Читать книгу "Горький квест. Том 2 - Александра Маринина"

– Значения не имеет никакого, – уверенно ответил он Кате, – просто хочется понимать, кто будет читать материал и принимать по нему решение: молодой человек или зрелый, мягкий или строгий, добрый или злой.

Катя пожала плечами, взгляд ее был равнодушным.

– Извините, ничем не могу вам помочь. Каждый человек сам должен составлять свое мнение.

«Ага, как же, сплетница, – злорадно думал Артем, выбираясь из лабиринта между домами к тому месту, где оставил машину. – Все бы сплетницы были такими – мужики бы горя не знали».

Погода была теплой и солнечной, сидеть дома не хотелось, и Артем решил проехаться по нескольким точкам сети магазинов, в которых реализовывался его последний проект, заказанный дистрибьюторами бакалейных товаров. Заказчик был солидным, поставлял бакалею от производителей и импортеров в магазины нескольких сопредельных областей, заплатили за проект очень хорошо, и Артему было любопытно, окупаются ли затраты на маркетолога. Объехав четыре точки, осмотрев полки с товарами и поболтав с менеджерами, он с удовлетворением убедился, что свой немалый гонорар отработал по-честному: товары, поставленные именно этим дистрибьютором, улетали из торгового зала – только успевай со склада подносить.

«Я молодец, – думал он с довольной улыбкой, паркуясь рядом со сквером, в котором ярко краснели зонты открытого кафе, – я кое-что могу! Быть такого не может, что со своей идеей разницы в ментальности поколений я ошибался. Даже если страшный и суровый Евгений Борисович не заинтересуется моими идеями, я все равно буду идти по этому пути. Я чувствую, что он правильный, просто мне пока не хватает знаний. Сейчас я пообедаю здесь, на свежем воздухе, соберусь с мыслями, а когда вернусь домой – плотно займусь докомпьютерной эпохой, книжки почитаю, кино старое посмотрю. Надо настроить мозги. Если поеду на квест – будет хорошая информационная база, а если не поеду – пригодится для собеседования с боссом, чтобы произвести впечатление и легче найти общий язык. А уж если мой проект отберут для реализации по всей сети, тогда тем более нужно быть в теме как можно глубже».

Этот сквер был его самым любимым местом: город, со всех сторон окруженный предприятиями, давно стал настолько экологически неблагополучным и загрязненным, что никакие посадки на улицах не приживались, парки и скверы хирели. Служба озеленения ежегодно пыталась украсить улицы деревьями и цветами, но через несколько месяцев все умирало, не успев начать жить. Больные саженцы выкапывали, чтобы на следующий год посадить новые… То ли с подземными водами, отравляющими почву, была беда, то ли с атмосферой. И только в одном-единственном сквере в центре города, неподалеку от дома, где жил Артем, все росло, цвело и не болело. Подавляющим большинством горожан этот факт расценивался как необъяснимое чудо, что, впрочем, не мешало рождаться разным предположениям, в том числе и не вполне научным. Одни считали, что все дело в розе ветров, благодаря которой загрязненный воздух обходит этот квартал стороной; другие верили в то, что причина – соседство храма, самого старого и самого крупного в городе («место намоленное!»); третьи предполагали, что при закладке сквера использовали какой-то материал, надежно изолировавший насыпную почву от природной, отравляемой подземными водами; четвертые, понижая голос и делая страшные глаза, рассказывали о каких-то разработках на закрытом во времена перестройки военном производстве: якобы военные изобрели специальное вещество для обеззараживания почвы после химических и бактериологических атак, и это вещество в капсулах заложили в почву под территорией сквера… Были и другие теории, но все они нимало не заботили Артема Фадеева. Он просто любил здесь бывать весной, едва появлялась зеленая дымка, летом, когда зелень становилась густой и пышной, и осенью, пока не облетит последняя листва.

