Читать книгу "Случайный мир - Максим Заболотских"

Нет, нельзя, чтобы из-за какой-то аварии все пошло не так, как запланировано! 12:20. Теперь пара уже точно закончилась, и она ждет меня на остановке. Андрей попробовал позвонить, но длинные гудки вскоре сменились механическим голосом: «Абонент не отвечает. Оставьте ваше сообщение после сигнала».

Может, задерживается. А ну его все к черту, звони – не звони, я через мост еще как минимум полчаса так ехать буду. Если это можно назвать ездой. Андрей надавил на газ, под неодобрительные взгляды прохожих въехал боком на поребрик и заглушил мотор. Пускай эвакуируют, если хотят. То есть, конечно, по-любому эвакуируют здесь, в центре города. И штраф впаяют потом… Но это будет после, тогда и станем разбираться.

Андрей взял букет, сильно набитый рюкзак с заднего сиденья и вышел из машины. Когда толстяк сзади понял, что происходит, он проводил Андрея неодобрительными гудками и угрожающим невербальным посланием.

Андрею было все равно. Он ощутил чувство огромного облегчения и эйфории. Ничего, на метро доедем. Он почти бежал через Дворцовый мост, злорадно глядя на медленно запекающихся в собственном соку водителей. Андрей представлял, как Алина возьмет в руки конверт и достанет оттуда два билета в Париж. Пройдет какое-то время, прежде чем она поймет, что это не шутка и что билеты предназначены для них, и что летят они прямо сегодня вечером в столицу влюбленных.

На три дня. Всего на три дня… На целых три дня! Три дня, которые изменят мою жизнь! Андрей представил, как она будет удивлена, начнет спрашивать – что, почему, ведь никакого особого события вроде нет, – начнет вспоминать различные даты, потом станет говорить – как же так, как можно так вот взять и поехать, не собравшись, и прочее, и прочее, и прочее. «Просто потому, что я люблю тебя и хочу сделать сюрприз. Просто так», – так и скажу. Потом объясню, что кое-какие вещи я все-таки уже упаковал, в том числе ее паспорт и все самое необходимое.

Андрей шел мимо Кунсткамеры с отрешенным взглядом и широкой улыбкой на лице. Авария, по всей видимости, была где-то далеко. Со стороны биржи на набережную здесь вливался второй поток машин, и движения не было абсолютно никакого. Навстречу Андрею прошла шумная группа туристов, которые громко и весело что-то обсуждали, пытаясь доесть стремительно плавящееся мороженое еще до его перехода в жидкое состояние. Андрей их не заметил. Он стоял на верхней платформе Эйфелевой башни, глядя на бескрайний лабиринт парижских улиц и отражение мерцающих огней города в Сене. Одной рукой он обнимал Алину за плечи, а в другой сжимал в кармане коробочку с кольцом, готовясь к главной минуте этого путешествия.

Андрей перешел через улицу у памятника Ломоносову и, опять вернувшись в реальность, посмотрел на автобусную остановку у здания востфака. Четыре года назад здесь все началось. Тут сердце его екнуло, похолодело, застыло и застучало отбойным молотком по вискам. Все тело покрылось потом, но на этот раз холодным. Андрей побежал. Рядом со входом на востфак плотным кольцом стояла толпа людей. За ней он разглядел беззвучные огни машин «скорой помощи» и полиции.

Андрей отшвырнул лилии на землю и начал пробиваться через толпу. Большая часть дороги была оцеплена, а встречная полоса попеременно пропускала машины в обе стороны. Железный каркас остановки был смят и наполовину вырван из земли. Повсюду валялись обломки машин и куски выбитых стекол. На смятых кустах лежал перевернутый «хаммер», вернее то, что от него осталось. Посреди дороги на боку покоилась опрокинутая маршрутка, которая в предсмертной агонии обнимала разбитую легковушку. Перед самым входом на факультет, опираясь на погнутую остановку, стоял помятый автобус.

