Читать книгу "Мудрость не-знания. Айкидо - искусство интуитивных решений - Венди Палмер"

Иногда у детей возникает ощущение, что взрослые говорят одно, но чувствуют другое. То есть можно сказать, что в детстве мы все ощущаем, что чувствуем истину, кроющуюся за словами. Я помню, как мой отец говорил, что он в порядке, когда я знала, что ему очень сложно разрываться между заботой о моей больной матери и карьерой адвоката. Ответ на глубинное послание или воспринятую правду может вызвать негативную энергию, болезненный отзыв и, иногда, насилие. Чтобы ощущать себя любимыми и быть в безопасности, мы учимся игнорировать фундаментальную правду ситуаций и следовать тому, что говорят взрослые вокруг. Другими словами, мы выбираем быть любимыми, а не знать истину.

В нашей взрослой жизни мы можем хотеть говорить и действовать, исходя из нашей правды, но механизмы выдержки, освоенные в детстве, удерживают нас от ясных и сильных действий. Как взрослые мы по-прежнему хотим быть любимыми и принятыми, однако не знаем, как достичь этого и сказать свою правду. Мы склонны игнорировать внутренний конфликт, поскольку он кажется непереносимым. Вместо того чтобы запрещать себе испытывать дискомфорт, важно признать, что в нашем беспокойстве есть разумное зерно. Беспокойство – сигнал того, что нам нужно глубже заглянуть в себя, чтобы понять, где и как мы расщеплены.

С точки зрения персонального выживания, принципиально важно контролировать отношения с другими людьми. Если наша идентификация основывается на том, как люди нам отвечают, то мы можем почувствовать, что для сохранения отношений важно пересмотреть наше понимание правды. Такой компромисс с самими собой позволяет нам достичь ощущения контроля над ситуацией. До самого конца мы хотим пожертвовать своей глубинной правдой ради иллюзии стабильности и безопасности.

Когда мы отделяемся от правды, разделение создает фундаментальное расщепление между головой, сердцем и животом. Когда мы расщеплены, то не можем мощно защищаться – мы должны свести вместе все три центра, чтобы резонировать с концепцией целостности. Голова – наш самый выраженный аспект, поскольку мы продумываем путь через ситуацию. Голова нередко берет верх и становится предводителем. В некоторые моменты мы можем быть эмоционально ошеломлены и полностью мотивированы сердцем. В особо опасных ситуациях мы можем стремиться пройти через проблему животом. Когда один из наших аспектов доминирует в воплощении опыта, он пересиливает другие и создает дисбаланс.

Понять, где мы расщеплены и какой аспект доминирует, принципиально важно для того, чтобы суметь объединиться в единое целое. Нам нужно время, чтобы проверить голову, сердце и живот и выяснить, расщеплены ли мы. Если мы расщеплены, обязательно выяснить – где и как. Знание расщеплений позволяет нам восстановить баланс между головой, сердцем и животом. Когда все три аспекта выровнены, мы можем защищаться всем целым, сознательно воплотившись.

Ключевое озарение, раскрываемое в ходе практики сознательного воплощения, в том, что мы склонны становиться либо агрессивными, либо чувствительными, когда расщеплены и пытаемся защищаться. Внутренние конфликты, созданные расщеплениями, подстегивают чувства неуверенности, опасности и ранимости. Неуверенность и страх вызывают базовые защитные реакции – борьбу или бегство. Борьба – форма агрессии, а бегство может расцениваться как реакция осторожности.

Мы становимся агрессивными, будучи расщепленными, из-за силы, необходимой для преодоления нехватки единства. Фундаментальная неуверенность, выражающаяся в расщеплениях, ослабляет нашу способность равняться на собственные намерения. Мы хотим проецировать картинку «объединения», однако живем в страхе, что расщепления будут обнаружены. Агрессия – способ попытаться убедить себя в том, что мы будем выглядеть сильными. Мы думаем, что если выглядим сильными, то никто не будет задавать вопросы. Наша энергия расходуется на попытки преодолеть расщепления.

Когда мы осторожны в своем поведении, мы удерживаем энергию, в то же время пытаясь предпринимать действия или защищаться. Ясность наших действий снижается, когда мы осторожны. Этот внутренний «тяни-толкай» проявляется как сомнения в себе. Если мы не верим в себя, почему в нас должен верить кто-то еще? Когда другие не выражают нам заслуженного, по нашему мнению, уважения, мы начинаем критиковать себя за нехватку эффективности. Мы боремся внутри себя и боремся с другими, чтобы они поняли нашу позицию. Эта борьба создает ощущение обиды и суждения, высасывающие нашу энергию.

Защита без единства – большая работа. Неимоверное количество энергии и усилий затрачивается, когда мы игнорируем расщепления. Нераспознанные расщепления не дают нам достичь цели и направляют энергию в колодец изнеможения. Непрерывная борьба по преодолению либо агрессии, либо пугливого отступления создает невероятный энергетический стресс.

Когда мы уравниваем голову, сердце и живот, то становимся едиными. Через единство мы обнаруживаем истинную ясность, которая позволяет нам защищаться с ощущением присутствия и состраданием. Защита с позиций единства – противоположность истощению, она стимулирует и оживляет. Ощущение стопроцентного согласия с собой – одна из наиболее удовлетворяющих вещей, которые мы можем пережить. Вспомните момент, когда вы были абсолютно уверены в том, что собирались сделать. Это состояние без смущения и самосознания. Оно схоже с моментами, когда мы в «зоне». В такие моменты не требуются усилия: мы существуем с ясностью и легкостью. Если другие люди с нами не согласны, мы можем улыбаться и выслушивать их точку зрения, не испытывая разочарования или потребности защищаться. Когда мы едины, то можем функционировать с благородством и умело защищаться.

Осознанная шизофрения

С этого момента я бы хотела разграничить две наши составляющие – личность и центр. Изучение этих двух различных частей себя – то, что я называю «осознанной шизофренией». Осознанная шизофрения позволяет нам проверять свое поведение и внешнее давление. Это осознание того, как ведут себя личность и центр, развивает нашу способность различать умелые и неумелые действия.

С перспективы сознательного воплощения личность определяется как та часть нас, которая соотносится с другими людьми. Когда мы действуем исходя из личности, то находимся в состоянии эллиптического внимания. Наше желание находиться в контакте с другими и быть ими принятыми может заставить нас быть неуравновешенными, поскольку большая часть внимания направлена не на себя, а на других.

Наша потребность ощущать себя в безопасности мотивирует личность. В данном случае безопасность – оценка, основанная на восприятии других. Такая идея безопасности использует в качестве точки отсчета других людей, а не наш собственный центр. Мы хотим, чтобы нас признали и подтвердили наше существование. Если люди относятся к нам так, как нам хотелось бы, мы ощущаем себя реальными.

Мы можем получить ощущение защиты от нашей личности, по мере того как она работает над поддержанием нашей идентификации. Личность видит мир в горизонтальном поле бытия. Когда в нашем осознании текущей ситуации доминирует личность, действия компрометируются нашим прошлым и проекциями на будущее. Нет ощущения расширения или осознания картины в целом. У личности нет необходимых для этого инструментов.