Читать книгу "Владыка мира - Алекс Ратерфорд"

– Мы скоро узнаем это, повелитель. Я приказываю приготовить оружие к бою и развернуться боевым строем?

– Именно так.

Спустя мгновения Акбар уже скакал на своем вороном жеребце во главе плотно идущей фаланги своих воинов по направлению к облаку пыли, сминая золотые хлебные поля на пути. Его голову покрывал остроконечный шлем с павлиньим пером, на груди сияли позолоченные доспехи, а в руке он держал меч Аламгир. Сразу за ним ехали два его горчи, держа большие зеленые знамена Моголов, развевающиеся на ветру. С каждым шагом его лошади силуэты всадников‑гуджаратов в облаке пыли становились все более отчетливыми. Акбару было ясно, что они признали, кто именно к ним приближается, и решили встретить врага лицом к лицу, а не отступать для защиты стен Ахмадабада.

– Сколько их, как думаешь, Ахмед-хан? – спросил Акбар, перекрикивая дробь лошадиных копыт.

– Трудно сказать. Возможно, тысяч пять, повелитель.

– Они, должно быть, думают, что достаточно превосходят нас численностью, чтобы быть уверенными в победе, но мы знаем другое, не так ли?

Между двумя шеренгами оставалось менее тысячи ярдов, и это расстояние стремительно сокращалось. По команде Акбара его лучники встали в стременах и выпустили залп стрел в гуджаратов. Еще в полете стрелы моголов встретились с ответным ураганом копий. Перед собой Акбар увидел, как лошадь одного из врагов рухнула на землю, – ее шею пронзили две стрелы. При падении наездник кубарем отлетел в заросли зерна. Одновременно другой наездник выскользнул из седла со стрелой в щеке. Позади себя Акбар услышал треск и отчаянный крик – по крайней мере один из его собственных воинов был ранен. Однако не успел властитель оглянуться, как две шеренги воинов, скачущих верхом, с разгона налетели друг на друга. В последний момент один из гуджаратов – по-видимому, признавший падишаха по его позолоченному нагруднику, – поставил свою гнедую лошадь на пути вороного жеребца Акбара в самоотверженной попытке выбить всадника из седла. Падишах успел заметить опасность. С силой натянув поводья, он развернул жеребца, чтобы ослабить удар, но тот все же сбил вороного с ног вместе с наездником. Фыркая от боли, жеребец пришел в ярость. Акбар наклонился вперед к его холке, держась коленями изо всех сил, чтобы оставаться в седле. Ему это почти удалось, но когда его жеребец стал подниматься на передние ноги, его занесло вбок и он запутался в зеленом знамени Моголов, выпавшем из холодеющих рук одного из горчи Акбара, пронзенного гуджаратским копьем и лежащего теперь в колосьях.

На сей раз Акбар, потерявший стремя в предыдущей схватке, не смог удержать равновесие и соскользнул с седла, но все же сумел одной рукой удержаться за узду. Через мгновение над ним склонился гуджарат, стремясь пронзить его копьем так же, как горчи. Выпустив поводья, Акбар отскочил в сторону, увернувшись от копья наездника и копыт его лошади. Отклонившись, он наотмашь ударил Аламгиром себе за спину. Несмотря на крепкую хватку, почувствовал, как меч сильно задрожал в его руке, когда удар сначала пришелся в бок лошади его противника, а затем хрустнули кость и сухожилие колена наездника. Враг также выпал из седла; он попытался встать, но разрубленная нога, подкосившись, не удержала его, и он рухнул в смятые колосья под копыта одной из могольских лошадей, которая копытом размозжила ему голову.

Наступление моголов откинуло гуджаратов назад, и теперь Акбара окружали его стражники. Вороной жеребец взвивался на дыбы в нескольких ярдах от него. Вкладывая в ножны Аламгир и схватив древко копья упавшего знамени Моголов, падишах подбежал к нему и вскочил в седло.

– Воины, вперед! Сила за нами! – закричал он.

