Читать книгу "Дни изгнания - Катарина Керр"

Неуклюже работая левой рукой, Адерин раскладывал пакеты с травами для лечения раненых, как вдруг услышал конский топот. Сначала он решил, что эльфы проиграли битву и отступают. Потом услышал боевые крики и голоса элдиссцев, полные ярости и ненависти. Далландра бежала к нему и кричала:

– Медведи! Они направляются сюда!

– Быстро беги в лес! Прячься!

Она повиновалась, не раздумывая. Адерин последовал было за ней, но передумал и вернулся обратно. Если он оставит снадобья здесь, раненые погибнут. Он уже видел коней – группа человек в пятьдесят, все, что осталось от четырех сотен. В клубах пыли мчались они к беззащитному лагерю. Издалека слышались боевые кличи эльфов, преследовавших Медведей Он сгреб свои тяжелые пакеты и замер, поддавшись ужасу, когда первые всадники поскакали прямо на него. Мечи сверкали, рассекая палатки, копыта гремели, давя постели и кастрюли. Адерин понимал, что надо бежать, слышал свой собственный голос, вслух уговаривавший его тронуться с места, но ужас не давал шевельнуться, кровь застыла в жилах, а двое атакующих все приближались и приближались.

– Не трогать советника! – Третий всадник на скаку разодрал палатку и резко развернулся наперерез другим. – Поворачивайте!

Сверкнули мечи. Один из атакующих вскрикнул и перелетел через голову своего коня.

– Я сказал – поворачивайте!

Второй атакующий развернулся и помчался назад, но наткнулся на эльфов, которых возглавлял Галабериэль, сидевший верхом на коне. Клубилась густая пыль, раздавались боевые кличи, оставшиеся Медведи спасались бегством, крича и проклиная всех и вся. Спаситель Адерина был готов последовать за ними, но вдруг резко осадил тяжело дышавшего коня и сам осел в седле. Адерин подбежал к нему как раз вовремя, чтобы подхватить его, истекающего кровью, и положить на землю. Стрела пронзила кольчугу, попав в артерию, и теперь вместе с кровью из него вытекала жизнь. Адерин стянул с него шлем и посмотрел в мертненно-бледное лицо: Кинван.

– Советник и без оружия, – прошептал тот. – Не мог позволить своему лорду обесчестить себя второй раз. – И умер, содрогнувшись всем телом.

– Ты в порядке? – подбежал к Адерину Галабериэль, держа в одной руке окровавленный меч, в другой – шлем. Лицо и светлые волосы были в крови.

– Да. Мы отступаем?

– Отступаем? – Галабериэль разразился хриплым смехом. – Это наш день, друг! Мы разбили это мерзкое отродье!

Адерин рыдал, как ребенок, но, взглянув в мертвые глаза Кинвана, не мог сказать, проливал он слезы радости или горя.

В последней битве в лагере, сражаясь против людей, поклявшихся погибнуть, но покончить с позором и бесчестьем, эльфы тоже понесли потери. Но девять погибших эльфов и около двадцати раненых против ужасных потерь людей… Галабериэль был прав, когда заявил, что победа была полной.

Весь этот день Адерин и Далландра занимались ранеными. Им помогали добровольцы, но в конце оба они были в крови, как и пациенты. В лунном свете они отправились на мелководье и тщательно вымылись, а потом вернулись в лагерь, где погибшие уже лежали, готовые к завтрашнему погребальному костру. Далландра так устала и исстрадалась душой, что ушла спать, не съев ни крошки, но Адерин, привыкший к виду боевых ран за время своего ученичества, присоединился к пиру победы. Галабериэль решил, что в честь победы можно расточительно отнестись к хорошим дровам и соорудил огромный костер. Пылало яркое пламя, играла музыка, гремели барабаны. Хмельные и счастливые, эльфы из личной дружины банадара присоединялись то к одной, то к другой группе, но сам Галабериэль сидел у костра на подушках и только наблюдал. Адерин сел рядом, Галабериэль протянул ему мех с медом. Адерин сделал несколько осторожных глотков, чтобы облегчить боль в уставших мышцах.

