Читать книгу "Мировая история - Одд Уэстад"

Какими бы ни были причины катастрофы, говорить о конце древней цивилизации на Крите не приходится, так как город Кносс заняли люди, за последующие лет сто перебравшиеся с материка. Впрочем, притом что лучшие времена полного процветания были не за горами, могущество местной цивилизации Крита на самом деле осталось в прошлом. Пока же, видимо, Кносс считался благополучным городом. Потом в начале XIV века до н. э. он тоже погиб в огне пожара. Пожары случались и прежде, но на сей раз город восстанавливать не стали. Так заканчивается повесть о древней критской цивилизации.

По счастью, существенные особенности этой культуры понять проще, чем детали ее истории. Наиболее очевидной представляется ее тесная связь с морем. Минойцы пользовались дарами моря точно так же, как другие народы пользовались благами своей собственной природной среды обитания. В результате появился обмен товарами и открытиями, что еще раз показывает, как может ускоряться развитие цивилизации там, где существует возможность взаимного обогащения. Минойцы наладили близкие связи с Сирией еще до 1550 года до н. э. и торговали с такими далекими землями на западе, как Сицилия, а возможно, и еще более отдаленными. Кто-то возил свои товары на Адриатическое побережье. Куда важнее было их проникновение в материковую Грецию. Минойцы могли проложить самый главный единственный маршрут, по которому товары и открытия древнейших цивилизаций попадали в Европу, еще не пережившую бронзового века. Некоторые критские товары начинают появляться в Египте во 2-м тысячелетии до н. э., и он служит основным внешним рынком сбыта этих товаров; в искусстве Нового царства заметно критское влияние. Как думают некоторые ученые, одно время в Кноссе жил даже некий египтянин, по-видимому находившийся там, чтобы следить за делами надежного предприятия, и утверждалось, будто минойцы на стороне египтян воевали против гиксосов. Критские вазы и металлические изделия обнаружены в нескольких местах на территории Малой Азии: эти предметы дошли до наших дней, но кое-кто утверждает, будто широкий спектр других продуктов – древесина, виноград, масло, деревянные, металлические вазы и даже опиум – поставлялся минойцами на материк. В обмен они приобретали металл в Малой Азии, алебастр в Египте, страусиные яйца в Ливии. То есть уже существовали сложные коммерческие отношения.

Наряду с развитым земледелием внешняя торговля придавала цивилизации значительную основательность, позволяющую на протяжении длительного периода времени восстанавливаться после стихийных бедствий, как это наглядно наблюдается на многократном восстановлении дворца в Кноссе. Минойские дворцы представляются непревзойденными реликвиями критской цивилизации, но и сами города построены очень толково, с тщательно продуманными сточными трубопроводами и коллекторами. Это технические достижения высокого уровня; раньше комплекс дворцов в Кноссе снабдили оборудованием для купания и отправления нужды, непревзойденным до наступления римских времен. Прочие достижения в области культуры были менее практичными: в изобразительном искусстве воплотилась минойская цивилизация в самом ее расцвете, и его произведения остаются самым наглядным наследием, повлиявшим через моря на цивилизацию Египта и Греции.

Археологи также представили свидетельства минойского религиозного мира, хотя многого почерпнуть из них нельзя, так как мы не располагаем письменными памятниками. У нас сложилось представление о богах и богинях, но трудно однозначно утверждать, какими были их полномочия. Не можем мы представить себе и их обряды, разве что отметить многочисленность жертвенных алтарей, святилищ на возвышенностях, наличие двуглавых топоров и очевидное сосредоточение минойских культов в женской фигуре (хотя секреты ее отношения к другим божествам остаются нераскрытыми). Возможно, она воспроизводит неолитическую фигуру плодородия, подобия которой появляются снова и снова как олицетворение женской чувственности: воплощением последней можно назвать богинь Астарту и Афродиту.

Политическое устройство этого общества просматривается неясно. Дворец служил не только резиденцией августейших особ, но и в известном смысле центром хозяйственной жизни – огромным лабазом, который вполне можно назвать венцом передовой формы обмена, основанной на перераспределении благ самим правителем. Вместе с тем дворец служил храмом, но в качестве крепости он не использовался. В поздние времена это был центр высокоорганизованной структуры, вдохновение которой, возможно, придавало азиатское направление; торговые люди должны были знать о существовании образованных империй Египта и Месопотамии. Одним из источников нашего знания о деятельности минойского правительства является огромная коллекция из тысяч табличек, представляющих собой его административные документы. Они указывают на существование жесткой иерархии и систематизированной администрации, но о ее практическом функционировании нам ничего не известно. Каким бы толковым это правительство ни было, единственный показатель, прочитывающийся в этих документах, говорит о главной его задаче: осуществление тщательного и продуманного надзора, немыслимого в более позднем греческом мире. Если проводить какие-либо аналогии, то снова напрашиваются азиатские империи и Египет.

Успешное вторжение с европейского материка само по себе представляется знаком того, что условия, в которых появление этой цивилизации стало возможным, начали рушиться в тревожные времена завершения бронзового века. Долгое время жители Крита не видели соперника, способного угрожать берегам их острова. Египтяне могли быть слишком заняты своими заботами; с севера и вовсе не могло нависать никакой опасности. Постепенно ситуация менялась. На материке уже наблюдалось новое движение, отличное от того, которое вызывали «индоевропейские» народы, уже многократно упоминавшиеся в нашем повествовании. Некоторые из них снова проникли на Крит после окончательного краха Кносса; они проявили себя успешными колонистами, освоившими низменные области и загнавшими минойцев с их захиревшей культурой в отдельные небольшие города, которые стали им убежищами, вследствие чего они исчезли со сцены всемирной истории.

Как ни странно, всего-то за 2 или 3 века до этого критская культура считалась господствующей в Греции, а сам Крит всегда представлялся в сознании греков загадочной землей, утраченной страной золотых грез.

Прямая передача достижений минойской культуры на материк происходила через первые ахейские народы (это название обычно присваивается древним племенам, говорившим на греческом языке), которые в XVIII и XVII веках до н. э. приходили в Аттику и Пелопоннес и образовывали там города и поселки. Они пришли на земли, население которых давно поддерживало контакт с Азией и уже внесло свой вклад в будущее, выдержав испытание символом греческой жизни в виде укрепления возвышенного места в городе, или акрополя. Только что прибывшие люди в культурном плане едва ли превосходили тех, кого они завоевали, хотя привели с собой лошадей и боевые колесницы. По сравнению с критянами они были варварами, не имевшими собственного искусства. Более осведомленные о роли насилия и войны в обществе, чем островитяне (несомненно, потому, что понятия не имели о защитных свойствах моря, зато прекрасно представляли опасность угрозы со стороны территории их собственной родины, с которой они пришли), незваные гости надежно укрепили свои города и настроили крепостей. Их цивилизацию отличал милитаристский стиль. Иногда они выбирали места, где в более поздние века возникали центры греческих городов-государств; среди них числятся Афины и Пилос. Они не были очень большими, в самом крупном насчитывалось до нескольких тысяч жителей. Один из ключевых центров находился в городе Микены, название которого присвоили цивилизации, в середине 2-го тысячелетия в конце концов распространившейся на всю Грецию бронзового века.