Читать книгу "Маша и Медведь - Оле Адлер"

Гости недолго рассматривали зал, много общались с Джедаем, который рассказывал о тонкостях привлечения клиентов, закупке оборудования, нюансах амортизации и прочих тонкостях, связанных с фитнес-бизнесом. Мишка слушал в пол-уха, от нечего делать, рассматривал девчонку, которую привез с собой Тоха. Он не видел ее раньше. Но если бы и видел, то вряд ли бы запомнил. Совершенно обычная. Худенькая. Пожалуй, даже слишком для атлета. Неплохие плечи и спина, но попа и ноги не для тяжелых комплексов. Да и вообще она была какая-то обычная. Мышиный цвет волос, невыразительный макияж, очень простое лицо. Без изюминки. Обычная.

«Шорты из прошлогодней коллекции», по-снобски мысленно резюмировал Мишка, набалованный модными столичными нравами, которые просочились даже в спорт.

Он отвел взгляд, пытаясь снова послушать разговор Антона и Андрея, но тут девчонка опять привлекла его внимание. Она отошла от мужчин, чтобы рассмотреть кольца. Ласково изучила пальцем деревянную поверхность, положила всю ладонь, сжимая. Подтянула корпус несколько раз, потом отжалась. Миша вздернул брови, потому что упражнение она исполнила чисто и красиво. Потерев ладони друг о друга, зацепив немного магнезии, девушка вернулась к снаряду, подтянула кольца выше, легко запрыгнула, раскачалась и без особых усилий сделала пять выходов киппингом*.

Миша аж глаза протер. Он редко видел подобное даже среди профи. Кольца ненавидели все. Слишком травматичный снаряд. Очень неудобный после турника. И вообще Сам Симонов мог сделать только три выхода за раз. Уделала его худышка. Он не мог не отметить это, поспешил подойти, чтобы выразить почтение.

Офигеть, выпалил Мишка без преамбул, едва она спрыгнула на пол после второй пятерки, Как ты это делаешь?

Детский навык, призналась девчонка, Пять лет спортивной гимнастики в школе.

Мда, в моей школе тоже была такая секция, но я не ходил, припомнил Симонов.

Ну конечно была. Мы же в одной школе учились, огорошила его гостья из Тулы.

Что? Как так? Ты же из Тулы!

Ага. Точно так же, как ты из Москвы, Симонов, бросила она с легким пренебрежением и с таким же апломбом сделала еще пять выходов. Словно специально указывала Мише на его слабое кроссфит-место.

Нет, погоди! Быть этого не может, никак не мог поверить Симонов в такое совпадение.

Ты учился в математическом классе, сорок пятой школы. В КВНе как-то изображал пьяную белку, на переменах то покуривал, то висел на турниках. Твой лучший друг Глеб Геллер. Редкий придурок, к слову.

Согласен, расхохотался Симонов.

Кстати, я думала, он тоже тут работает.

Перешел в Идол, сухо оповестил Миша, теряя веселье.

Ммм, понятно. Смотрю, ты прям расстроился. Что не узнал меня. Я Маша.

О, прости Я все еще не могу поверить. Это шутка какая-то. Откуда ты все обо мне знаешь?

Говорю, же учились в одной школе.

Офигеть.

Забавное совпадение, да?

С минуту Миша переваривал все, что услышал, а потом без лишних слов приобнял девушку за плечи, повел к бару:

Пойдем, душа моя, угощу тебя протеиновым коктейлем, а ты мне подробно расскажешь, откуда такая шустрая взялась.

Ты прям пикапер от кроссфита, Миш, поддела Маша.

Она позволила и угостить себя, и выслушала тонну вопросов от Мишки, на которые с радостью отвечала, хоть и часто сбивалась. Они действительно учились в одной школе, но и в разные смены. Маша была моложе на год, и Миша категорически не помнил ее. В общем, она и сейчас не шибко выделялась, наверно и детстве была серой мышкой. Вот только потрясающе чувствовала себя на кольцах, выглядела, как звезда. Это Мишка вставлял при каждом удобном моменте, да и просто перебивал.

Оказывается, у них было море общих знакомых. Миша даже помнил лучшую подругу Маши Кристину, которая встречалась с Глебом несколько страстных летних недель. В разговоре то и дело всплывал Геллер, но Симонов не обращал внимания. Уж слишком он увлекся школьными воспоминаниями. Ему было чертовски весело и интересно болтать с землячкой. Да и сама Маша понравилась ему в общении гораздо больше, чем со стороны. Ее простое лицо преображалось, когда она начинала увлеченно рассказывать о тренировках по гимнастике или школьных подругах. Она была очень миленькой в этих детских откровениях и взрослых шуточках, которые то и дело отпускала по Мишкиному адресу.

Они так увлеклись беседой, что не сразу услышали, как их зовут на разминку перед зарубой. Миша понятия не имел, какой комплекс придумали Антон и Андрей. Он припомнил, что собирался участвовать в его составлении, но сейчас ни капли не жалел, что профукал момент. Маша своим появлением вдохновила его намного сильнее. Симонов даже готов был делать те же проклятые выходы на кольцах, лишь бы еще раз взглянуть, как их исполняет она.

Но ему повезло еще сильнее. Вместо колец решили выполнять выходы на перекладине с махами гирей. Мишка был морально готов отдать Маше победу, но прогадал. Она стала второй, уступив Джедаю. Тот был быстрее на гире и хорош на перекладине. В итоге показал лучшее время. Однако Машу поздравили и свои, и чужие с потрясающим результатом.

Бросьте, это же мой конек, скромно отмахивалась от похвал, Что дальше делаем? Фрэн? Ой, а можно мне с грифом для девочек** вне зачета? Ну чего ржете? Тяжело мне, да. Это не на турник залетать.

Мужики посмеивались, подбадривая ее во время исполнения комплекса, а потом сами навесили положенный вес и ударились в настоящее соперничество. Лучшим оказался Мишка. Он обожал Фрэн***. Это был легкий комплекс для него, как прогулка в парке. Краем глаза Симонов даже умудрился заметить, что Маша смотрела на него во все глаза. Казалось, даже болела. Правда под конец куда-то пропала. Стряхивая руки, Миша спрыгнул с турника.

Блин, мозоли сорвал, пожаловался он Джедаю.

Эх, скривил лицо Андрей, увидев кровь, Иди обработай.

В клубе было очень жестко с этим. Джедай поощрял рвение до крови, но при этом не выносил, когда атлеты пренебрегали пластырем. Не очень приятно держаться за турник, который вымазан чужой кровью. Миша был полностью солидарен с начальством, поэтому прошел в туалет, чтобы вымыть руки. Ближайший санузел оказался занят, пришлось идти в сторону бывшего кабинета Геллера, где была запасная служебная уборная.

Увлекшись изучением содранных рук, Миша не заметил в дверях узкого коридора Машу. Она как раз вышла из туалета, налетела на него. Симонов поймал ее за плечи, тут же отпустил, понимая, что может испачкать. Девушка вздрогнула, сделал шаг влево, чтобы обойти его, но Мишка посторонился вправо, и они снова столкнулись. По закону подлости, оба выбирали одно и то же направление несколько раз, так и не сумев разойтись. А потом Миша понял, что совсем не хочет пропускать ее. Это было как озарение. Вспышка. Искра. Ослепила на миг, запретив думать. Вместо того чтобы дать дорогу, он притянул Машу к себе, проталкивая в узкую комнатку уборной. Не дав ей и пискнуть, накрыл девичьи мягкие губы своими искусанными, обветренными.