Читать книгу "Подводная война. Хроника морских сражений. 1939-1945 - Леон Пиллар"

«Мы снова и снова злились на свои торпеды, – пишет Эдвард Л. Бич, – три года командовавший лодкой Trigger. – Мы потопили другой корабль, большой танкер, и повредили еще один корабль, но у нас кончились торпеды, и мы были вынуждены вернуться в Пёрл-Харбор»7.

Сообщения командиров изобиловали серьезными жалобами: «Мои торпеды не шли за указанной целью…»; «Мои торпеды не взрывались при ударе, а другие взрывались в воде, прежде чем достигали цели…»; «Пустил залп торпед из кормовых аппаратов при идеальных условиях. Мы наблюдали в перископ, как люди с мостика на корабле противника отслеживали след торпед, которые прошли под кораблем. Затем мы подверглись бомбардировке глубинными бомбами… »

Сообщалось даже о торпедах, которые, несмотря на точное прицеливание, уже при первых оборотах своего винта описывали циркуляцию таким образом, что наносили повреждения собственной лодке. Это, без сомнения, произошло 27 марта 1944 года с Tullibee и, совершенно точно, с Tang 24 октября того же года. Разве тут не заговоришь о саботаже?

Адмирал Локвуд вел себя так, как годом раньше Дёниц. Он выслушивал жалобы своих командиров, успокаивал возбужденных и делал все, что было в его силах, для устранения проблемы. Он обращался к бюро снабжения в Вашингтоне и составлял заявки, которые передавались в Инспекцию по торпедам в Ньюпорте, Род-Айленд.

Ответы разочаровывали: «Дефекты нужно приписывать исключительно повреждениям при пуске торпед, и, принимая во внимание боевую лихорадку, это объяснимо…» или «Жалующиеся обязаны доказать, что поставленные им изделия имели дефекты».

В такой ситуации было неудивительно, что моральное состояние экипажей подводных лодок падало. Они проклинали бюрократов в Ньюпорте и Вашингтоне и знали, что противник в курсе их слабых мест. «Мы предполагали, что вы имели трудности с торпедами», – заявил американцам после войны один высокопоставленный японский морской офицер.

Американцы проверяли поставленные торпеды сначала в Пёрл-Харборе и позже, вопреки запретам, в море. Их разбирали до винтика и затем снова аккуратно собирали. Проводились консультации между экипажами лодок. «Командиры, – пишет Эдвард Л. Бич, – получили столько горького опыта, что привыкли к тому, чтобы считаться с погрешностями своих торпед и возможностями и способами их устранения. Большинство из них просто устанавливали глубину хода торпеды на нуль, хотя, согласно предписаниям, это было недопустимо. Так как обычно торпеды подводных лодок шли на 3—6 метров глубже, чем предусматривалось в указаниях Вашингтона, это давало единственный шанс потопить корабль с большой осадкой. Однако это ни в коем случае не было идеальным выходом, так как таким образом пробоины в кораблях с незначительной осадкой, например в эсминцах или транспортах, становились просто подарком судьбы».

Seawolf делает попытку

3 ноября 1942 года

Seawolf стала лодкой, которой удалось привести доказательства того, что торпеды были бракованными. Лодке в это сложное для крепости Коррегидор время, с трудностями в снабжении продовольствием и боеприпасами последних солдат, оборонявших ее, была поставлена задача обеспечения и снабжения гарнизона продуктами питания и боеприпасами.

Также она должна была забрать из Коррегидора офицеров, важных для командования, чтобы предотвратить их пленение японцами. В начале ноября 1942 года Вардер был все еще командиром Seawolf и патрулировал на нем у побережья Минданао.

2 ноября 1942 года Вардер торпедировал транспорт Gifu Maru (водоизмещение 2933 брт), и экипаж все еще находился под впечатлением этой атаки. Командир приказал спасти двух японцев, которые плавали рядом с лодкой. Один из моряков исчез во тьме ночи, другой не стал хватать веревку, которую ему бросали. Затем Бесстрашный Фредди приказал бросить в воду спасательный круг, к которому была прикреплена бутылка виски. Японец схватился за круг, кивнул в знак благодарности и отплыл в сторону от лодки. Однако Вардер думал больше о неисправностях собственных торпед, чем о японцах, которые предпочитали плену смерть за своего императора. Вероятно, они боялись таких же жестоких допросов, какими японцы подвергали своих американских пленных8. Seawolf приближалась к заливу Давао, надеясь найти долгожданную добычу. 3 ноября в 10.42 в утренних сумерках лодка шла на перископной глубине в 12 милях от побережья. «Я могу распознать колокольню, несколько домов и несколько мачт, там должны быть еще корабли», – доложил уоррент– офицер, когда осмотрел песчаный морской берег. Лодка входила в залив Таломо. В углу порта стоял корабль с совершенно новым камуфляжем. Якорная цепь вертикально свисала из клюза, это значило, что там не было никакого течения, а это хороший знак для спланированного Вардером предприятия.

Seawolf медленно подкрадывалась к цели, в то время как командир контролировал ситуацию через перископ. Он хотел пустить свои торпеды с нулевым установочным углом.

– Джим, фотокамера готова?

– Так точно, командир!

Джим Мерсер, молодой капитан-лейтенант резерва, изобрел устройство, с которым можно было делать снимки через перископ. В Пёрл-Харборе считалось, что пораженный корабль должен по крайней мере тонуть, чтобы записать его на счет лодки как «потопленный». Поэтому Вардер хотел сфотографировать пораженный корабль.

Командир старался действовать с тем рассудительным спокойствием, с которым он в свое время на тренировке в школе Нью-Лондона одну за другой пускал торпеды в цель. Удаление в 1400 метров было установленным, осадку корабля оценили в 6 метров. После того как все торпеды были хорошо проверены, дистанционный взрыватель выставили на глубину 5,5 метра.

– Первый аппарат, пуск!

Вода устремилась в опустевшую трубу торпедного аппарата вплоть до вентиляционного клапана, который предотвращает выход воздуха во избежание раскрытия местоположения лодки. Вардер напряженно наблюдал за следом торпеды…

Море было масленым, едва различимый след – ровный, как свечка. Вдруг над ними поднялось одно маленькое облачко. «Слишком много масла», – подумал Вардер.

Торпеда подходит к цели. Корабль должен развалиться на две части.

– Внимание… быстро сюда фотоаппарат!

– 47 секунд, – докладывает мичман Билл Дерагон с хронометром в руке.

– Она уже должна быть в цели, – бормочет командир, продолжая наблюдение.

Послышался звук разрыва.

– Мы его сделали! – вскрикивает один из подводников на центральном мостике.

– Стоп! – сказал Вардер. – Она, похоже, прошла под целью и взорвалась на пляже.

Все смущены, полная тишина.

Вардер заявил:

– Это была одна из торпед Мк-XIV. Глубина была выставлена правильно, выставка производилась при свидетелях и контролировалась ими, так же как и номер торпеды. Фотография покажет, что след от движения торпеды шел точно к цели и что подрыв произошел за кораблем на берегу. Теперь у нас на руках есть доказательства. Пойдем дальше…

Лодка приблизилась к кораблю на удаление 800 метров. Вардер пустил торпеду, установленную на глубину 2,42 метра. Корабль, кажется, был поражен в центр корпуса и немного отклонился в сторону. Через несколько секунд Seawolf затрясло, как в судороге.