Читать книгу "Поцелуй ночи - Ярослава Лазарева"

— Ренате стало хуже? — я не выдержала гнетущего напряжения.

Атанас вскинул голову и посмотрел на меня. Его пальцы сжались, но он тут же убрал ладони между коленей.

— Стало хуже Грегу, — глухо сказал он. — И я виню в этом тебя и… Лилу. Флайки вообще в последнее время стали слишком много себе позволять, — мрачно добавил он.

— Что с ним?! — заволновалась я. — Что значит хуже? Вы можете нормально объяснить?

— Откуда я знаю? — злобно проговорил он. — Это вы затеяли свои странные игры! Я сам видел явление Грега, а ведь он при этом находился в склепе, в глубочайшей прострации. Зачем было тревожить его сущность?! Я общался с отцом Грегори. Сегодня утром Грега должны были вывести из этого состояния, допустимый срок закончился. Но он все еще остается в таком виде. Жизнь уходит из него, а он не сопротивляется.

— Этого не может быть! — закричала я и вскочила. — Вы все нарочно подстроили, чтобы не дать нам быть вместе! Я вас всех ненавижу!

Сама не понимая, что делаю, я кинулась к Атанасу и начала его бить. В первый миг он опешил. Потом отбросил меня, как пушинку, одним движением руки. Я увидела открывающийся рот и клыки. И тут же выбежала из комнаты. Меня трясло, и хотелось как можно скорее покинуть и этот дом, и этот город, и даже страну. Но я не могла, я должна была точно знать, что случилось с Грегом.

Я села возле неподвижной Ренаты и попыталась успокоиться, но меня продолжало трясти, даже зубы стучали. Рената пошевелилась. Я увидела, как она медленно отводит от лица черный шарф, ее огромные глаза впились в меня.

— Он умер, — прошептала она, наклоняясь ко мне. — Он так бился в моих руках, так стонал, а… я никак не могла остановиться… никак… Это оказалось сильнее меня. И вот он умер…

Рената судорожно вздохнула. Я хотела сказать, что ей лучше поплакать, но вампиры не могут. Тогда я просто обняла ее и стала тихо покачивать, шепча, что все будет хорошо, скоро все уладится, она уедет в Москву и там обо всем забудет. Казалось, Рената внимательно слушает меня, она перестала вздыхать и дрожать.

Тут в комнату вошел Атанас. Увидев, что Рената очнулась, он мгновенно взял себя в руки. Его клыки спрятались, лицо приняло невозмутимое выражение. Но все равно я решила, что мне нужно отсюда убраться как можно быстрее.

— Ей лучше, — сказала я и отодвинулась от Ренаты. — Вам нужно увезти ее отсюда. Но я с вами не поеду! — решительно добавила я.

— Боишься? — усмехнулся Атанас.

— Нет! Я должна немедленно отправиться к Грегу.

— Грег? — спросила Рената, будто окончательно приходя в себя. — Где он?

— В монастыре, — ответил Атанас. — Лада решила туда отправиться. Хотел бы я на это посмотреть! Людям туда вход заказан, — ехидно добавил он.

— Пусть едет, — прошептала Рената. — Пусть хоть у них все получится.

— У них ничего получиться не может! Неужели вы еще не поняли?! — глухо прорычал он.

— Это вы так думаете! — упрямо сказала я. — Я не могу оставить Грега в таком состоянии! Неужели вы полагаете, что я поеду с вами в Москву и буду там изнывать от неизвестности?

— Поезжай, — сказала Рената. — И привези его к нам.

— Когда-то при помощи Лилы я уже побывала в монастыре, — задумчиво произнесла я. — И это совсем не походило на транс, все было как вживую.

— Флайки стали слишком много себе позволять! — перебил меня Атанас. — Они делают недопустимые вещи, разрушают устои нашего мира!

— Может, и сейчас ее позвать? — предложила я, не ответив на его выпад.

— Лила при Греге, — после паузы сказал Атанас. — Она держит нить его жизни. Ей нельзя выпускать ее ни на миг.

Не хочу вспоминать это путешествие. Я находилась в Саксонии, в монастыре на одной из гор Северной Чехии неподалеку от местечка Либерец. Положение упрощало то, что у меня была шенгенская виза, и по ней я могла беспрепятственно въехать в Чехию. Но состояние, в котором я пребывала, оставляло желать лучшего. Меня постоянно лихорадило от волнения. Я боялась, что не успею. Слова Атанаса безумно меня пугали, и я спешила изо всех сил. Доехав до Дрездена, затем до городка Циттау, я пересела в поезд, идущий в Чехию. Выйдя в Либерце, я быстро сориентировалась, ведь Атанас подробно рассказал, к какой горе мне следует направиться. Но я была практически без сил, почти ничего не ела эти дни и мало спала. Наняв машину, я доехала до подножия горы. Там находилась небольшая деревня, я решила остановиться и хотя бы немного отдохнуть. Солнце уже клонилось к закату, а я хотела попасть в монастырь до темноты — я прекрасно понимала, что днем я там буду в большей безопасности, чем ночью, когда вампиры активны. Хотя я вряд ли успевала. Путь должен был занять несколько часов.

«Что ж, — подумала я, — если хотя бы чуть-чуть не посплю, то свалюсь где-нибудь в лесу. Лучше провести ночь в деревне, а на рассвете отправиться в путь».

Это было единственное правильное решение, но сердце ныло от тоски и от сознания того, что за это время может случиться непоправимое.

Я постучалась в первый же дом на краю деревни. Залаяла собака, затем появился дед лет восьмидесяти. Он прошаркал к калитке, отогнал пса и поздоровался нa чешском. Я кивнула. Чешский язык очень походит на русский, я объяснила, что я туристка из Москвы, приехала из Либерца, хочу прогуляться в горы, но не рассчитала со временем. Дед кивал и внимательно меня слушал. Я достала кошелек и стала предлагать ему доллары, но он отрицательно покачал головой. Потом сказал на вполне сносном русском, что не возьмет денег за ночлег и просит меня пройти в дом. И добавил странную фразу:

— К тому же собака тебя совсем не боится.

Я его поблагодарила и побрела за ним. Напряжение последних дней давало о себе знать, мне казалось, что я рухну прямо на тропинке.

В доме было очень чисто, уютно и пахло печеными яблоками. На пороге меня встретила кругленькая румяная старушка. Она приветливо поздоровалась на чешском и, не задавая лишних вопросов, пригласила меня к столу. Налив мне чаю и положив на тарелку огромный кусок яблочного пирога, она улыбнулась и ушла в комнату, плотно притворив за собой дверь. Дед сел напротив меня.

— Как тебя зовут? — приветливо спросил он.

Я ответила. Он назвал свое имя: Зденек.

— Откуда вы знаете русский? — из вежливости поинтересовалась я.

Зденек оживился и начал подробно мне рассказывать, что во время войны познакомился с отличными русскими парнями, танкистами, потом попал с ними в Воронеж и там прожил несколько лет. Он говорил сбивчиво, путая русские и чешские слова, сообщая множество подробностей. Я поняла, что остался он в Воронеже из-за большой любви. Потом они расстались, и он вернулся на родину. И вот с тех пор так и живет здесь, но русский язык не забыл.

— Да и туристы любят эти места, — добавил он. — Русских много к нам приезжает. Особенно молодежи. Я не удивлен, что и ты сюда приехала.