Читать книгу "Девушка без сердца - Даниэль Брейн"

Я вздохнула. Я понимала, что королеве тоже трудно в это поверить, хотя, конечно, придется.

— Улики есть улики, господин комиссар.

Комиссар тоже вздохнул:

— Постараемся донести это до королевы. Не думаю, что она станет настаивать, она умная женщина, но временами эмоциональная.

Тут я была абсолютно согласна. Королева — настоящая глава государства, не для красоты, не для галочки и не ради традиций. Она непосредственно занята очень многим, и насколько я знаю, если взять того же президента Фанданской Конфедерации и их же премьер-министра, то их обязанности примерно распределятся между нашей королевой и нашим премьером. В ведении королевы — образование, здравоохранение, полиция, армия, в общем, то, что касается социальной сферы и безопасности. Внешней политикой занимается только премьер, хотя присутствие королевы все равно везде обязательно, но это уже не наша инициатива, а мировой протокол. С другой стороны, мы страна хоть и немаленькая, но никуда особо не лезем, все, что в мире творится, проходит как-то без нас. В этом тоже немалая заслуга ее величества: в первую очередь — благо и интересы граждан. Именно так, не «подданных», а «граждан». В пиар-отделе дворца кто-то отлично работает.

— Учитывая, что Академия — первая в рейтинге… — начала я, а договаривать даже не стала. Комиссар это знал не хуже меня. Да, бюджет имел очень немало дохода от обучения иностранных студентов, которых обычно было сорок-пятьдесят процентов. В иные годы доходило и до семидесяти, если в стране не набиралось достаточно одаренных. Магическая инженерия — область высокодоходная и отличное вложение капитала, где бы ты ни родился.

— Мы можем опоздать, — заметил Эндрю, повернувшись к нам. — Вроде они там немного задвигались, но, может, воспользуетесь спидвеями?

Я не любила спидвеи, но согласно кивнула. Комиссар же тоскливо поморщился.

— Прибудем к королеве пешком.

Но махнул рукой, вернул Эндрю планшет и, оглянувшись, открыл свою дверь. Раз так, и мне нужно было выходить тоже.

Улица стояла. Никто не сигналил, не гудел, не ругался. Терпение — добродетель, доверие к действиям властей — залог процветания. Да, это не были лозунги, и мне это нравилось. Мне нравилось, что я тоже власть и мне доверяют тоже. Я делала все для того, чтобы оправдывать это доверие.

Мы обошли машины, стоящие в соседнем ряду, пересекли две полосы, отведенные для движения кэбов, велодорожку и подошли к спидвею. Свободные скейты есть почти всегда, так что мы с комиссаром спокойно встали на них и направились ко дворцу.

Странное дело, а может, закономерность, что ногами ходить у нас очень не любят, а вот любой зал или фитнес-центр всегда забит почти до отказа. Ну и, конечно, зависть к тем, кто передвигается на велосипедах — ни в костюме, ни тем более в форме это уже себе не позволить. Велосипед у меня тоже был, правда, вспоминала я о нем крайне редко: ездить на них можно только по велодорожкам, а они в основном в городах.

Спидвей работает, как и все остальное, на магии. Автор изобретения, фанданец, кажется, мультимиллиардер. Стал им, когда запатентовал технологию: просто держи в голове, куда тебе надо, и скейт сам проложит нужный маршрут. Вот как это работает?

А ведь наш арестант, наверное, знает.

Но в самом деле, как и почему? Это я уже не о магии, а об убийстве. Я оглянулась на комиссара, но он был занят тем, чтобы удерживать равновесие. Надо бы нашему шефу сказать, что в зале есть тренажеры специально для скейтов, подумала я. И выехала чуть вперед, чтобы комиссар мог держаться за мной, и заодно — чтобы немного прикрыть его от летящий навстречу пыли. Не то чтобы ее много, конечно, но все равно неприятно, а моя припыленная физиономия не выглядит так комично, как посеревшие комиссарские усы.

Если бы не комиссар, я бы слегка увеличила скорость. Ровно так, чтобы можно было занять левую полосу, потому что превысишь — и полгода, а то и год, ни один скейт под тобой не тронется. Это уже была заслуга нашего гражданина и выпускника Магической Академии, ныне — заместителя председателя Процедурной Комиссии. Но мне пришлось под комиссара подстраиваться и при этом держать в голове пункт пункт назначения — королевский дворец, а не то, зачем мы туда ехали.

И я смотрела на улицы. Ровные, яркие, здания построены волнами — от невысоких, десять этажей, до небоскребов под сотню. Есть жилые здания и учебные, есть больницы и офисные комплексы. Парки, детские площадки, территория для выгула питомцев. Чего в Веренире не встретить, так это торговых центров: продуктовые магазины почти в каждом доме, а все остальное — за пределами города. Хотя большинство людей предпочитало заказывать все онлайн, а правительство это лишь поощряло: так, например, если компания по доставке брала на работу людей — ей полагались налоговые льготы. Если эти люди использовали для работы велосипеды — их подоходный налог был настолько смешной, что и упоминать эту цифру не стоило.

В направлении королевского дворца спидвей стал совсем свободным: сюда мало кто ездил, если только по делу, и то — не к самой королеве, а в канцелярию. Но таких посетителей было немного: получатели грантов, журналисты, иногда — адвокаты, когда надо получить резолюцию королевы для срочного рассмотрения какого-нибудь очень важного спора. Только вот ехали они со всей страны, поэтому на нас с комиссаром поглядывали с определенной опаской.

Спидвей заканчивался большим кругом, освободившиеся скейты выстраивались на компактный многоярусный паркинг, дальше можно было идти только пешком. И это был тот этап в посещении дворца, который я очень любила.

Королевский парк — великолепнейшая ботаническая коллекция. Тысячи уникальных растений со всего мира, прекрасно прижившиеся в нашем климате, одуряющие запахи, яркие, будто совсем не природные, краски. Синие, желтые, сиреневые, белые, розовые, алые, как пятна крови, цветы…

Да уж, как пятна крови. Я перестала изображать из себя романтика и патриота. Мне предстоит немало не самых приятных минут. Комиссар тоже слегка приуныл, но, на счастье, нас уже высматривали и от тоскливого ожидания уберегли.

— Господин комиссар, госпожа капитан! Господин адъютант сообщил, что вы добираетесь на спидвее. Прошу вас, уже все собрались.

Личный референт ее величества Джон Дональд был стар. Затрудняюсь сказать, сколько ему было лет — восемьдесят? Девяносто? С учетом того, что средняя продолжительность жизни — сто пятьдесят лет, на пенсию выходят неприлично рано, всего в пятьдесят. Джон Дональд не только не торопился пополнить ряды праздношатающихся пенсионеров, но и не выглядел на свой возраст. Я знала по фотографиям, что он был уже очень зрелым мужчиной, когда королеву в возрасте двух недель представили любопытной прессе. И это был один из самых умных и наблюдательных людей, которых я только знала.

Подтянутый, с роскошной шевелюрой, с осанкой, глядя на которую, комиссар немедленно выпрямился и втянул живот. Немногословный и сдержанный, Джон Дональд вел нас по коридорам, которые я так ненавидела, в помещения, которые я ненавидела не меньше. Пару раз меня прошиб пот, а еще пару раз — просквозило. Как здесь работают люди и живет королева — я даже представить себе боялась.