Он привычно заказал спагетти «карбонара» и отдельно – порцию картофеля фри, съел в задумчивости, не обращая внимания на вкус: кухня в кафе была так себе, но Артем всегда и всюду заказывал одно и то же – спагетти и картофель. Отпивая небольшими глотками холодный кофе глясе, он подумал, что надо бы позвонить Сереге. С момента возвращения из поселка домой Артем ни на что не отвлекался, пока не доделал конкурсный проект и не подготовил его к сдаче. Отборочный тур же вспоминал только в связи с актрисой Ириной или с тем, что говорили профессор Галина Александровна и куратор Вилен об особенностях жизни в те давние годы. О своих ровесниках, участниках отбора, он не думал вообще, в них не было ничего важного и нужного для его работы. Теперь работа временно закончена, и стало почему-то немного неловко: так тепло простились с Серегой, так славно общались с ним, а расстались – и словно не было человека. Нехорошо. С другой стороны, Сергей ведь и сам не звонил ему, хотя уже много времени прошло. Тоже, наверное, закрутился в заботах и выбросил из головы нового приятеля.

Звонить или не звонить? С одной стороны – о чем с ним разговаривать? Общих интересов нет, профессии разные… Тупо спросить: «Как дела?» – и выслушать в ответ такое же тупое: «Нормально. А у тебя?» И потом что? О своих делах Серега и в поселке не распространялся, отвечал уклончиво, мол, с предыдущей работы уволился, ждет вакансию на новом месте, и больше никаких подробностей, кроме того, что до поездки на отборочный тур поработал грузчиком в супермаркете, чтобы совсем уж без дела не сидеть, да и зарплата какая-никакая. А что Артем может ему рассказать о своих делах? Вряд ли Сереге, сидящему без работы, будет интересно выслушивать историю о визите к Алене Игоревне.

Но с другой стороны – а вдруг в конце июня Артем все-таки поедет снова в этот поселок? Там, кроме Сереги, и поговорить-то не с кем, разве что с сотрудниками. Тимур – балбес, мало знает и еще меньше думает, с ним скучно; Маринка вообще пустое место, только глазками стреляет, да и то не в парней, а в стариков, непонятно, на кой ляд ее отобрали, от нее толку никакого; Евдокия – умная, но молчунья, с ней особо не пообщаешься; Наташа – своеобразная девчонка, трогательная такая, ранимая, всплакнуть может, с ней имело бы смысл сойтись поближе, у нее взгляд на вещи бывает неординарным, это всегда ценно. Но… Она, кажется, запала на Серегу. Артему-то она нравится не как девушка, а как мыслящее и чувствующее существо без половой принадлежности, но все равно как-то… неуютно, что ли. Не по-мужски. А вдруг Серега тоже к ней… ну, что-нибудь такое… И получится треугольник, как в плохих сопливых романах. Вот идеальным был бы вариант, если бы Серега замутил с Наташей и они могли бы общаться все вместе!

Он не заметил, как высокий стакан из толстого стекла опустел. Артем поднял руку, подозвал официантку и попросил принести свежевыжатый сок из яблока и сельдерея. Дождался, когда принесут напиток, сделал большой глоток, наслаждаясь свежим кисловатым вкусом, и позвонил Сергею.

* * *

Услышав звонок и прочитав на дисплее имя «Артем», Сергей обрадовался. Дружбан Вовка насчет работы не соврал, все так и было, как он обещал: почти полностью достроенная дача, в которую семья Вовкиных соседей намерена въехать в начале июля, а пока строители заканчивают отделочные работы и дизайнер руководит разгрузкой и расстановкой мебели и всяких аксессуаров. Работы велись каждый день с десяти утра до пяти вечера, а с пяти вечера и до утра все завезенные материалы, технику, инструменты и товары следовало охранять от воришек и прочей нечисти. Днем Сергей легко находил себе занятие, помогая на подсобных работах и попутно обучаясь всему, что делали отделочники, электрики, сантехники и мебельные монтеры, а когда все уезжали, начинал маяться. Дни, проведенные в поселке, вселили ложную надежду, что он вполне может прожить без интернета. Здесь же, за городом и в одиночестве, он вдруг понял, насколько привык нырять в глубины сети каждую минуту, когда нет более важных дел. А более важными, как выяснилось, были только три занятия: работа, секс и сон. Всем остальным он легко жертвовал ради удовольствия поиграть, посмотреть новые ролики, «поискать информацию» и вообще «глянуть, что в мире делается», или не жертвовал, а совмещал одно с другим, переписываясь в сети и во время еды, и во время просмотра фильма, и стоя в очереди на регистрацию в аэропортах.