Читать книгу "Черный Триллиум - Андрэ Нортон"

— Проснись! Не кричи, сердечко мое, все хорошо! Боже Триединый, только не кричи…

Лепестки огня обернулись извивающимися, в угольных прожилках, отвратительными болотными лилиями — страшными хищными цветами. Их толстые склизкие стебли принялись опутывать Анигель, прижимать к холодным, влажным, покрытым устрашающей резьбой камням, из которых были сложены стены темницы. Потом, уже сквозь пелену ужаса, мелькнуло лицо Имму, вот оно прояснилось, резко обозначились его черты. В глазах женщины застыл страх.

— Это только сон, только сон, — нараспев приговаривала старая туземка. Анигель неожиданно вывалилась из гамака, и падение окончательно разбудило ее. Имму обхватила ее голову, положила на колени, начала гладить по волосам. Подолом она вытерла лицо принцессы — та с готовностью высморкалась, удивленно огляделась. Жуткие сновидения растаяли, ее лица касаются теплые мягкие ладони Имму. Она рядом, что-то шепчет на ухо.

— Нет никакой опасности, нет, нет, нет… Не бойся, мы у друзей в Тревисте.

Принцесса попыталась что-то сказать — не получилось. Она откашлялась и необычно низким, хрипловатым голосом наконец выговорила:

— Я должна рассказать тебе свой сон. Просто обязана его рассказать…

Имму, деловито затягивая шнурки на лифе розового платья принцессы, хмуро проворчала:

— Сначала поешь. Что значит «нет аппетита»? Надо набраться сил перед дальней дорогой. Потом уж и сон послушаем… Да только что я в снах понимаю? Девочка моя, ты все расскажешь моей лучшей подруге. Если кто способен проникнуть в его тайный смысл, то только она.

Имму скрылась за занавесом из длинных пушистых нитей лишайника, совершенно скрывавшим дверной проем. Анигель перевела дыхание, достала амулет и, схватив его обеими руками, приказала самой себе успокоиться. Потом огляделась… Ее убежище представляло собой полуразрушенную комнату, стены которой были сложены из ровно отесанных камней. Потолок отсутствовал, и через скопище переплетенных ветвей и лиан, сквозь листву огромных деревьев мелкими голубыми монетами проглядывало чистое небо. Из стен торчали крючья, к которым были прицеплены два гамака; каменная кладка за ними была сплошь покрыта прекрасными, величиной с ее кулачок, шафранными лилиями. Цветы действительно питались насекомыми. Вот почему, догадалась Анигель, тут так спокойно: не слышно жужжания летающих кровососов. Именно здесь она, впервые за несколько дней, провалилась в такой глубокий сон. Может, поэтому ей и привиделся весь этот кошмар?

В предыдущую ночь они с Имму такого страху натерпелись! Благодаря священному Триллиуму женщины оставались невидимыми. Однако неслышимыми им стать не удалось, и, затаившись в армейском фургоне, они боялись пошевельнуться. Сколько раз сердце Анигель сжималось от страха, когда какой-нибудь неотесанный солдат совал руку в повозку, доверху набитую сеном… Из своего тайника они выбрались, когда последний воин сошел на берег. Окутанные волшебной, скрывающей их от вражеских глаз пеленой, они проскользнули по трапу на ступени, служившие причалом, и бегом бросились вдоль канала подальше от этой орды. Уже в скоплении лиан у самой воды Анигель сбросила невидимость, а Имму послала мысленный сигнал на ту сторону — зов о помощи и спасении…

