Читать книгу "Агата Кристи - Екатерина Цимбаева"

А когда Генри умер, ее опять укутали в вату, окружили любовью, о ней тревожились, и она не могла из этого вырваться, как ни боролась. Тогда она и обнаружила, что вино помогает. А уж если женщина поддалась пьянству, ей нелегко бросить».

И только тогда старшая сестра понимает слова, сказанные ей старым другом семьи:

«— Болди знал, — сказала Лора. — Вот что он имел в виду, когда сказал: „Тебе не надо было этого делать, юная Лора“. Давным-давно он меня предупреждал: „Не вмешивайся. Откуда нам знать, что лучше для другого?“».

Она не наказана за свое непрошеное вмешательство, она даже выходит замуж за любящего человека, впервые познав подлинное «бремя любви». Но не лучше ли было не становиться вершителем чужих судеб, а позаботиться прежде всего о себе? Мэри Уэстмакотт дает именно этот совет. И послужило ли толчком к созданию романа беспокойство за Мэдж или за Розалинду, совет Мэри приобретает универсальную значимость: «Не вмешивайся!» И несомненно Агата Кристи желала получить именно его. Подруга не подвела. И навсегда ушла из ее души — и из литературы.

* * *

Конечно, в произведениях любого автора прослеживается его личный опыт, встречаются персонажи, имеющие черты сходства с его близкими и знакомыми. Иначе и не может быть — нельзя игнорировать собственную индивидуальность и собственное окружение. Однако в романах Мэри Уэстмакотт, за исключением «Розы и тиса», не только крайне высок уровень автобиографичности в деталях и положениях. Каждый из них можно рассматривать именно как отклик на какие-то животрепещущие проблемы, стоявшие перед Агатой Кристи, попытку иногда их разрешить, а чаще — просто изложить словно бы постороннему человеку. Вместе с тем считать Мэри беллетризированным подсознанием Агаты Кристи было бы преувеличением. Большинству людей, кроме отдельных счастливцев, случалось испытывать желание закричать в бешенстве что-нибудь ужасное, швырнуть чем-то тяжелым в стену, а при крайних ситуациях — и в телевизор. Все это — проявления полезного с психологической точки зрения «метода переноса», выплеска отрицательных эмоций в наименее опасной форме. Еще полезнее высказать вслух все накипевшее или наболевшее, выплакаться, раскаяться… Однако за испытанное удовлетворение приходится платить, будь то деньгами за визит к психотерапевту или потерей лица, супруга, карьеры, привязанности своего ребенка…

Лучшее лекарство от бед, вообще поддающихся излечению, придумала Агата Кристи: доверенное лицо, которое всегда с тобой, которое никогда не откажется поговорить, выслушать, утишить нравственные муки, дать совет в трудный момент. Оно может даже, как ни странно, увидеть проблему более объективно, как бы со стороны, потому что последовательное связное изложение произошедшего неизбежно упорядочивает умственный и душевный хаос — и одним этим чаще всего помогает его преодолеть. И не стоит вслед за издателями сердиться на Мэри Уэстмакотт за то, что она своими романами отнимала время, которое Королева детектива могла бы потратить на создание нового шедевра. Без своей задушевной подруги Агата Кристи вполне могла умереть еще в 1929 году — и не создать ни одного шедевра.

