Читать книгу "Вамфири - Брайан Ламли"

Он взмахнул своим острым оружием. Юлиан отшатнулся, заслонив руками лицо. Острое ржавое лезвие мотыги ударило его сзади в правое плечо и глубоко воткнулось в тело на уровне лопатки.

От сильного толчка Юлиан сделал несколько шагов вперед и покатился вниз по центральному пандусу. Мотыга торчала у него из спины. Падая, он успел вскрикнуть, но это не был крик боли, скорее — возглас удивления. Оскалившись и вытянув вперед руки, Джордж бросился за ним. Он кинулся за Юлианом, а следом по пятам бежал Влад.

Юлиан лежал лицом вниз у подножия лестницы, возле двери, ведущей в подвалы. Он застонал и с трудом пошевелился. Уперевшись ногой ему в спину, Джордж выдернул мотыгу. Юлиан вновь как-то странно вскрикнул, скорее вздохнул. Джордж снова поднял мотыгу, но услышал прямо за собой глухое и страшное рычание Влада.

Повернувшись, Джордж с размаху запустил мотыгу в изогнувшееся в смертельном полете туловище. Она воткнулась в голову пса, и тот рухнул на полпути на бетонные плиты пола, застонав совершенно, как человек. Джордж, тяжело дыша, снова поднял мотыгу, но собака была без сознания — бока ее еще поднимались и опускались, но она лежала совершенно неподвижно с высунутым наружу языком.

Теперь оставался лишь Юлиан.

Когда Джордж обернулся к нему, то увидел, что Юлиан, шатаясь, удаляется от него и вот-вот скроется во тьме подземелья. Невероятно! С такой раной он еще способен был двигаться. Джордж последовал за ним, стараясь в темноте не потерять его из вида. Они шли через огромные подвалы с камерами и нишами, по черным коридорам, но Джордж ни на секунду не сводил глаз со своей жертвы. И вдруг — свет!

Остановившись возле арочного дверного проема, Джордж заглянул в тускло освещенное помещение. Под сводчатым каменным потолком висела единственная пыльная лампочка, прикрытая абажуром. Джордж на какое-то время потерял из вида Юлиана, оказавшегося вне круга падающего от лампы света, но потом пошатывающаяся фигура вновь возникла на фоне светлого пятна, и Джордж шагнул вперед. Увидев его, Юлиан резко взмахнул рукой, пытаясь достать до лампочки и отключить ее, но из-за раны промахнулся и лишь слегка задел ее, отчего она закачалась на шнуре и пятна света и тени заплясали по помещению.

В этой дикой круговерти Джорджу удалось частично рассмотреть помещение. В сменяющих друг друга всплесках света и тьмы глазам его предстали детали, он увидел фрагменты того ада, в который попал.

Свет... в одном из углов высокие стеллажи, полки которых затянуты паутиной. Тьма... в центре комнаты неуверенно скорчился Юлиан. Свет... возле одной из стен в старинном плетеном кресле сидит Джорджина. Ее широко распахнутые глаза ничего не выражают, ноздри раздулись, раскрытый рот черен, как пещера. Тьма... и совсем близко послышалось какое-то движение, заставившее Джорджа поднять мотыгу, чтобы защититься. Опять свет... и справа от себя Джордж увидел огромный медный чан на медных же ножках, по одну сторону от которого, привалившись спиной к мокрой от сырости стене, распростерлась на стуле Хелен, а по другую точно в такой же позе сидит совершенно обнаженная Анна. Руки их свешивались через край внутрь чана, в котором что-то без устали двигалось и время от времени вверх взлетали какие-то надувшиеся веревки. Вновь тьма, в которой слышится смех Юлиана — густой, хриплый смех безнадежно испорченного, извращенного человека. Снова свет... Джордж, не отрывая глаз, смотрел на чан, точнее на сидящих возле него женщин. Представшая перед ним картина неизгладимо врезалась ему в мозг.

Разорванная сверху донизу одежда Хелен распахнута, ноги раздвинуты, открывая взору интимные места, поза ее сравнима лишь с позой самой бесстыдной потаскухи. То же можно сказать и об Анне. На лицах обеих выражение неописуемого восторга чередуется с гримасой ужаса, а непонятное скользкое существо ползет вверх по опущенным в чан рукам, двигается по направлению к их плечам, пульсирует, неизвестно откуда получая энергию.

И вновь спасительная темнота... В затуманенной голове Джорджа вдруг возникла ужасная мысль: «Господи! Да оно же питается за их счет, оно их пожирает!» Юлиан уже так близко, что Джордж слышит его тяжелое дыхание. Снова свет — лампочка под потолком неистово исполняет какой-то дикий танец. Мотыга выпала из онемевших пальцев Джорджа и куда-то откатилась. И тут он лицом к лицу оказался с тем человеком, которого намеревался убить. Но теперь его едва ли можно было назвать человеком — он превратился в нечто такое, что не может присниться даже в самых кошмарных снах.

Гибкие пальцы стальной хваткой вцепились ему в плечо и без всякого усилия с невероятной легкостью потащили к чану.

— Джордж! — явственно услышал он. — Я хочу кое с чем познакомить тебя...

Глава 6

Алек Кайл сидел, с такой силой вцепившись в край стола, что побелели костяшки пальцев.

— Святой Боже, Гарри! — воскликнул он, обращаясь к Кифу и не сводя взора с призрака, пронизанного струящимся сквозь неплотно задвинутые шторы светом. — Неужели вы хотите, чтобы я потерял голову от страха, еще до того как мы приступим к работе?

— Я рассказываю все так, как мне известно. Именно об этом вы и просили меня, не так ли? — Киф был невозмутим. — Помните, Алек, вы получаете информацию из вторых рук. А я узнал обо всем непосредственно от участников событий, от мертвых, причем во всех подробностях. В своем рассказе я постарался смягчить детали.

Кайл сглотнул, потряс головой и взял себя в руки. Внезапно до него дошел смысл последних сказанных Кифом слов.

— Вы узнали обо всем от них? Мне кажется, вы в данном случае имеете в виду не только Тибора Ференци и Джорджа Лейка?

— Нет, я говорил также с преподобным Поллоком. С тем, который крестил Юлиана, помните?

— О да, конечно. — Кайл вытер пот со лба. — Теперь понимаю.

— Алек! — в тихом голосе Кифа послышались резкие нотки. — Нам следует поторопиться.

Гарри зашевелился.

Беспокойно завертелся не только реальный ребенок, спящий за триста пятьдесят миль от Лондона, в Хартлпуле, но и его бесплотная копия, отчетливо видимая на фоне полупрозрачной фигуры Кифа, тоже медленно повернулась, вздрогнула и потянулась, расправляя ножки и сладко зевая. Образ Кифа начал испаряться, подрагивать, как летнее марево в знойный день.

— Прежде, чем вы исчезнете, — в отчаянии воскликнул Кайл, — скажите, с чего же мне начать!

Ответом ему был негромкий, но отчетливо слышимый требовательный плач проснувшегося ребенка. Глаза Кифа широко раскрылись. Он хотел было шагнуть к Кайлу, но голубое сияние стало гаснуть подобно экрану испортившегося телевизора. В следующую секунду от него осталась лишь вертикальная линия, похожая на светящуюся неоном трубку, потом она превратилась в висящую в воздухе на уровне глаз голубую точку, но и этот слепящий свет тотчас исчез.

Словно за тысячи миль до Кайла донеслось:

— Свяжитесь с Краковичем. Расскажите ему все, что знаете. По крайней мере, главное. Вам потребуется его помощь.