Читать книгу "Дороги в неизвестность - Марик Лернер"

– Можно, – поспешно сказал я, – только осторожно, ничего не поломай.

Кошка, кивнув совсем по-человечески, скользнула мимо Лены и зашла в дом.

– Воду она тоже спускает? – с интересом спросил Рафик.

– Не волнуйся, если вы ничего не меняли, то у тебя там не цепочка, а ручка. Как раз для подобных случаев. Спустит. Это мой добровольный телохранитель, работает не за деньги или мясо, а чисто из уважения. А Мави – это Красотка в переводе.

Я снял рюкзак и продемонстрировал сидящего в нем ребенка:

– А вот это мой сын. Как это правильно – не биологически, но фактически. Мы с Рафиком пойдем лошадей расседлаем, а вы, девушки, заходите в дом. – При этом вручил рюкзак Черепахе. – Да, мой ноутбук с дисками у вас сохранился?

– Конечно, – кивнула Лена.

– Научи, пожалуйста, ее с ним обращаться, пока время есть, потом я вам все расскажу, сразу двоим, чтобы не повторяться.

Пока мы с Рафиком загоняли лошадей в конюшню, расседлывали и снимали сумки, я рассказывал ему о кошке:

– Она не животное. Ум как у человека лет пятнадцати, все прекрасно соображает, только говорить не может. Я ее специально русскому не учил, она просто сидела рядом и до сегодняшнего дня даже не показывала, что понимает. А тут «Оч приятно», – я усмехнулся. – У нее не те голосовые связки, и вообще пасть для нормальной речи не приспособлена. Зато на ошейнике усилитель, соединенный с переводчиком. Расшифровывает звуки гортани и преобразовывает в человеческую речь. Результат не идеальный. Иногда без привычки понять трудно, но все равно лучше, чем было раньше, когда пользовались системой жестов. Этот ошейник тоже Вещь, но очень специфическая, только для этого и предназначена. Если такой ошейник есть, а видно его сразу, значит это не зверь, и за ущерб будешь отвечать, как за причиненный человеку.

Рафик как раз тащил очередную сумку к выходу, но тут остановился и внимательно посмотрел на меня.

– Ты хочешь сказать, где-то там, – он неопределенно покрутил рукой, – таких много?

– Ну, не так чтобы очень много, но бывают. У меня пятеро. Есть еще два волка, медведица и лис. Все молодые, кроме медведицы. Мави еще трех лет нет.

– В смысле?

– Ну, разум-то у них человеческий, а физиология животных. На четвертый – пятый год пора рожать наступает. Живут они всего лет тридцать, не больше, вот и компенсируется им малый возраст детским поведением и разумом. Никаких рефлексий и философий, сплошные игры и шалости. Наши проблемы ей до одного места, если есть еда и кто-то вроде меня, который скажет, что хорошо и что плохо. Зато убить для нее никаких проблем – сама без причины не бросится, но защита своих – это первый закон жизни.

– У тебя, значит, целая стая имеется, – пробурчал Рафик.

– Куда это ты смотришь? – спросил я, видя, что Рафик внимательно что-то рассматривает, стоя у дверей конюшни. Тот не ответил, и я подошел и встал рядом. Мави шла вдоль забора, внимательно его время от времени обнюхивая, а потом поворачивалась к нему задом, поднимала хвост почти вертикально вверх и обрызгивала доски. Сзади шла Зоя и явно что-то внушала, на что кошка не обращала ни малейшего внимания, и на морде у нее явно было видно удовольствие. Каждый раз, перед тем как пустить очередную струйку, она оглядывалась на домовую и вроде даже подмигивала.

– Нормально, – сообщил я. – Метит свою территорию с обязательством защищать ее и вас. Ни одно животное теперь добровольно не полезет во двор. Расскажи лучше, как жизнь.