Андрей пробился через толпу к полицейскому заграждению, где молодой лейтенант тщетно пытался убедить народ разойтись. Чуть поодаль корреспондент разговаривал с испуганной, но целой и невредимой студенткой.

– У нас пара раньше закончилась, я с подружками потом задержалась еще немного. Потом только дверь на улицу успела открыть, летит этот огромный джип по встречке и прямо в автобус….

Андрей взглянул за заграждение. Тротуар был забрызган кровью, медики спешно грузили в машины «скорой помощи» пострадавших. Пожилой мужчина на носилках жалобно стонал. Молодая девушка с ярко-красными пятнами чужой крови на белой блузке громко плакала, прислонившись спиной к живой изгороди. Вдали послышалась сирена «скорой помощи», спешившей к месту трагедии. Рук на всех явно не хватало.

Многим помогать было уже поздно. Тела были сложены в стройную линию рядом с дорогой. Алина. Дыхание Андрея участилось. Он подбежал к ее телу, с прерывистым хрипом медленно опустился на колени и взял ее за руку. Черный браслет, который она всегда носила не снимая, расстегнулся и бессильно упал на тротуар. Застежка погнулась. Андрей машинально поднял его и спрятал к себе в карман.

В глазах у Андрея потемнело. Издалека донеслись странно-тягучие голоса, которые внезапно сменились звенящей тишиной. Темнота перед глазами закружилась черным омутом, окружая Андрея со всех сторон. Он быстро несся сквозь темный шипящий коридор, а перед его закрытыми глазами бегали красные искры. Внезапно в этой мгле он в первый раз увидел фигуру воина.

Глава 2

Зеленая долина

Долина, зажатая между двумя горными вершинами, была залита лучами полуденного солнца. Грозовые облака уходящей бури нехотя уползали за горизонт, оставляя на земле мокрые следы и поломанные ветки. Высокая трава мерно стелилась по ветру, то и дело накатываясь шумными зелеными волнами на каменные берега. Тенистая роща раскидистых вековых дубов сурово высилась над узкой горной речушкой, разделяющей долину пополам.

Ксермет бесцельно бродил между телами, вглядываясь в лица убитых. Стервятники парили над равниной, предвкушая обильное пиршество. Самые смелые из них уже приступили к трапезе, не обращая никакого внимания на оставшихся в живых. Ксермет поправил длинную железную маску на поясе и молчаливо перешагнул через изуродованное тело акамарского офицера. Эти долго не живут. И как вообще они когда-то были нашей главной угрозой. Мягкотелые и изнеженные, толку от них меньше, чем от детей. Он смачно сплюнул на землю и медленно направился к реке, откуда доносились едва слышные стоны, заглушаемые веселым журчанием воды.

Ксермет осторожно вошел в буйные заросли ведьминой травы, разросшейся до невероятных размеров вдоль узкого русла маленькой речушки. Идеальное место для засады, надо отдать им должное. Ксермет вновь представил себе толпы безумных, которые этим утром с дикими криками выскочили отсюда и набросились на их легион, который был и без того измучен долгим маршем по размытой дороге под проливным дождем.

Стоны становились все громче. Ксермет раздвинул траву, которая доходила ему здесь до самой груди, и вышел на узкую илистую полоску речного берега. Перед ним, бессильно опершись на большой гранитный камень, сидел молодой воин. Его кольчуга была разорвана на животе и замазана липкой смесью крови и грязи. Воин крепко прижимал руки к ране, пытаясь не дать своим внутренностям вывалиться наружу.

Тут никакой эскулап уже не поможет. Ксермет сделал шаг вперед, вплотную приблизившись к юноше. Лицо знакомое уж больно. Хотя здесь, в легионе все друг другу примелькались. Большой обломок щита, медленно плывущий по речке, с тихим всплеском причалил к берегу. Юноша невольно вздрогнул. Ксермет встретился с ним взглядом, и в глазах юноши блеснула слабая искра надежды, но тут же угасла. В бесцветных глазах легионера он отчетливо прочитал свой смертный приговор.