Читать книгу "Мифы народов Африки - Элис Вернер"

Затем они развернули циновку и один за другим – первой была сама Титишана – подходили и смотрели на мертвого кота, и каждый падал замертво, стоило ему увидеть тело животного. Муж Титишаны вышел, закрыл ворота в окружавшей деревню ограде пучком колючих веток и отправился домой, оставив тела жителей деревни непогребенными. Он рассказал своим товарищам, что, убив кота, убил и всех этих людей, поскольку их жизнь зависела от жизни этого животного. Более того, он потерял приданое, которое отдал за свою жену, поскольку в живых не осталось тех, у кого можно было бы потребовать его назад.

Очевидно, что кот являлся тотемом клана. Интересными представляются несколько деталей в сказке. Жена хочет иметь свой тотем, но от нее этого, видимо, не ожидают, и разражается катастрофа. Хранит ли эта сказка смутные воспоминания о переходе от счета родства по женской линии к счету родства по мужской линии? Тот факт, что жизнь клана зависела от кота, кажется, подтверждает теорию тотема как «внешней» души, которой одно время придерживался Фрейзер. Впрочем, впоследствии он отверг ее.

Та же идея лежит в основе истории о буйволе. Сюжетная линия в этой истории очень напоминает историю, рассказанную выше: животное-тотем держится в секрете от мужа, который по неведению убивает его. Есть, однако, и некоторые различия: буйвол невидим для всех, кроме жены[33]. Жена, не знающая, как накормить буйвола, не выдавая его присутствия, велит ему уйти в лес и выходить ночью пастись на полях. Буйвол выполняет различные просьбы женщины – приносит воду и хворост, обрабатывает землю и т. д. Когда буйвол погибает, жена пытается оживить его при помощи магических церемоний, и ей бы это удалось, если бы ее не прервали в критический момент. Наконец члены тотемного клана, услышав о смерти буйвола, убивают себя и своих детей. Такой конец представляется менее примитивной концепцией, чем в первой истории.

По утверждению доктора Мансфельда, племя экои из Камеруна не только считает своих тотемных животных помощниками и защитниками, но и может заставить их выполнять приказания, например напасть на врагов племени. Тотемная группа обычно совпадает с деревней, то есть является вопросом локализации, а не происхождения. Самыми типичными тотемами являются гиппопотам, слон, крокодил, леопард и горилла, а также рыбы и змеи. Этот автор дает примечательную фотографию: река, часто посещаемая тотемом клана – гиппопотамами, где животные, если их не тревожить, ведут себя чрезвычайно покладисто. На фотографии запечатлены шестнадцать гиппопотамов, плавающих в воде и совершенно не обращающих внимания на белых людей и их фотоаппараты. Они пришли по зову вождя, выступавшего в роли гида доктора Мансфельда, и следовали за группой, когда та гуляла по берегу.

Согласно теории экои, половина души каждого человека живет в животном, являющемся представителем тотема, следовательно, только одно конкретное животное – его индивидуальный тотем. Люди из клана Слона будут охотиться на слонов и безжалостно убивать их, щадя тех, кто является тотемами, поскольку явно не все слоны являются тотемами. Человек и его тотем всегда инстинктивно узнают друг друга и будут избегать встречи: что же до тотемов остальных охотников, то, если охотник должным образом совершит приношение фетишу слона перед началом охоты, любой слон-тотем даст ему знать о себе, подняв переднюю ногу. Если же охотник не совершит приношения, он может ранить или убить тотем, тогда человек, которому этот тотем принадлежит, может заболеть или умереть. Человек может превращаться в крокодила или гиппопотама или в любое животное, которое является его тотемом, а затем сделаться невидимым, чтобы отомстить врагу. В то же время он может отправить вторую половину своей души, воплощенную в тотеме, с тем же поручением.