Через некоторое время рой мелких суденышек ниссомов усеял поверхность канала. Согласно договоренности между принцем Антаром и провидицей Фролоту, аборигены принялись доставлять провизию в лагерь лаборнокцев. На одной из лодок через канал переправились родственники Имму, ее двоюродные братья Ситтун и Трезилун. Они легко разыскали беглянок и не без хвастовства заверили, что теперь-то им уже незачем становиться невидимыми. Тревога прокралась в сердце Анигель, и когда они в густых вечерних сумерках переправлялись через речной рукав, принцесса невольно пыталась опустить голову пониже и все твердила, обращаясь к Триллиуму: сделай нас невидимыми, обрати в бесплотные тени. Но все оставалось по-прежнему: и Анигель, и ее наставница продолжали быть хорошо различимыми, смертельно уставшими и перепуганными женщинами. Значит, смекнула принцесса, сила священного цветка способна проявить себя лишь в минуты крайней опасности. Таинственный янтарь вовсе не собирался потакать ее страхам, тем более причудам. Не для удобства или развлечений он был подарен Белой Дамой ей и сестрам. Выходит, не стоит ждать от него поддержки, если ты струсила, потеряла голову от отчаяния: Черный Триллиум помогает только храбрым. Таким, как Кадия, бесстрашно прыгнувшая в колодец. И я тоже стану такой, поклялась девушка.

— Ну, теперь бояться нечего, — объявил Трезилун, помогая принцессе выбраться из лодки. Только теперь Анигель смогла рассмотреть суденышко, доставившее их на другой берег канала, в селение оддлингов. Было оно невелико — всего около семи элсов, с загнутыми вверх носом и кормой, на которых были подвешены фонари со светлячками. Планшир был богато украшен гирляндами цветов. Благоухающие живые ожерелья были надеты и на шеи обоих братьев. И в волосах между стоящими торчком ушами тоже были приколоты цветы.

…Тревога ушла, как только Анигель ступила на твердую землю. Настроение улучшилось. Неужели Орогастус и двое его подручных так и не смогли отыскать ее всевидящим взором? Ведь они же плыли на переднем корабле — Анигель видела их собственными глазами. Сквозь дырочку в ткани, накрывавшей фургон…

Слава Триединому! И вам, Владыки воздуха, слава! Анигель почувствовала себя уверенней. Они двинулись между сумрачных развалин, по улице, мощенной плотно уложенными плитами. Проход лишь местами был свободен и скорее напоминал петляющую тропинку, проложенную в буйном скопище всевозможных трав, лиан, стеблей, побегов, которые находились в странном безмолвном движении. На глазах закрывались бутоны, сворачивались стебли — отходили ко сну? Мимо них, обгоняя или двигаясь навстречу, шли эддлинги… Вернее, сновали, отметила про себя Анигель. Все они были с фонариками и, казалось, вовсе не замечали их. Никто не окликнул их, не перекинулся с ними ни единым словом. Это было тем более удивительно, что они шли в компании Ситтуна и Трезилуна…

Между тем на небе появились Три Луны и залили окрестности серебряным, чуть мерцающим светом. Развалины древнего города как бы шагнули вперед, выплыли из тьмы. Анигель даже замерла на месте, но Имму решительно потянула ее за собой. Но как можно было идти дальше, не полюбовавшись дивным видом, открывшимся перед изумленной девушкой! Вот огромная, полностью сохранившаяся мраморная колонна, от базы до капители густо увитая диким виноградом. Соцветия на лианах, бутоны на кустах продолжали складывать лепестки, но другие… Анигель открыла рот от изумления — другие начали распускаться… Матово посверкивал на изломе мрамор. Остатки колонн, куски ростров, обломки портиков и пропилеи выглядывали из зарослей. Прекрасно сохранившиеся участки стен домов в лунном свете отливали глянцем. Вокруг благоухало море цветов, и все попадавшиеся на пути оддлинги тоже были украшены цветочными гирляндами…

Ситтун и Трезилун провели своих спутниц в каменное жилище с верандой, обращенной в сторону канала. В доме было темно, но Имму не обратила на это никакого внимания: ночью она видела так же, как и днем. Тем не менее она взяла у Ситтуна фонарь для принцессы, сказав, что так девушке будет легче освоиться в незнакомом месте. Они прошли в спальню. Имму подвесила два гамака, сплетенных из лиан, и помогла принцессе устроиться на ночлег.