Читать книгу "Полицейский ринг - Алексей Макеев"

— Нет, Кира, не бойтесь, больше не придут. Они теперь поняли, что полиция все знает о записях Александра Андреевича, так что нет никакого смысла приходить.

— Я все равно боюсь, — прошептала Кира.

— Ей надо пожить пока в другом месте, — предложил Крячко. — А еще лучше, и на работе оставить за себя помощницу, и вообще отдохнуть от всего.

Река была тихой, как будто нарисованной. И звезды отражались в ней своими любопытными глазами, чуть помигивая. Костер давно прогорел и даже перестал дымить, из котелка еще вкусно пахло ухой, подернувшейся жидкой пленкой. Все как положено: рыбалка на вечерней зорьке по тихой воде, когда рыба играет, потом костерок, разделка рыбы. И самое главное — волшебство варки настоящей ухи. Как водится, у каждого рыбака рецепт немного свой и, конечно, самый лучший.

Майор Колесников служил в этом районе участковым уже больше тридцати лет. И давно уже по выслуге должен был бы уйти на пенсию, но не хотело начальство отпускать Ивана Мефодьевича. Уж больно население на участке любило своего участкового. Домашние скандалы он улаживал одним своим присутствием. Начнет говорить и стыдить, люди сами обниматься лезут. И друг с другом, а часто и с участковым. Говорят, пьянок и бытовых преступлений на его участке меньше потому, что люди не хотят Мефодича, как его называли на участке, расстраивать. Но майор не был таким уж добряком и увальнем, как могло показаться. На его счету чуть ли не десяток лично им задержанных вооруженных преступников. Два ранения: одно пулевое, второе ножевое. И наград, не за выслугу или в честь Дня полиции, а именно за успехи в службе и подвиги, у Колесникова больше, чем у любого полицейского в районе.

Но самой главной для себя наградой он считает красавицу дочку, которую ему родила вторая жена, уже в возрасте, когда у других внуки рождаются. Первая жена у Колесникова была бездетной, болела долго. Так и умерла, не оставив мужу ребенка. Второй раз участковый женился поздно, когда невмоготу стало в четырех стенах по вечерам. И навалилось счастье на него, как говорили у них в деревне, как с неба насыпало. Городская девушка, врач, приехавшая в их район по программе поддержки молодых специалистов, полюбила Ивана. А через год родила ему дочку. Да какая красавица получилась! Вот уже двадцать лет ненаглядной Настеньке. И замуж этим летом отдали. За хорошего парня. Молодой лейтенант Коля только окончил юридический институт МВД. Статный, высокий, умный, выдержанный. Он сразу понравился Колесникову. Особенно тем, что прислушивался к слову опытных сотрудников, что не переставал учиться, несмотря на свой диплом о высшем образовании. Да и в семью Колесниковых вошел легко и просто. А летом пристрастился к рыбалке. Это уже тестя заслуга. Благо времени у Ивана Мефодьевича теперь на эти занятия много. Все-таки ушел он на заслуженный отдых.

— Ну, Коля, давай по последней. — Широкий и массивный Колесников расправил полы армейской плащ-палатки, обнаружив под ней признаки солидного зрелого брюшка.

Николай поднялся со складного стульчика и, пошарив в вещах, нашел початую бутылку водки. Он, как и тесть, не особенно любил выпить, но рыбалка, чисто мужские посиделки вот так вечером — это совсем другое, это не шумная мужская выпивка, это единение родственных мужских душ. В такие минуты чувствуешь, что и водка над тобой не особенно властна, и опьянение по-настоящему не наступает. Накатывает какое-то приятное, добротное успокоение, ощущение понимания смысла бытия и своего места в безграничной вселенной. Выпить рюмочку-другую с близким человеком — это вам не пьянка.

— Тут на пару раз хватит, — хмыкнул в темноте Николай, усаживаясь рядом с тестем.

— А нам спешить некуда, — улыбнулся Иван Мефодьевич. — Ночь, рыбалка, хороший разговор и благостность какая-то. Покемарим, а на зорьке еще окуньков наловим. Давай, Коля, за то выпьем, чтобы семья у тебя была крепкая, надежная, как корма у авианосца, чтобы с Настенкой прожили вы большую и хорошую жизнь.

— Давай, батя! — кивнул Воротников и опрокинул в рот содержимое пластикового стаканчика. Прижал руку к носу… выдохнул и полез искать на расстеленном полотенце огурчик. — Я вот вам, если честно, завидую.

— Не надо завидовать, Коля, — вздохнул Колесников. — Чужая жизнь, она всегда непонятна, а поверхностно судить не стоит. Моя первая ведь несчастная была женщина, так и сгорела. Так чему уж завидовать? А вот Марину я встретил, это от Бога подарок просто. За все мои переживания и всю мою боль. И Настю тоже небо послало. Не надо завидовать. Вы живите так, чтобы покой на душе был у каждого, и чтобы домой вечером хотелось вернуться. А нам бы внуков дождаться, а то что за пенсия, что за старость, когда карапузы под ногами не бегают и дедом тебя не зовут.

— Не сейчас, батя. Насте учиться надо, профессию получать, для того чтобы детей заводить, база должна быть крепкая. Фундамент семьи.

— Фундамент семьи, парень, это…

Колесников не договорил, замерев с повернутой в сторону моста головой. Новый мост протянулся через реку в их поселке недавно. Был он не широк и в стороне от больших трасс. Местного значения дорога, такой же и мостик. Правда, машины по нему ездили теперь часто, но только днем. А по вечерам поселок как будто вымирал. Поэтому у властей и не дошли руки поставить на мосту освещение. И сейчас старый участковый увидел, как на мост въехала легковая автомашина. Въехала и сразу потушила ближний свет фар. По задним фонарям было видно, как она катится к середине моста. Вот мигнули стоп-сигналы — машина остановилась, подфарники вообще погасли. Опытный полицейский сразу подумал о том, что эти люди ведут себя как-то странно.

— Чего, батя? — спросил Воротников и тоже посмотрел на мост.

— Что за мутная машина, — тихо произнес майор. — Там узко, если встречная поедет, могут быть проблемы. Зацепятся. Там же знак стоит, а они додумались останавливаться. Точно пьяные или обкуренные.

— Может, просто дураки? Дебилов сегодня развелось ох как много, — вздохнул Николай.

— Смотри!

Оба рыбака с берега реки хорошо видели, как на фоне звездного неба двигались фигуры на мосту. Вот они, кажется, открыли багажник машины. Трое что-то делали, копошились там. Потом вытащили какой-то мешок или что-то темное, перевалили через ограждение моста и сбросили в воду.

— Етическая сила! — срывая с плеч плащ-палатку и путаясь в ее полах, воскликнул Колесников. — Ты знаешь, на что это похоже, Коля? Так трупы в реку сбрасывают. Черт! Дуй на мост, там кто-нибудь из местных поедет, ты останавливай любой ценой, хоть на проезжую часть перед ними ложись. Или у двора, может, кого увидишь на улице. Зови, веревку ищи или трос буксировочный. И спускайся, может, не унесло течением. А я на перехват.

— Батя, а если это бандиты? — В запале Николай схватил тестя за рукав.

— Да меня тут все знают с сопливого детства. И местные, и приезжие. Я хоть номер запомню, на рожи их погляжу. Я же не буду сразу орать «стой, руки вверх!». Закурить спрошу. Дуй, Коля, живее, пока мешок течением не уволокло. А может, просто мусор какой сбросили…