Во многих случаях тотемные кланы, помимо уважения к своим тотемам, ограничены различными церемониальными запретами, связь которых с тотемом трудно угадать. Так, в клане нанди, называемом Кипоиис, чьими тотемами являются шакал и таракан, «не могут ставить ловушек, хотя могут охотиться. Они не могут строить хижины возле дороги, не могут носить шкуры диких животных, за исключением шкуры дамана». Последнее ограничение относится и к нескольким другим кланам, в то время как еще один клан (Кипкенда) может носить шкуры любого животного, кроме дукера. Однако при этом дукер вовсе не является тотемом клана: одна часть клана почитает пчелу, другая – лягушку. (Дукер – тотем клана Кипамви, но, хотя им и не разрешается употреблять в пищу его мясо, ничего не говорится о том, что им запрещено носить его шкуру.) Люди, чьим тотемом является дукер, не могут сеять просо, а тем, чьим тотемом является лесная свинья, не позволено прикасаться к ослу. Природа этих табу неясна, возможно, они развились из индивидуальных ограничений, таких, какие накладывают знахари Конго на женщину перед рождением ее ребенка. Знахарь велит устроить празднество и приготовить для него пищу – животную и растительную, – и ребенок должен воздерживаться, либо в течение всей жизни, либо на протяжении определенного периода, от употребления в пищу мяса животных или рыб, приготовленных к этому празднеству. Ограничения касаются только животной пищи, не растительной. О других табу, не относящихся к диете, нам неизвестно. Дафф Макдональд приводит историю племени яо о девушке, которой позволили выйти замуж только при условии, что ее никогда не будут просить толочь зерно или что-то другое, кроме касторовых бобов. Другая жена ее мужа, в отсутствие последнего, заставила девушку толочь маис. Как только та принялась за дело, «вода вдруг залила ее до пояса, она снова принялась толочь, и вода дошла до шеи, когда она снова попыталась сделать дело, вода накрыла ее с головой». Подобный инцидент случился в истории о Хамелеоне, рассказанной Жюно, с тем дополнением, что вода превратилась в озеро. У кинга есть сказка, в которой мальчика хоронят заживо, рядом с рекой, его товарищи. Его сестра пришла к реке за водой, и, когда она наклонилась, чтобы наполнить свой калебас, вдруг услышала голос, говорящий: «Если ты моя сестра, скажи матери, что они похоронили ее старшего сына!» Девушка в ужасе бросилась домой и ничего не сказала об услышанном. Такое происходило на протяжении трех дней, а на четвертый она рассказала матери, которая отправилась с дочерью к реке и спряталась, а дочь стала набирать воду. Мать услышала голос, подошла к месту, из которого он исходил, принялась копать и увидела голову мальчика. При помощи мотыги она вытащила его из земли. Он был жив, но часть его тела уже разложилась. Мать и сестра принесли мальчика домой и ухаживали за ним три дня. На четвертый родители отправились обрабатывать поле, а перед уходом велели мальчику ни в коем случае не приносить огонь, если его попросят. Когда мальчик остался один в хижине, к ней подошли вожди и присели отдохнуть в тени, велев мальчику принести им огня, они хотели покурить. Несколько раз мальчик отказывался, но, когда ему погрозили палкой, подчинился и немедленно превратился в воду, а на месте хижины разлилось большое озеро. Вожди в ужасе бежали, а родители по возвращении повесились.

Некоторые моменты в этой истории требуют уточнения, возможно, она дошла до нас в несколько искаженном виде. Если тотемом мальчика была вода, тогда понятна причина, по которой ему запрещали прикасаться к огню, и понятно, почему он превратился в воду, когда табу было нарушено. В нынешнем же варианте истории мотив неясен или же полностью утрачен. Возможно, намек на него сохранился в утверждении, что мальчик был похоронен близ реки и найден сестрой, когда она пришла набрать воды. В двух предыдущих примерах нет поддающейся обнаружению связи между табу и тотемом водой, если таковая вообще существовала.[34]