Читать книгу "Истина - Мелани Раабе"

Констанция прищурилась.

– Ах господи ты боже мой, – примирительно подытожила она. – Теперь все это не имеет значения.

Мне нечего было возразить.

– А теперь чай, – сказала Констанция.

Я покинула комнату, ни разу не обернувшись. Но слова Констанции преследовали меня, даже когда я уже давно сидела в машине и смотрела, как дом престарелых постепенно уменьшался в зеркале заднего вида.

Незнакомец

Голова раскалывается так, что я почти ничего не вижу. И еще не могу обуздать бешенство, меня охватившее. Я обыскал весь дом и ничего не нашел. Это грызет меня изнутри. Гримм все еще не объявился. Но я вроде в норме. Еще немного, и я окончательно с собой справлюсь.

Новая тактика. Я гуляю по дому, поднимаюсь по лестнице, спускаюсь, брожу из комнаты в комнату. Сознательно стараюсь не искать никаких тайников, но смотреть на все глазами непритязательного посетителя. Как будто впервые. Прохожу мимо комнаты мальчика, останавливаюсь. На стенах постеры звездных войн, на полу недостроенная крепость из «Лего», книга сказок и несколько номеров «Веселых записок» на полке. Пытаюсь вообразить жизнь, в которую вторгся, но ничего не получается. Беру с полки комикс, опускаюсь на кровать, стараюсь не сесть на синюю клетчатую рубашку, которая там лежит. От корки до корки рассеянно просматриваю книжку. Ставлю на место, покидаю детскую, опять открываю подряд все двери. Дом как дом, совершенно обыкновенный, с обыкновенными комнатами.

Наконец, попадаю в спальню. Кровать, шкаф, ночной столик, комод. Розовое постельное белье, кремовый коврик. На столике лампочка для чтения, крем для рук, пачка бумажных платочков, пара берушей, упаковка аспирина, книга, зарядка для мобильника. Переворачиваю книгу, Достоевский. Выдавливаю одну таблетку и проглатываю, не запивая.

Открываю шкаф. Все аккуратно разложено и убрано. На внутренней стороне шкафа старый-престарый постер, извещающий о концерте «Radiohead». Некоторое время изучаю его, нахмурив лоб, кажется, он совсем не подходит ко всей прочей обстановке комнаты.

Закрываю шкаф, выдвигаю ящик с бельем, который до сих пор оставлял без внимания, – уж больно очевиден такой тайник, – вяло копошусь в нем и, как и следовало ожидать, ничего не нахожу. Ни старых писем, ни дневника, ничего подобного. Чувствую укол совести, но недолго.

Да, женщина, которая тут живет, заслуживает сочувствия. Ее можно принять за совершенно нормального человека, проникнуться к ней уважением или даже восхищаться.

Но она нехороший человек. А если и казалась когда-то другой, то теперь от нее ничего не осталось. Якобы милая, немного замкнутая учительница и мать просто-напросто втирает всем очки. И забывать об этом никогда не следует. Вполне вероятно, что я – единственный живой человек, знающий об этом.

Я снова закрываю ящик с бельем и выхожу из спальни, не солоно хлебавши. Продолжим поиски в другом месте.

30

Мне требовалось несколько минут передышки, я присела на скамейку, откуда открывался вид на Аусенальстер. Солнце пекло голову, опаляло лицо, неприкрытые руки. Я разглядывала прохожих, детей, гонявших мяч на лужайке, лодки на воде, я наслаждалась нормальной жизнью. Прошла, наверное, целая вечность. День клонился к закату. Рано или поздно придется вернуться домой. Но сейчас я еще не готова.

И вдруг мысли мои вернулись к тому затмению.

Мир померк. Померкло надо мною солнце.

Я стояла, запрокинув голову. Смотрела во все глаза. Изо всех сил старалась вобрать в себя всю полноту момента. Запечатлеть его в памяти. Старалась отмести все прочие мысли. Ощутить происходящее здесь и сейчас каждой клеточкой. Я задумала так еще много лет назад, и теперь настало время осуществить задуманное. Я кивнула, словно хотела скрепить печатью этот свой завет. Тихо, почти торжественно, шумели деревья. Только птицы в верхушках крон были совершенно равнодушны к происходящему. Отчаянно пронзали они темноту своим пением, как будто для них решался вопрос жизни и смерти. Померкло солнце, а я так и стояла, наслаждаясь его созерцанием. Все тепло ушло. И свет тоже.

Вскоре я вышла из леса. Вернулась к машине. Села за руль, не обращая внимания на раскаленный от жары салон. Достала из сумки мобильник. Увидела, что звонил Мирко, наверное, интересовался, куда я пропала. Я подумала о нас и ощутила горечь предательства. Вспомнила, как встретила Мирко в первый раз, – нового, молодого и недурного собой коллегу, о котором Клаудия и все остальные отзывались с нескрываемым восторгом. Вспомнила наш первый поцелуй, вечером, после школьного праздника, на пороге моего дома. Посмотрела на телефон. Невольно открыла сообщение, которое пришло, пока я бродила в лесу и навсегда прощалась с человеком, который олицетворял для меня любовь всей жизни. Писал Мирко. Всего три слова. Я смотрела на них как прикованная.

Нужно жить, сказала я себе. И приняла решение.

Я позвала в гости любимую коллегу и ее мужа. Позвонила Мирко. Попросила составить нам компанию. Сказала, что пора познакомиться с моим сыном. Что пришло время покончить со всеми недомолвками.

Теперь я снова дышала полной грудью. Накупила овощей. Лимонов. Трав, курочку. Сделала уборку. Приготовила ужин. Открыла окна, чтобы выгнать духов прошлого, проследила, как те вихрем уносились прочь. Накрыла на стол. Занялась Лео. Я жила. Мой муж умер, но я еще была здесь. В мой дом пожаловали люди, гости. Мирко бросал в мою сторону недвусмысленные взгляды, я не обращала внимания, хотя на самом деле находила в этом удовольствие. Я заботливая хозяйка. Смеялась. Оказывается, так тоже можно жить.

Я проследовала к двери, попрощалась с коллегой и ее мужем, сказала, что вечер выдался чудесный, да так оно и было на самом деле, а потом наблюдала, как исчезают гости в темноте. Я поблагодарила Мирко за приятный вечер и за цветы. Мирко посмотрел мне в глаза, неловко похлопал по плечу, словно хотел сказать: «Ты справилась».

Из всех троих только он знал, что сегодня, в первый раз за семь лет, я принимала у себя гостей. Такие вещи Мирко можно доверять. Он никогда никого не судил.

– Мне нравится Лео, – сказал он.

– Кажется, ты ему тоже нравишься.

Мирко улыбнулся. Он чувствовал: цель уже близка. Он был терпелив. Наверное, это стоило немалых усилий. На несколько секунд воцарилось молчание.

– Просто пришла пора, – подытожил он, а потом добавил: – я имел в виду, мы оба – мужчины в твоей жизни, и пора было нам уже познакомиться. – Я согласно кивнула.

Он поцеловал меня в лоб, потом отвернулся, я смотрела, как растворялась в темноте его фигура.

Отвела глаза и собралась обратно в дом, который сначала был домом Филиппа, потом нашим общим, а теперь моим, думала взглянуть на сына. Но все обернулось иначе.

– Зара.

Голос Мирко. В удивлении я обернулась к нему. Вопросительно вскинула брови.

– Я передумал, – заявил Мирко. – Я хотел бы остаться сегодня здесь.