Читать книгу "Злое наследие - Ярослав Коваль"

Почти каждый день кто-то гиб в этих схватках или после них, от ран. Но число тех, кто готов был сражаться за свои земли и привычную жизнь под командованием Роннара, лишь росло. Поток беженцев даже из отдалённых областей Иоманы не иссякал. Разрозненные группки, семейства или даже целые караваны с телегами вещей, скотом и семенным зерном, хранимым как зеница ока, всё равно добирались до мыса, вопреки любым опасностям и преградам. Новоприбывшие сразу включались в строительство и воинские дела. И никаких претензий от них не звучало – что места мало, что работа тяжёлая, что приходится отдавать чудом сохранённые припасы в общее пользование. Безропотно отдавали и трудились.

Поразительно, как быстро, оказывается, крестьяне умели строить – если для себя, без надсмотрщиков, понукателей и норм выработки. Бестии разок попытались разметать новые, ещё не замкнутые секции частокола, но в следующий раз примчались уже к достроенной стене, с которой их осыпали стрелами, обливали кипятком, помоями и ругательствами. Обороняться в стенах тоже было трудно и стоило крови, но у крестьян получалось.

Они выпрямлялись и смотрели на мир уже намного увереннее, чем раньше, даже с каким-то глубинным высокомерием. Ещё бы, ведь им удалось отстоять хоть кусочек, хоть частичку своего! Страшный враг не сумел выдавить их из родной Иоманы, да вдобавок оказался не таким уж и страшным, как они думали раньше. Он, оказывается, тоже умирал. На тела убитых и умирающих бестий мужики смотрели жадно и даже, кажется, с надеждой. Они уже начинали разговор о том, что надо двигаться в сторону гор, освобождать Хранку и окрестные хутора, потому что на здешних полях можно будет вырастить слишком мало хлеба и овощей, чтоб хватило всем обитателям мыса. А там уже и до Ишмефорта будет недалеко.

Хорошо бы очистить от бестий всю землю отсюда и до самого форта!

Роннар только слушал. Чем дальше, тем меньше он предпочитал говорить – слишком много смысла слушающие пытались вложить в любую сказанную им фразу. Только давние друзья относились к сыну короля по-прежнему, да Габеш с Изъежем старались смотреть на него и как на человека тоже, не только на ожившую святыню. Поэтому он старался держать их поближе, хотя эти двое постоянно ссорились. Габеша толкала вперёд лихость и жадность к той малой власти, которую он мог надеяться переварить, а староста посёлка на мысу совсем не хотел своим влиянием делиться. Он, человек в летах, опытный и разумный, управлял подконтрольным ему хозяйством с размеренной вдумчивостью, и конкуренции с каким-то пришлым шустрилой терпеть не собирался. А бывшего атамана иногда заносило: я, мол, такой, я, мол, сякой, и в войне, и в бестиях кое-что смыслю.

– Он может быть полезен, – объяснял Роннар раздражённому Изъежу. – Ему удаётся сбить в отряд даже самых разных ребят, самых неуправляемых, своенравных. Добиться, чтоб вчерашние хлеборобы перестали между собой выяснять, кто старше и важнее, кто из какой деревни, с какого берега реки и у кого боевая мотыга лучше – дело трудное. У Габеша есть сержантский дар. Даже Килан управляется хуже, хотя у него был опыт этого дела.

– Смотри, натерпишься ещё с ним. Слишком он много о себе воображает.

– Как вообразит, так и успокоится. Привыкнет. В нём ещё прежний образ жизни играет, когда никаких правил, и важно только его решение. Сообразит, что тут всё иначе.

– Ну, тебе виднее, ты ведь у нас главный… Что думаешь делать дальше? Куда взор направим? На Хранку или на валки? Там охота хороша. С мясом будем.

– Я бы скорее предпочёл пробиваться к границам с Мятлой. Поближе к своим, и, возможно, подкрепление оттуда перекинут.

Изъеж усмехнулся, покачал головой.

– Вот уж чего б я не советовал.

– Почему?

– А очень просто. Хотели б дать солдат? Дали б раньше. Отбивали б Иоману силами княжеских войск, и нам не пришлось бы тут выживать как придётся. А что будет, если мы расчистим коридор на Вейфе Мятлу и дальше? Известно что – сразу пришлют сборщиков налогов. Ещё и со списком недоимок за прошлый год – за наши разорённые хозяйства. Думаешь, будет как-то иначе? Да брось! Где это видано, чтоб князь от денег отказывался, которые сами в руки идут? У него любовницы, кони и собаки, ему надо роскошно одеваться и осыпать двор золотом, чтоб держать марку. Ему любая мелочь в строку. А с нас сразу рванут десять шкур. Не-ет, послушай моего совета – думай, как обустроить жизнь самим, без князей и их тиунов. А они, если хотят налогов, пусть сами к нам пробиваются. Пусть стараются. Тогда, может быть, что-нибудь и получат.

Роннар задумался. В сказанном был резон, и основательный.

А ещё он иногда вспоминал о поборнике, решившем собрать себе побольше магической силы, отведённой Пламенем на всё их сообщество. Потому и вспоминал, что время от времени чувствовал содрогание этой силы в самом себе. Она определённо перераспределялась, а значит, тот парень лишил жизни ещё нескольких себе подобных. И от такого упорства уже становилось не по себе.

Вдруг получилось так, что поборническая сила досталась человеку со съехавшей башкой? Может такое быть или нет? Он ведь ничего не знает о магии Лучезарного, которая сделала его таким, какой он есть. Сейчас нет короля, следить за магическим порядком некому, может случиться что угодно. И, если всё так и есть, пресловутый Годтвер рано или поздно обязательно возьмётся за королевского сына. Не то чтобы Роннар его боялся. Просто в жизни и так хватало проблем, зачем ещё одна?

Пусть бестии пока защищают его от этой угрозы. И князья с их намерениями и требованиями остаются по другую сторону мира. Сперва он укрепится в Иомане и освободит её местными силами. А потом можно будет посмотреть.

– Сам понимаешь, что рано или поздно, если всё пойдёт по благополучному пути, нам придётся идти и в сторону Мятлы. И дальше, – сказал он Изъежу. – От всего мира мы отрезаны лишь до того момента, пока не достигли успеха.

– Я бы тебе посоветовал предъявить свои права на освобождённые территории.

– Как-то это… Как-то это чересчур уж жёсткий шаг. Ты предлагаешь мне противопоставить себя князьям Опорного, по сути, начать с ними открытую вражду.

– Да почему же?! Ты – сын короля, и если кто-то имеет несомненные права на освобождённые своими же силами земли, так только ты. Наши будут рады иметь тебя в качестве господина. Все они понимают, что без господина жить не получится, но у тебя намного больше прав на это, чем у кого-либо другого.

И по происхождению, и по твоим делам, и по свойствам характера. Тебе наши будут подчиняться с радостью.

– Что ж, посмотрим. Не стоит загадывать так далеко. Я вот о чём хотел с тобой поговорить: меня беспокоит то, что бестии наскакивают часто и сравнительно небольшими группами. Днём. То есть у них где-то тут поблизости есть перевалочный лагерь…

– Гнездо!

– Ну-у, они ж не зарождаются тут. Они приходят сюда через бреши, а такие где могут быть. Ну, в горах где-то, да в приозёрных скалах, а ещё, по легенде, проход из Опорного в Тусклый был где-то в Солонцах.

– Да, там есть брешь, это точно. Оттуда бестии выходили ещё при старых королях.