Пришпоренный жеребец пустился в галоп, и Акбар с развевающимся знаменем снова ворвался в гущу всадников-гуджаратов. Захватив уздцы зубами, он обрушил Аламгир на какого-то могучего врага, но меч отскочил от его нагрудника. Новый удар падишаха пришелся другому гуджарату в плечо – меч глубоко рассек плоть, – а затем Акбар уже оказался по другую сторону схватки, и вскоре к нему присоединилась бо́льшая часть его стражников. Вручив одному из них зеленое знамя, Акбар огляделся и перевел дух. Накал битвы был по-прежнему силен, особенно около одного из красных флагов гуджаратов на расстоянии приблизительно в двести ярдов слева от него. Поспешно отерев пот, заливавший глаза, Акбар пришпорил свою лошадь и направился туда. Тогда же он внезапно увидел, что из колосьев непримятого зерна поднимается гуджарат в красном тюрбане. У него в руке был длинный кинжал, и он с размаху метнул его в Акбара. Кинжал летел точно в цель, но падишах успел низко нагнуться к шее лошади, и кинжал, звякнув лезвием по шлему и не причинив никакого вреда, сверкнув, упал на землю. Оставляя своим соратникам расправиться с нападавшим, Акбар направил своего вороного вперед. Вскоре он уже продвигался в толчее вокруг красного знамени, с силой раздавая удары направо и налево. Высокий гуджарат на гнедой кобыле ринулся к нему с копьем наперевес. Заметив его в последний момент, Акбар отклонил копье мечом, вскинув его вверх. С силой дернув поводья, гуджарат развернул лошадь, чтобы снова напасть, но на сей раз Акбар был готов. Уклонившись от удара наездника, он вонзил свой меч глубоко в левый бок этого могучего воина, и тот, выпав из седла, растянулся в пыли.

Тяжело дыша, Акбар обуздал лошадь и увидел, что под натиском превосходящих сил моголов гуджараты отступают и что паника в их рядах все нарастает; разворачивая лошадей, они пытаются бежать назад и укрыться в стенах Ахмадабада. Акбар принялся преследовать бегущее вражеское войско, но его жеребец начал вставать на дыбы и фыркать, отказываясь пускаться в погоню.

И тут вдруг одна из лошадей гуджаратов рухнула в грязь, перепрыгивая одну из оросительных канав, пересекавших поле. Другая лошадь споткнулась об нее, затем еще одна, и еще… Пока всадник изо всех сил пытался подняться на ноги, меч одного из стражников Акбара рассек ему горло; он упал назад в канаву, и хлынувшая из раны алая кровь потекла в зеленую воду, над которой гудели москиты. Сам падишах приблизился к гуджарату, который, как и несколько других воинов, замедлил ход и возвратился, чтобы попытаться спасти тех своих товарищей, кто лишился лошади.

– Битва окончена! Спасай свою жизнь. Ты окружен моими стражниками, и нет ничего постыдного в том, чтобы сдаться, после того как отважно сражался! – закричал Акбар.

После короткого колебания, оглянувшись на оставшихся воинов, гуджарат, у которого из раны по щеке сочилась кровь, бросил оружие. Другие воины последовали его примеру.

Когда моголы связывали своих пленных, к падишаху подвел свое войско Мухаммед-бек. Один из его воинов держал поводья серой лошади, на которой сидел худощавый юноша; под белыми одеждами у него был виден украшенный рубинами нагрудник.

– Это Итимед-хан, повелитель. Он прятался в поле за мертвой лошадью. Его стражники покинули его.

– Ты действительно Итимед-хан? – спросил Акбар.

– Да, это так, и я отдаюсь на твою милость, – спокойно ответил юноша, не поднимая взгляда от земли.

– Ты готов приказать своей армии прекратить сопротивление и отдать Ахмадабад и весь остальной Гуджарат под мою власть? В таком случае я сохраню жизнь тебе и твоим людям и отдам каждому из вас в управление небольшой надел по вашему выбору.