– Да нечего особенно рассказывать, – он знакомым жестом почесал затылок. – Как ты тогда исчез, мы пытались пробиться вниз несколько дней, а потом засыпали вход, и больше туда ни ногой. Соседние здания раскапываем потихоньку, ничего особо ценного не нашли, но на жизнь хватает. Так и ходим каждый год до холодов в знакомое место.

– Постой, – сообразил я, – ты что, виноватым себя чувствуешь из-за того, что случилось? Брось! Я сам полез, а помочь вы ничем не могли, выбросило меня на другой конец континента, чуть не к самым горам. Все нормально, – я хлопнул Рафика по плечу. – Все что ни делается – к лучшему. Вы с Леной здесь единственные мне близкие люди, и я бы пришел повидаться обязательно, даже если бы мне от вас ничего не надо было.

– А тебе надо? – с интересом спросил Рафик.

– Еще как! Во многие знания есть многие печали. Я теперь почти все знаю про Дикое поле и живущих там, но вот лезть неизвестно куда и к кому в Зоне мне совсем не улыбается. Посоветоваться надо. Бери сумки и пойдем.

Мы устроились на кухне по неистребимой российской привычке. Я сидел, развалившись на стуле, и, лениво наблюдая, как хозяин собирает на стол, рассказывал:

– И предложили мне «богатый» выбор. Или становишься одним из них, или совсем не больно зарежут. Раз – и ты уже на небесах.

Зашла Лена, держа на руках ребенка.

– Поздоровайся с дядей Лехой.

Автоматически просканировав, я убедился, что девочка здорова и имеет потенциальные способности. Ничего удивительного при двух меченых родителях. Теперь я это знал точно. Разбираться, какие именно возможности надо у нее разрабатывать, нужно отдельно и в другой обстановке. А вообще это не мое дело, а Черепахи.

– Ой, – сказал я. – Совсем дураком стал. Даже не спросил, как ее зовут.

– А откуда ты знаешь, что у нас девочка? – изумился Рафик.

– Так мы проезжали мимо Михалыча, он и сказал, – с честными глазами сообщил я, мысленно дав себе по затылку за то, что не подумал, прежде чем говорить. Пока я не собирался просвещать никого насчет новообретенных способностей.

– Оля нас зовут, – сообщила Лена специфически материнским тоном. В этот момент в кухню осторожно вошла Мави, держа в зубах за лямки рюкзак с Найденышем. В кухне сразу стало тесно. С облегчением положив рюкзак прямо на пол, кошка села рядом со мной и положила морду мне на колени. Найденыш с любопытством уставился на Олю и, привычно выбравшись из мешка, деловито пополз знакомиться.

– А где?.. – спросил я, почесывая горло Красавице.

– Села прямо на пол и читает с экрана Сапковского про ведьмака Геральта, – удивленно подняв брови, сказала Лена.

– А, это нормально. Они всегда так сидят без стульев. А Сапковского я ей давно обещал. Что такое художественная литература – они в первый раз от меня услышали. Сказки есть, назидательные истории тоже. А вот просто выдумать историю про то, чего не было, до такой вещи не додумались. Мне ничего из книг лучше в голову не пришло для начального знакомства с вымыслом, и чтоб реалистично. И слов незнакомых почти нет. Я ей рассказывал одну главу в день, а Черепаха хочет знать, чем кончится. Пан Анджей обрел фанатку своего творчества на неизвестно где находящейся планете.

– Так кто это «они», Леха?

– Кто? – переспросил я. – Коренные жители, аборигены, туземцы. Хозяева равнин, которые называют себя Народ, а свой язык – Языком. Мы здесь не первые. Впрочем – это и так все знают. Не знают только того, что Ушедшие не ушли, а перебили друг друга. – Я подумал и добавил: – Во всяком случае, так считается. – Посмотрел на друзей, внимательно меня слушавших. – Они были людьми, такими же, как земляне, но очень удачно, что их больше нет. До разных «гуманизмов» и прав человека они не додумались.