Читать книгу "Роковое предчувствие - Лариса Соболева"

– Которая копия Лизы, как выяснилось вчера, – вставил Наговицын.

– Вот именно. Причем, я бы сказал, копия исключительная, раз Лисовский принял фото Светланы за Лизу. Далее: немая Лиза просит у Лисовского телефон и набирает эсэмэску, а отправляет ее Захару.

– Ты забыл. От Лизы не отходил брат мужа, он заметил, что она держит трубу, и вырвал ее у нее, затем стер послание.

– Не забыл, не забыл, – отмахнулся Стриж. – Как считаешь, Лиза могла отправить сообщение на номер незнакомого парня?

– Что за дурацкий вопрос, – хмыкнул Наговицын.

– Нет, не дурацкий. Мало того, Лиза почему-то знала номер наизусть! И написала главное: «Я в плену».

– Короче, сообщение отправила Светлана, так? Ночью я без тебя догадался, что Лизу подменили Светланой. Для данных подозрений достаточно того, что обе женщины невероятно похожи, а также у Лизы вдруг пропал голос, который…

– …сразу выдал бы Светлану, – закончил мысль Стриж.

– Интересно, как пропал голос у Светланы?

– Ой, да приказали ей молчать, будто немая…

– Тогда поведение Лизы… уй… Светланы нелогично. Ей в руки попал телефон, вместо того чтобы быстренько набрать номер, накрыться мехом и сказать пару слов в трубку, она набирает SMS-сообщение, что значительно дольше.

Стриж озадаченно выпятил губу:

– Действительно. – Затем упредил дальнейшие комментарии, которые могут внести путаницу: – Оставим ее нелогичное поведение на потом. Короче, и я пришел к выводу, что на тусовку Родион Татарских привел Светлану, выдав ее за свою жену Лизу.

– Зачем он это сделал?

– Это хороший вопрос, основной. Если Татарских решился на дерзкое похищение, то ему край как понадобилось. Что же он заметает?

– Давай позвоним, напросимся в гости и спросим Татарских, у нас полно оснований, чтобы послушать его лепет.

– Мы этого не сделаем.

– Почему?

– Потому что он выведет Светлану и скажет: «Вот моя жена. Лиза, подтверди». И Светлана подтвердит, потому что ее запугали насмерть. К тому же сейчас не это главное.

– Как?! – подпрыгнул на месте Наговицын. – Мы вычислили, что Светлана там содержится насильно, а ты не хочешь освободить девушку…

– А я кидаю десять процентов на ошибочность нашей версии, – огрызнулся Стриж. – Нельзя быть на сто процентов уверенным.

– За тем каменным забором, – указал пальцем Наговицын, – сидит Светлана!

– Ну и посидит еще немножко. Ее не убили раньше, значит, не убьют и сейчас, потому что она очень нужна. Я хочу выяснить, зачем понадобилась подмена. Хочу узнать, где настоящая Лиза и что стало с Филиппом.

– Боюсь, ревнивый муж утопил любовников в сортире.

– В таком случае желательно найти тот сортир, – повысил голос Стриж. На некоторое время он задумался, всего с минуту молчал. – Утопил… Утопил… Ну и утопил, что тут такого?

Наговицын постучал себя по лбу:

– Соображаешь, что несешь? Утопил – это убийство.

– Да не в том дело. Я вот о чем: утопил или закопал – неважно. Наказал, допустим. Сокрыл преступление, всем сказал, будто жена пропала или, что будет правдоподобней, сбежала с любовником. И в ус не дуй. Зачем второй раз идти на преступление?

– А вдруг Лиза с Филиппом живы и оттягиваются себе в укромном уголке? Или в секту вступили, а там строго насчет связей с родственниками.

– Тем более: зачем?! Пойми, Светлану выслеживали, чтобы ею, как копией Лизы, заменить жену Татарских.

– Значит, ему нужна живая жена, чтобы все видели: она есть, и она с ним.

– Наконец мы пришли к общему знаменателю. Теперь нам следует добыть доказательства и определить мотив. С мотивом пока полная труба.

– Ну, узнавать о безоблачном детстве Родиона Татарских не стоит. Сейчас чистая биография не проблема.

– Начнем плясать от Лизы и Филиппа. Первое: надо выяснить, не находили ли трупы молодых мужчин и женщин за пределами города. Скученность городишек и деревень у нас приличная, это не Сибирь. Во всех населенных пунктах есть отделы милиции, там занимаются убийствами сами, а не тащат к нам трупы. Второе: кому принадлежат ювелирные салоны.

– Резонно, – одобрил Наговицын. – Когда так бьются, рискуя изрядно потрепать шкурку, то, без сомнения, здесь замешаны крупные бабки. Вот только чьи?

– Третье: необходимо найти друзей Филиппа, возможно, они что-то знают. Поедешь к Лисовскому, он подскажет, с кем Филипп водил дружбу. А я за это время просмотрю материалы по парню, не исключено, что найду полезные сведения. И пробью вон тот автомобиль.

– Какой? – поискал глазами Наговицын.

– Да вон, черный. Я его вчера приметил, сегодня он торчит здесь уже полдня, мы приехали, а он уже стоял.

– А что, машины в этом месте нельзя ставить? – съехидничал Наговицын.

– Можно. Но нелогично. Если приехали к кому-то из обитателей этого района, то зачем же пару миллионов, а то и все три, бросать на дороге? Разумнее во дворе поставить. К тому же там кто-то сидит. Вчера сидел, сегодня сидит, а кто – не разберешь. Я бы издал указ, чтобы не тонировали стекла. Иди пройдись. Посмотри, кто там торчит.

Наговицын открыл дверцу, буркнув:

– Как ногами побегать, так сразу косой. Ладно, сиди и жди. Но учти, гиподинамия вредит здоровью.

Он прошел мимо авто, будто вовсе не смотрел на него, обогнул квартал и плюхнулся на свое место за руль:

– В салоне баба. За рулем.

– Ну, она явно не водитель богатого дяденьки, хоть и за рулем. Пробью.

– Да мало ли, что ей здесь нужно. Может, твой богатый дяденька развелся с ней и не отдает детей, она ждет, когда они выйдут, чтобы посмотреть на них и пролить горькую материнскую слезу.

– А если она из банды, которая надумала ограбить один из хаусов, и записывает время, когда выбывают и прибывают хозяева? В случае ограбления у нас будут ее данные. Пробью. Заводи мотор.

– Пробивай, хрен с тобой. Хочешь усидеть на двух стульях? Занимался бы чем-нибудь одним. Куда?

– В родные пенаты. Введем в курс дела начальство и попросим освободить нас от текучки. Носом чую: пахнет жареным, а я любитель жаркого.

Наговицын проехал мимо высокой каменной ограды, за которой предположительно держали Светлану. С улицы внутрь не заглянешь…

– Господин Лисовский!

Он обернулся на голос, заметил приближающихся вчерашних парней и с большим нежеланием захлопнул дверцу автомобиля. Действительно, ему не хотелось разговаривать с ними, Лисовский заранее знал, о ком пойдет речь. По уму, так сделать вид, будто не услышал, и отправиться, куда собрался, но характеристика Захара, которую дал Стриж, зарубила побег. Парень горячий, наверняка на него не подействовали угрозы следователя, неплохо бы узнать, каковы его планы. Узнать и сообщить Стрижу. Нехорошо? Отнюдь. Когда жизни угрожает опасность, а такая вероятность не исключена, все средства хороши, чтобы ликвидировать ее.