Читать книгу "Вспышка на солнце - Линда Холл"

— Понятно, — произнес Майкл тихо.

— Что тебе понятно? — спросила Оливия раздраженно.

— Что тебе все равно, не так ли? Ты вообще когда-нибудь была в него влюблена?

Оливия вскинула голову:

— Влюблена в Винса? Конечно нет! Я… люблю тебя! — Она с трудом произнесла эти слова. — Не понимаю, как тебе такое пришло в голову?

— Вы казались очень увлеченными друг другом. Ты понимаешь его, а он — тебя. Не так ли? Вы занимаетесь одним делом. К тому же он очень привлекателен. Когда я впервые увидел вас вместе, то был уверен: если вы еще не близки, то очень скоро будете.

— Я нравлюсь ему, он — мне. Мы вместе пережили хорошие и плохие времена. И действительно — хорошие друзья.

— Пожалуй, что я на какое-то мгновение забыл, насколько чувствительны твои друзья. То есть хотел сказать, кинематографические друзья.

Майкл был прав. В киноиндустрии были приняты объятия, поцелуи и все в таком роде. Этот вид искусства привлекал неординарных личностей, которые открыто выражали свои чувства. Правда, некоторые лишь притворялись искренними. Майкл Битен был полной противоположностью представителей этого мира, так же, впрочем, как и его сдержанные друзья по бизнесу.

— Я помню, как ты смотрел на моих друзей… Свысока.

— Совсем нет. Они представляли собой такое живописное зрелище, что я, находясь среди них, напоминал серого воробышка среди породистых петушков и курочек.

Менее подходящего слова для Майкла нельзя было придумать:

— Воробышка? — переспросила Оливия недоверчиво. Слово «ястреб» было бы в данном случае более подходящим. Это коварное создание заставляет домашнюю птицу разбегаться в разные стороны, едва коснется земли тень от его крыльев.

— Я прекрасно понимаю, что ты могла бы предпочесть кого-нибудь из этих людей, разделяющих твои творческие устремления, а не жить с человеком фактов и цифр.

Оливия отрицательно покачала головой:

— Нет, не могла бы. — Она и представить себе не могла, что Майкла тревожили подобные мысли. И поэтому спросила в свою очередь: — А как же… Дейзи?

— А что Дейзи?

— Ты был к ней так внимателен!

— Еще бы! Я заставил ее приехать сюда и сняться в твоем фильме. Кстати, неплохо заплатил ей. Но даже приличный гонорар не заставил бы Дейзи взяться за это, если бы ей не понравился сценарий. Мне казалось, что я обязан приглядывать за ней, пока она здесь. Кроме того, хотелось освободить тебя от лишних забот. — Он посмотрел на Оливию, прищурившись. Слабая улыбка появилась в уголках его губ, затем зажглась в глазах. — Это было не так уж тяжело, она — прекрасная молодая женщина!

— Я в этом не сомневаюсь. — Оливия встала, прижимая бумаги к груди. — И я уверена, что ты получишь удовольствие, когда поедешь ее провожать.

Не успела она отвернуться, как Майкл схватил ее за руку. Она взглянула на него, и в ее синих глазах он увидел бушующее пламя, но губы Оливии были плотно сжаты.

— Ты ревнуешь, — сказал Майкл ровным голосом, словно речь шла о дожде за окном.

Сначала Оливия хотела отрицать это, но потом поняла всю бесполезность своих намерений, и парировала:

— Так же, как и ты.

— Да, — ответил он мягко, — и к чему это нас приведет?

У нее пересохло во рту и сердце громко стучало. Она не осмеливалась ответить Майклу.

— Ты все еще испытываешь ко мне чувства, Оливия, так же как и я к тебе. Очень глубокие чувства.

Они оба прошли долгий путь за последние несколько месяцев. Нечего было пенять на прошлые ошибки.

— Какие чувства? — спросила Оливия медленно, как будто сама только что не призналась ему в любви. Но ей невероятно хотелось, чтобы он сказал об этом сам.

— Любовь, — ответил он так просто, словно впервые понял значение этого слова. — И страсть. Я никогда не переставал любить тебя, Оливия! Даже когда был в ярости, любил и хотел быть только с тобой! Когда же появился хрупкий, призрачный шанс вернуть тебя в мою жизнь и держать подальше от постели соблазнительного Винсента, я подпрыгнул от радости и с головой окунулся в эту аферу.

— Ты нырнул, словно в омут с головой. Так поступать было неразумно.

— И фатально для возобновления нашего брака, но я не мог позволить тебе исчезнуть из моей судьбы. Я действительно на этот раз пытался быть другим, более чутким. И ты старалась быть другой. Уйти со съемок в самой середине картины, когда твое присутствие так необходимо, и поехать в больницу к моему отцу!..

— Мне казалось, ты нуждаешься во мне.

— Ты права, Оливия. Всю мою жизнь все хотели, чтобы я был эталоном мужественности и несгибаемой силы. А ты просто была со мной рядом и не пыталась меня воспитывать. И я тебе за это очень благодарен.

— Рада, что мы наконец понимаем друг друга.

— Я тоже, рад. Ты подарила мне лучик надежды, но я был слишком поглощен заботами об отце и моей семье, чтобы оценить твой дар. — Майкл убрал руку с ее плеча. — Я освобождаю тебя от нашего контракта, Оливия!

Она удивленно посмотрела на него, и Майкл объяснил:

— Твой фильм в безопасности, так как письменный контракт будет сохранен. А наше устное соглашение было несправедливым и глупым. У меня нет права ставить тебе подобное условие. Итак… — он посмотрел на потолок и глубоко вздохнул, прежде чем продолжить, — ты можешь уйти, когда захочешь.

Оливия не понимала, что происходит.

— Ты просишь меня уйти? Выкидываешь меня из своей жизни?..

— Нет! Я даю тебе право выбора. И если сейчас ты уйдешь, я прошу, умоляю: позволь мне увидеть тебя снова. Дай мне шанс доказать тебе, что у нас может быть настоящая семья!

Оливия подумала — уж не сон ли это? Сладкий, дивный сон, в котором сбываются все мечты. Тихим голосом, который мог принадлежать кому угодно, только не ей, она ответила:

— Я люблю тебя, Майкл! И хочу остаться с тобой навсегда! — Она помолчала, собираясь с силами. — Но я не могу бросить свою карьеру.

— Разве я хоть как-то препятствовал тебе в работе с тех пор, как ты вернулась? — спросил Майкл осторожно.

— Нет. До этого я, возможно, и сама немного… перегибала палку, — призналась она. — После того, как умер отец, я все время чего-то опасалась, поскольку осталась совсем одна. Во мне сидело ощущение заброшенности, заставляя полагаться только на себя. Я не могла доверять даже тем людям, которые заботились обо мне и искренне меня любили.

— Это как раз то, что я собирался делать всю жизнь: любить и заботиться о тебе, Оливия.

— Знаю, но даже тебе я не могла этого позволить. Тебе — тем более! Поскольку в глубине души постоянно боялась, как бы что-то не произошло и ты не покинул меня. Я бы не вынесла этой потери, Майкл! Поэтому и не могла привязаться к тебе полностью. И чем больше ты окружал меня своей заботой, тем сильнее я вцеплялась в мою карьеру. Я старалась быть независимой и ответственной только за себя.