

Такие повседневные фотографии Эйприл умело комбинировала с селфи, сделанными заранее, — там она все еще была блондинкой. Все публикации остались доступны для широкой аудитории и контролировались личным помощником Эйприл, чью работу, к счастью, все еще оплачивал фонд «Молинье фаундейшн».

Жизнь Эйприл в соцсетях била ключом, количество подписчиков возрастало. Что же такого интересного они находили здесь?

Эйприл прокрутила страницу браузера вниз и тут же увидела свои ранние фотографии. Ей вдруг стало так плохо, что все они слились в яркое разноцветное пятно: международные праздники, роскошные частные выездные мероприятия, дизайнерская обувь, баснословно дорогие украшения, красивая одежда, шикарный муж и привилегированные друзья.

Подписчики Эйприл видели в ней успешную богатую даму из высшего общества… которая понятия не имеет, каково это — жить реальной жизнью.

Эйприл резко захлопнула ноутбук, почувствовав отвращение к себе. И даже стыд.

Смысл ее переезда в Лондон, поисков работы и одинокой жизни вдруг свелся к банальным попыткам выяснить, что же она собой представляет. Она так до сих пор не поняла, кто она, если не жена Эвана? Или не одна из наследниц четы Молинье? Чего она добилась за этот месяц в своем одержимом желании «быть как все»? Разве что только нового бюджетного гардероба.

Она знала: мама, Мила и Айви не восприняли ее затею с переездом всерьез. Думали, что для нее все это лишь игра. Конечно, родные предполагали: рано или поздно Эйприл найдет работу и объединит свой доход с общим доходом их семьи. Но почему же, черт побери, никто не предупредил ее, что сейчас она не может позволить себе такую дорогую квартиру?!

Ведь, в отличие от Эйприл, они знали, как все будет. Мила старалась лишний раз не пользоваться теми средствами, что ей причитались по праву. Она прекрасно знала цену деньгам. Айви посвятила свою жизнь преумножению капитала семьи Молинье. Они уж точно понимали, как нелегко ей придется. Но Эйприл не злилась на них… до сегодняшнего инцидента в магазине, когда услышала этот противный звук терминала, не принявшего ее кредитку.

Эйприл снова открыла ноутбук. Ей нужно было найти работу. Немедленно.

Глава 2

«Какой приятный голос», — подумал Хью.

Несомненно, австралийский акцент. Голос мягкий, хорошо поставленный. Девушка периодически смеялась, возможно, нервничала. Хотя Хью не был в этом уверен. Ее смех звучал очень естественно.

Итак, ее имя — Эйприл… Он взглянул на распечатанное резюме, лежавшее перед ним.

Она отвечала на последний из четырех вопросов собеседования. И отвечала неплохо. Хью откинулся на спинку кресла, внимательно слушая Эйприл. Ее голос звонко лился из динамиков ноутбука, заполняя собой всю комнату.

Сегодня он проводил уже третье аудиособеседование, организованное ассистенткой по набору персонала, Каро. Два других кандидата, правда, резко отличались от этой необычной девушки. Один — искусствовед, другой — специалист по античности. Их знаний более чем хватало для позиции, которую он предлагал. Но он чувствовал, что оба кандидата, используя свои профессиональные навыки, выставят все эти пыльные коробки чуть ли не кладом. Да, это и был клад, с которым он собирался навсегда распрощаться.

— Опыт работы в благотворительном фонде «Молинье фаундейшн» отражает мое понимание того, насколько важно для некоторых клиентов сохранить анонимность, — продолжала Эйприл. — Я часто общалась со спонсорами, которые просили сохранить их имена и фамилии в строжайшем секрете. Некоторые же объявляли названия своих компаний позже, уже после взносов. Как вы понимаете, и в том и в другом случае от меня требовалась внимательность и осторожность.

— Но в фонде вы были координатором социальных сетей, насколько я понял, мисс Спенсер? — сказал Хью, вновь заглядывая в ее резюме. — Откуда же взялся опыт в столь… деликатных вопросах?

Возникла недолгая пауза.

— Моя роль в фонде была гораздо шире. Я тесно взаимодействовала с директором, составляла график публикации постов, изучала комментарии. Мне точно нужно было знать, что анонсировать в публикациях фонда, какие ответы удалять. С благотворителями лучше проявлять максимальную деликатность, иначе они просто уйдут.

Из заметок Каро Хью понял — Эйприл пригласили на собеседование главным образом из-за работы в фонде «Молинье фаундейшн». Для него же определяющим моментом станет возможность соблюдения полной конфиденциальности.

— Вы сразу же сможете приступить к работе? — спросил он.

— Конечно, — ответила Эйприл.