Читать книгу "Башни над городом - Александр Конторович"

Ладно, сыграем открытыми картами, другого варианта нет, мне позарез нужен лояльный к нам местный житель! Жительница, да хоть ребенок!

– Мисс, нас ищут. И очень бы просил вас, в том, разумеется, случае…

– Если кто-то постучит в мою дверь?

– Да. Поверьте, мы умеем быть благодарными! Моё командование…

– Которое сейчас ничем не может даже вам помочь…

Молчу. А что я ей могу возразить?

– Ладно… Черт с вами – тащите!

– Джефф!

– Понял, сэр!

И за дверью затопали ботинки.

– Садитесь, – жестом указывает на стул девушка. – Как вас зовут, майор?

– Джон. А, вы? Как я могу обращаться к вам?

– Мария.

– Я приношу вам свои извинения, мисс Мария! Поверьте, только крайняя необходимость…

– Да, ладно вам, майор… Мне-то можете сказки не рассказывать. Я работала медсестрой в нашей больнице. И там такого насмотрелась – вам и во сне столько не увидать!

– Вы неправы, мисс! Я бывал в Афганистане, Ливии – можете представить, чего только я там не нагляделся!

– И везде вас встречали с распростертыми объятиями?

Ну, однако, у неё и способность задавать неудобные вопросы! Разговор как-то скомкался.

Надо отдать должное мастер-сержанту – вернулся он очень быстро!

Оглядев визитеров, Мария только вздохнула.

– В той комнате есть люк на чердак – вам туда! И побыстрее!

А то мы и сами не догадываемся…

И, кстати – как Мария могла меня рассмотреть? Ведь в бар я проходил быстро, особо нигде не задерживался. Видела меня в общем зале? Но, тогда и я бы её заметил, слишком уж она выделялась бы среди той публики. Во дворе посторонних не было никого, официант, который к нам приходил, мужчина… Где же она там сидела? Надо будет, при случае, у неё спросить. Впрочем, когда это можно будет сделать, неизвестно – девушка, сразу после того, как мы поднялись наверх, куда-то вышла. Я слышал, как хлопнула входная дверь.

На чердаке оказалось тесно, повсюду лежали какие-то старые, покрытые столетней пылью, ящики и рассохшиеся бочки. Отыскав среди всего этого хлама удобное место, мы уложили туда Фергюссона. Он был уже совсем плох, самостоятельно передвигаться не мог. Лоу, хоть и стоял ещё крепко на ногах, соображал уже с трудом, последствия контузии давали себя знать все сильнее. Я осторожно, стараясь производить как можно меньше шума, подтащил к люку несколько ящиков, чтобы максимально ограничить обзор тому, кто захочет сюда залезть. Хотя в душе-то было понятно, что в случае чего, чердак попросту прочешут снизу из автоматов – и конец всем нашим надеждам. Мастер-сержант нашел себе позицию около слухового окна, оттуда открывался неплохой обзор. Когда же я подобрался к нему, он, ни говоря ни слова, кивнул мне налево.

Что там?

Пыль…

Пыль на подоконнике – её не было.

Вопросительно смотрю на Крамера, тот отрицательно качает головой. Не он – её стер кто-то другой.

Значит, мы на этом чердаке, точнее – у этого окна, далеко не первые, кто отсюда за чем-то наблюдает.

И за чем именно здесь можно присматривать?

Каких-либо интересных объектов поблизости не имеется, разве что на дорогу глядеть? Ну… похоже, что именно туда и были устремлены помыслы неведомого наблюдателя. Она здесь просматривалась весьма неплохо. Как позиция для ведения огня – место так и вовсе великолепное.

Впрочем, я не полицейский следователь и не оперативник ФБР, у меня нынче имеются задачи гораздо более важные.

Джефф протягивает руку и сжимает моё предплечье. Но я и сам уже вижу, как из-за развалин выходят несколько человек – наши преследователи. Левее – ещё одна группа, те сейчас с увлечением проверяют полуразрушенный дом. А что, позиция там, в смысле убежища, очень даже неплохая. Крыша почти цела, а в паре окон даже стекла остались! Не все, понятное дело, но относительную защиту от ветра и дождя они кое-как могут обеспечить. Ну до них мне дела нет, а вот первая группа – те интересуют меня гораздо больше! Ибо целенаправленно топают прямо к нашему дому. Стало быть, ещё несколько минут – и степень искренности нашей хозяйки станет очевидна. Никто и ничто не помешает ей нас попросту продать. Ничем особенным при этом не рискуя, поскольку о нашем присутствии здесь моё командование ничего не знает. Я далек от мысли о том, что бывшая медсестра, да ещё и в этом городе, будет иметь какие-либо заблуждения относительно наличия у нас средств связи. Радиостанций мы не имеем – и она могла неплохо этот факт разглядеть. Так что и ждать мести от руководства базы ей нечего. А бандиты её не сдадут – тут повсюду действует круговая порука – не хуже чем на Сицилии. И в лучшие-то времена местная милиция не очень-то могла рассчитывать на лояльность здешнего населения, а уж теперь…

Топот ног!

И сразу же – повелительный окрик хозяйки дома.

– Эй! Всю пыль с улицы мне сюда притащить хотите?!

– Ишь, ты! – звучит чей-то уверенный басок. – Во, как разоралась-то!

– И що? Мой дом – я хозяйка!

– Да ладно… – уже миролюбивым тоном продолжает невидимый собеседник. – Не ори… Ты тут никого чужого не бачила ли?

– Тебя вот вижу!

– А ранее?

– Та были здесь какие-то ободранцы…

– Где?!

– А, ось, глянь за углом – туда и почапали…

– Мыкола!

– Здеся, пан сотник!

– Мигом!

Внизу забухали ботинки – неведомый Мыкола понесся исполнять приказание.

Внизу скрипит стул – он стоит почти под люком, на него мы становились, подавая наверх Фергюссона. Интересно, Мария успела его протереть? Наверное, да, иначе сотник бы на него не уселся.

– И по дому гляньте!

– Это с какой-такой радости?! – возмущается девушка. – А ну, как прихватят тут чего?

– А що, есть чего прихватывать?

Мария фыркает и выскакивает из комнаты, слышно, как она на кого-то кричит за дверью. Спустя минуту, все бандиты вновь собираются в комнате – дом не настолько велик, чтобы его надо было осматривать так долго.

– Чисто всё, пан Михал!

Хлопок двери, торопливые шаги по коридору.

– Пан сотник!

– Чо?

– А ось – гляньте!

Внизу на какое-то время воцаряется тишина. Сотник что-то там рассматривает.

– Хде взял?

– Так за поворотом – ось, как она и гуторила. Тамотка бревно лежит. Старое, сгнило почти, вот его никто на дрова и не попилил пока…

– Да и хрен с ним!

– Так я это… тудыть, надо думать, они и садились, когда своего поранетого перевязывали.