Читать книгу "Космическая красотка. Галактика в подарок - Ольга Пашнина"

– Тамир…

– Тамира здесь нет и не будет еще пять часов. Он вернется к утру, на случай, если Грессен решит навестить счастливых новобрачных.

– Он знает? – пораженно выдохнула я. – Вы это планировали?!

– Мы можем, – Аднар сделал несколько медленных шагов ко мне, – говорить о политике, взаимоотношениях с Ортесом, а можем просто сделать наконец то, что я хотел еще когда вез тебя на Канопус в первый раз.

Кто там хотел перехватывания дыхания? Я, казалось, вообще забыла, как это – дышать.

– Мне кажется, я предаю Тамира.

– А когда выходила замуж, казалось, что предаешь меня?

Я тяжело вздохнула и приблизилась. Мгновенно оказалась заключена в теплые крепкие объятия. Буквально пару минут назад я чувствовала от точно таких же объятий благодарность, облегчение, чувство вины. А сейчас каждая клеточка вспыхнула, узнала знакомое и очень желанное прикосновение.

– И что? Никого не будем предавать и начнем спать с Мирной? Или могу позвать тебе Таяну, мне кажется, ей вообще без разницы, лишь бы весело.

– Хватит! – Я ударила его по плечу ладошкой, совсем слабо. – Ты знаешь, что я уже никуда не денусь.

– И это меня очень радует, – практически мурлыкнул этот несносный дгнарн.

В его голосе звучало такое торжество, что я не удержалась и съязвила:

– А шипы скотчем обмотал? Вдруг я поранюсь и умру? Будет неловко и придется это как-то объяснить их величествам…

– Обижаешь, маленькая язва! Я предохраняюсь.

С этими словами Аднар достал из заднего кармана шприц с противоядием, а я не выдержала и рассмеялась. Нет, ну совершенно удивительная ситуация. Я – жена другого человека, мы стоим в моей спальне, он держит шприц с лекарством на случай, если я поранюсь, и при всем этом нас буквально заживо сжигает непреодолимое желание друг друга коснуться.

Как мы дошли от споров через корабельную систему наблюдения до этого?

– Я думала, ты от меня отказался, – слова вырвались неожиданно даже для себя самой.

– Я пытался. Но список того, от чего я отказался, вряд ли влезет в мою биографию для учебников истории. За все надо платить. Так говорил отец твоей подруги, император Ладер. И ценность чего-то зависит лишь от цены, которую ты готов отдать. Гори она, эта галактика, огнем. Надо будет, заплачу за тебя жизнью каждого, кто осмелится пойти против.

Удивление сменилось ликованием и даже какой-то гордостью. Это была я, я, Паулина, он знал меня настоящую, и ради меня пошел на риск. Одни звезды ведали, чего ему стоило говорить об этом с Тамиром.

Его глаза вдруг потемнели, и Аднар с силой прижал меня к стене. Воздух в легких вдруг кончился, и я судорожно вздохнула. Никогда еще я не была к нему так близко. И хотя мы обнимались и раньше, а еще несколько раз целовались и чуть не оказались в постели по дороге на Канопус после моего похищения, эта близость в корне отличалась от прошлых.

– Моя, – выдохнул он мне в губы. – С самого первого дня, как только вылетела на меня из этой своей комнаты, моя.

– Твоя, – послушно согласилась я.

Но вредность не дала просто так согласиться:

– И немножко своя.

– Немножко? – улыбнулся Фортем.

Внимательно меня осмотрел с ног до головы.

– Даже не знаю, что тут твоего. Разве что платье.

Очень хотелось сделать вид, что я обиделась, но не стала. Было бы преступлением тратить оставшееся время на какую-то ерунду. Аднар, похоже, думал о том же.

– Жалко, что всего пять часов. Ты не представляешь, что я хочу с тобой делать.

В полумраке румянец на щеках был, к счастью, незаметен. Ну или мне хотелось так думать, потому что на самом деле я знала, что в темноте Фортем видит лучше любой кошки.

– Я думала, любимая девушка – это принцесса, которой можно только восхищаться, а всякое разное нельзя.

– Размечталась, – рассмеялся Фортем. – Самое удовольствие – делать то, чему научился, с любимой девушкой. У нас впереди долгие годы экспериментов.

Короткая и очень яркая вспышка смущения, а следом за ней новая волна паники. Если несколько минут назад я волновалась, потому что не знала, как вести себя с Тамиром, то с Аднаром… я вообще не представляла, чего он от меня ждет. Рядом с ним всегда были такие девушки, что мне оставалось лишь завистливо вздыхать в сторонке. Дурацкие комплексы. Ему нужна я, а не те девушки. Ради меня он здесь.

– Что мне делать? – почему-то шепотом спросила я.

– А чего ты хочешь?

– Остаться с тобой.

Рядом с ним я чувствовала себя маленькой, практически беззащитной. В моих руках скрывалась сила звездной лихорадки, чувства обострились, и одни примжины ведали, какие еще способности открыла во мне болезнь. Но все это меркло рядом с человеком… вернее дгнарном, которого я так и не смогла понять.

– Что из того, что ты делаешь, является частью твоих планов?

– Все, что я делаю, необходимо, чтобы защитить тебя. Это уже давно из борьбы за власть императора превратилось в войну за тебя.

Аднар наклонился ко мне, я невольно вздрогнула, но подалась навстречу. Руки крепко сжали мою талию, губы коснулись шеи в легком, но очень чувственном поцелуе. Я всхлипнула от накативших чувств, среди которых было и удовольствие от этого откровенного и ласкового касания, и просто какое-то облегчение. Мне хотелось как-то выразить то, что я чувствовала, но сил хватало лишь на то, чтобы стоять, прислонившись к твердой груди мужчины и запоминать прикосновения. Чтобы потом миллион раз прокрутить их в памяти, засыпать с этими воспоминаниями и жить ради их повторения.

Сколько он так стоял, прижимая меня к себе, не знаю, но губы горели от лихорадочных поцелуев. Запах, очень родной, привычный, оставался на коже, становился общим. Руки блуждали по моему телу, буквально силой вырывая короткие тихие стоны.

Я не знала, сколько у нас было времени, но Аднар совсем не торопился. Наслаждаясь каждой минутой, он медленно расстегивал потайные крючки на платье. Это выходило так естественно, словно он делал это тысячи раз. И наверняка делал, но мне не хотелось об этом думать. Утром все исчезнет, как сладкий сон, останется только в памяти.

– Ты меня боишься? – спросил Фортем, оторвавшись от поцелуя.

Я нахмурилась. Смысл вопроса дошел не сразу.

– Нет, почему ты спрашиваешь?

– Не знаю. Я часто думал о нашей встрече.

– Я бы много отдала, чтобы пережить ее еще раз. Это было волшебное время. Тогда ты меня раздражал.

– Вот как, – он рассмеялся. – Значит, раздражение – самая желанная твоя эмоция?

– Любить тебя очень трудно.

– Ненавидеть не легче.

– На ненависть я не способна. А с любовью, кажется, не справлюсь.