Читать книгу "Зверолов - Александр Рудазов"

Глотосвин тоже поначалу не воспринимал зеленых двуногих всерьез. Он брезгливо посматривал на них с высоты своих пяти метров, не делая даже попытки убежать. Но когда к делу подключилась Поющая Радуга, глотосвину пришлось тяжко. Она удивительно ловко скакала у его пышных ягодиц, тыча копьем в наиболее нежные части тела. Огромный зверь заревел от боли, попытался затоптать дерзкую рептилию, но Поющая Радуга каждый раз успевала увернуться.

И в конце концов глотосвин не выдержал. Он поднялся на дыбы, размахивая передними лапами, и ринулся наутек. Кажущийся грузным и неповоротливым, гигант сразу же развил галоп, сделавший бы честь скаковой лошади. Длинная жирафья шея на бегу извивалась, точно змеиная.

Но, к великому удивлению Трооста, Поющая Радуга держалась с ним наравне. Эта скромная на вид девушка показывала великолепную скорость. Прямо ящерица-бегун.

Вряд ли она смогла бы долго так мчаться, но это и не потребовалось. Уже на двенадцатой секунде Поющая Радуга взмахнула руками, и с ее ладоней сорвались остро заточенные костяные бумеранги. Точно намагниченные, они врезались аккурат в ноги животного — и, похоже, перерезали ему сухожилия! Поразительный бросок!

Глотосвин резко замедлил ход. Охромевший, обезумевший от боли, он зашатался из стороны в сторону. Поющая Радуга совершила грациозный кульбит, взметнула себя на спину глотосвина и пырнула его копьем в шею. Еще раз, еще!.. Все глубже и глубже, разрывая артерии! Относительно тонкая шея великана оросилась темной кровью, из пасти вырвался хриплый вой, и глотосвин начал шаркать, спотыкаться…

Через несколько секунд его колени подогнулись, и туша рухнула на землю.

Троост не одобрял таких способов охоты, да и вообще считал звероубийство недостойным делом, но он не мог не восхититься. Без огнестрельного оружия, без ловушек, с одним только копьем и бумерангами, юная дикарка одолела чудовище втрое крупнее себя! Подобное искусство заслуживает всяческого уважения.

Не теряя времени, рептилоиды принялись кромсать морщинистую шкуру каменными ножами. Поющая Радуга приподняла голову чудовища — в сравнении с телом та была поразительно маленькой. Выглядела охотница почему-то грустной.

Некоторые охотники подошли к ней с поздравлениями. Однако многие другие смотрели недобро, исподлобья. Одна девушка и вовсе сделала какой-то странный, явно угрожающий жест.

Обратно в стойбище глотосвина тащили на волокуше. Несколько длинных жердей связали самодельными веревками, подсунули это устройство под тушу и поволокли вдвадцатером. Рептилоидам было тяжело, они то и дело останавливались перевести дыхание.

Троост хотел предложить свою помощь — благодаря уплотненным мышцам он мог поднять в три-четыре раза больше нормы. Но Мимун сразу это заметил и отчаянно замотал головой. На планете Земля тоже есть свои табу.

Поэтому Троост просто шагал рядом с Поющей Радугой. Та, будучи героиней дня, волокушу не тянула. Но это ее ничуть не радовало — она шла с опущенными плечами и косилась на соплеменников. Те в ответ косились на нее.

— Все, теперь меня точно выберут… — тяжко вздохнула девушка.

— Выберут?.. — не понял Троост. — Куда выберут?..

— В жертву, куда же еще… Завтра. Я и позавчера на волоске висела, а теперь меня точно выберут. Не любят они меня, стервы. Целый альянс сформировали, чтобы жертвовать самых лучших.

— А нельзя ли пожаловаться вождю? — опешил Троост. — Это же какой-то комплот!

— Так вождь в этом комплоте самый главный! — хмыкнула Поющая Радуга. — Он же червяк сушеный, а не вождь — только на том и держится, что выбирает всех, кто может его затмить! Синий Лист лучше всех строил хижины — его выбрали. Пьяная Черепаха лучше всех ловила рыбу — ее выбрали. Костлявый Хребет знал наизусть все травки — его выбрали. А завтра, скорее всего, выберут меня. Вождя еще и Вонючая Сороконожка постоянно подговаривает — все злится, что ее мужик на меня запал. Можно подумать, он мне нужен, урод кривозубый!

Троост внимательно слушал. Видно было, что Поющей Радуге уже давно требовалось выговориться. Друзей в племени у нее явно не было, вот она и выплеснула негатив гладкокожему бородатому чужаку. Благо он-то уж точно не станет приносить ее в жертву.

Вернувшись в стойбище, Троост рассказал об этом Мимуну. У того аж вспыхнули глаза — в такое возмущение он пришел, услышав, какую награду получит охотница за свой подвиг. Глотосвина уже начали потрошить, завтра его подадут на большом пиру… а после него Поющую Радугу принесут в жертву!

— Возвращаемся на корабль, — распорядился Мимун.

Едва ступив на борт «Николая Миклухо-Маклая», он объявил общее собрание. Вскоре за столом сидели все шестнадцать членов экипажа плюс гость — Маартен Троост.

Не тратя понапрасну времени, Мимун с ходу потребовал:

— Я подаю запрос на вмешательство.

Все разом уставились на дипломата. Именно к нему были обращены слова руководителя экспедиции. Именно он обладает правом принимать такие решения.

— Вмешательство какого рода? — спокойно спросил дипломат.

— Завтра туземное население планеты совершит человеческое жертвоприношение. Уже как минимум седьмое. Есть основания считать, что в жертву будет принесена девушка по имени Поющая Радуга. Я прошу разрешения вмешаться.

— Основания недостаточны, — возразил дипломат. — Поющая Радуга является уроженкой Ла-Форше и гражданкой государственного образования «племя Шипящих Агам». Солнечная Система не имеет права вмешиваться в ее судьбу без по-настоящему веских оснований.

— Веских оснований?! — вышел из себя Мимун. — Да каких вам еще оснований?! Она же человек!.. ну, не человек, но разумное существо!.. И она очень хорошая девушка! Умная. Способная. Талантливая. В другом месте и другое время она могла бы стать гордостью своего народа. А здесь лучших приносят в жертву! Здесь ее ожидает судьба Ипатии и Жанны д'Арк!

— И тем не менее это не является основанием для вмешательства, — с каменным лицом произнес дипломат. — Наши далекие предки жгли себе подобных на кострах. Ели их живьем. Травили в газовых камерах. Это неизбежные периоды в развитии общества. Сколь бы ужасным нам это ни казалось, мы не имеем права вмешиваться в обычаи туземцев.

— Мы не имеем права закрывать на них глаза! — повысил голос Мимун. — Я уже говорил, и я снова повторяю…

— И что вы предлагаете? — перебил его дипломат. — Прислать сюда роту космической гвардии и установить наши порядки? Силой сделать всех сытыми, здоровыми и счастливыми? Превратить туземцев в питомцев добреньких инопланетян?

— Ничего подобного я не предлагаю, — стушевался Мимун. — Я просто не могу спокойно смотреть… вы же понимаете…

— Я все понимаю. Но есть такая вещь, как моральная эволюция. Ее нельзя ускорить, ее нельзя подтолкнуть, ее нельзя принести извне. Они должны сами пройти свой путь.

— Но разве их путь изменится, если мы спасем одну из них?! — возмутился Мимун. — Всего одну! Что в этом такого?!