Глава шестая

БЕРЕГ УДАЧИ

1

Положение разведенной и достаточно молодой женщины, даже если муж взял на себя всю вину за разрыв, было неприятно. Из глубокого уважения к религии она сама отказала себе в праве на причастие; она лишилась возможности пойти в театр или на вечерний концерт, пообедать в ресторане, что невозможно без спутников; ей не хотелось присутствовать на вечеринке с танцами одинокой посреди супружеских пар. И увы, не все друзья готовы были сохранять с нею прежние отношения: «Начиная новую жизнь, мне пришлось критически пересмотреть круг своих друзей. Испытание, через которое пришлось пройти, стало своего рода пробным камнем в отношениях с ними. Мы с Карло учредили между собой два ордена: орден Крыс и орден Верных Собак. О ком-нибудь мы могли сказать: „О, да, этот достоин ордена Верных Собак первой степени“. Или: „Этот заслуживает ордена Крыс третьей степени“. Крыс оказалось не так много, но среди них были совершенно неожиданные: иные люди, которые считались моими настоящими друзьями, как выяснилось, не желали теперь иметь ничего общего с человеком, привлекшим к себе внимание в связи с сомнительными, как им казалось, обстоятельствами».

Этих слов достаточно, чтобы понять, насколько же тяжелее было положение в обществе Арчи и его новой жены, осуждавшихся бывшими знакомыми как инициаторы скандала, хотя, конечно, жалеть их не следует, — они выбирали свою судьбу с открытыми глазами. Их не коснулась лишь одна особенность существования оставленной мужем дамы — в глазах холостяков она считалась подходящим объектом для безответственного флирта: «Что меня поразило, так это сколько мужчин стали ухаживать за мной, как только я оказалась в несколько двусмысленном положении дамы, разъехавшейся с мужем и официально с ним разводящейся».

Ухаживали, разумеется, без видов на женитьбу. Все это было так ново и так странно для женщины, всю жизнь прожившей под опекой родителей или мужа! В новой ситуации у нее имелось два проверенных средства пресечь недоброжелательные слухи и нежелательные поползновения: вести предельно уединенную жизнь в Эшфилде или уехать за границу. Агата Кристи выбрала второе, надеясь заодно скрыться и от журналистов. Ее Розалинда пребывала в школе, в случае необходимости Мэдж или Карло позаботились бы о ней, — она сама впервые в жизни оказалась предоставлена собственной воле!

Первой ее идеей было отправиться на Карибские острова, но на обеде у знакомых ей подсказали свежую и отличную мысль: Багдад. По сравнению с Карибами он имел тьму преимуществ. Туда не нужно было плыть, весь путь, кроме неизбежных переправ через Ла-Манш и Босфор, можно было проделать в столь любимых ею поездах и даже проехать через всю Европу на таком заманчивом Восточном экспрессе! Кроме того, Ирак находился в ту пору в «сфере влияния» Британской империи, поэтому сказочное обаяние «Тысячи и одной ночи» соединялось в нем с возможностью остаться в своей языковой среде, получить привычную чашку чая и хотя бы минимум привычного комфорта. Английская колония Месопотамии состояла из многочисленных семей военных, врачей, владельцев отелей, бизнесменов, шоферов, летчиков, дипломатов и кого угодно еще. Там играли в теннис, устраивали скачки, организовывали клубы и библиотеки… словом, то была Англия посреди экзотики Востока. Почти как Египет, но с той разницей, что Багдад отнюдь не являлся курортом и для поездки туда не по служебной или семейной надобности требовалось какое-то обоснование, дабы не привлечь к себе ненужное внимание сплетников. И такое обоснование теперь было! Недалеко от Багдада вела археологические раскопки экспедиция Леонарда Вулли, ставшая в тот год знаменитой на весь свет. Древний Ур, родина Авраама, открыл существование неведомой цивилизации шумеров, гробницы царей и цариц которых ломились от золотых и серебряных украшений невиданной красоты, сравнимых с недавними находками в гробнице Тутанхамона. Но Тутанхамон не взял с собой многих десятков «сопровождающих» из придворных дам и рабов, принесенных в жертву при погребении! Газеты всех стран писали о шумерах и Вулли.

Ур стал объявленной и оправданной туристической целью поездки миссис Кристи. Она еще не знала, что вскоре ей не понадобится никакого оправдания, что поездка в Ур станет в глазах всех представителей иудейской или христианской цивилизаций не туризмом, а паломничеством — в тот сезон Вулли докажет реальность библейского потопа!.. и границы его «всемирности».