– Больше сотни круглоголовых бежало, – внезапно сказал Галабериэль. – Все из последних рядов, видимо, союзники Меласа, а не Медведи. Как ты думаешь, будут они собирать войско, чтобы вернуться и отомстить?

– Не думаю. Второй сын Меласа, конечно, будет в бешенстве и начнет взывать к ним, но кто пойдет за ним после того, что произошло? А у него осталось совсем немного воинов – только те, что охраняли крепость, больше никого.

– Это хорошо. Тогда ограждение земли для усопщих оставим на потом. Я хочу успеть до начала зимних дождей.

– Успеть что?

– Отправиться на юг. – Галабериэль улыбнулся скупо и страшно. – Стереть с лица земли то поселение западнее Каннобайна.

Адерин в замешательстве уставился на него.

– Я сегодня кое-что понял, – продолжал Галабериэль. – Наши луки годятся не только на то, чтобы уложить серого оленя. Я больше никогда не буду пресмыкаться и унижаться перед этой собачьей блевотиной – лордами круглоголовых. Элдис пусть оставляют себе, но больше они ничего не получат. – Он запрокинул голову и хрипло захохотал. – Ни одного проклятого вонючего дюйма, клянусь всеми богами! – Потом его лицо смягчилось. – Прости меня, Адерин. Я забыл, что говорю про твой народ. Тебе не нужно ехать с нами на юг. Вы с Далландрой будете ждать нас в аларе.

Адерин встал и пустыми глазами уставился в пляшущий огонь.

– Или ты решил покинуть нас? – Галабериэль встал рядом. – Никто из Народа не посмеет остановить тебя, даже если ты отправишься прямиком к круглоголовым, чтобы предупредить их.

Адерин повернулся и, не оглядываясь, пошел к лугу за пределами лагеря и остановился, только когда дошел до него. На равнине между небольшими кострами плясали эльфы: в одну линию, держа руки неподвижно на уровне плеч, запрокинув назад головы, и только ноги их двигались и притопывали в такт сложной, путаной мелодии арф и барабанов. Сквозь музыку доносились причитающие голоса – наполовину скорбящие, наполовину торжествующие. Когда бражники приблизились к нему, он увидел их потные, бесстрастные лица, головы, качающиеся в такт четверть-тонам. Потом цепочка танцоров стремительно развернулась и исчезла в темноте. Сзади подошел Галабериэль и положил ему на плечо руку.

– Мне очень жаль, – сказал он. – Но этот дан необходимо разрушить. Конечно, мы не тронем ни женщин, ни детей, да и мужчин постараемся пощадить.

– Я знаю. – Адерин, наконец, обрел голос. – Что я могу сказать? Я уже видел, как мой народ собрал войско, чтобы уничтожить вас, верно? И если бы не ваши луки, они устроили бы здесь бойню и никто бы из вас не уцелел.

– Вот именно. Но тебе не надо видеть, как погибают люди. Хочешь вернуться в Элдис? Я дам тебе сопровождение, если ты захочешь.

Адерин заколебался. Он обещал Нананне, что останется здесь, но при этом знал, что она не заставила бы его выполнять обещание, зная, что нападение на Каннобайн может привести к настоящей войне. Если это произойдет, я должен вернуться к своему народу, подумал Адерин, и в нем тут же вскипело отвращение: его народ, такой чванный и самодовольный, нарушает собственные обещания, убивает, порабощает, крадет земли, принадлежащие другим – и все это, прикрываясь словами о чести? Нет, он никогда не вернется в Дэверри, он не желает жить с ними, даже в качестве лекаря и травника. Что же ему остается? Судьба отшельника где-нибудь на краю земли? Он увидел себя, одинокого, держащего в секрете свои тайные знания до тех пор, пока они не сведут его с ума. Галабериэль терпеливо ждал.