Читать книгу "Сокрытые в веках - Ирина Лазарева"

– Но ты целовала Рене и Доменга, я сам видел, и ничего не случилось.

– Они мне, как братья, но любовный поцелуй мне заказан.

Он снова обнял ее:

– Успокойся, моя радость, безвыходных ситуаций не бывает. На то я и мужчина, чтобы найти верное решение.

Она мало-помалу затихла, и вскоре он с удивлением обнаружил, что она спит, положив ему голову на плечо и продолжая всхлипывать во сне.

Их друзья, наплававшись до потери сознания, выбрались на берег и оторопели, увидев эту идиллическую картину.

– Все ясно, – догадался Рене, – она же не спит по ночам и тратит много энергии, а мы донимаем ее своими развлечениями.

Лилейная кожа Мари заметно порозовела, и у Маруфа спина стала вся красная.

– Надо возвращаться, – заключил Рене, – а то мы все сгорим. Жалко, но придется ее разбудить.

– Ни в коем случае, я отнесу ее, – сказал Маруф.

Метта спала так крепко, что по дороге в лагерь не проснулась. Ее уложили в палатке, накрыв легким покрывалом.

Вечером, когда она ушла, Рене, готовясь ко сну, спросил Мари:

– Что все-таки Метта имела в виду, когда говорила, что поможет тебе? Разве есть что-то, чего я не знаю?

Тонкие черты молодой женщины омрачились тревогой, она занервничала и принялась суетливо перекладывать одежду в сумке.

– Кажется, дело серьезное, – забеспокоился супруг, – может, ты нездорова?

Видя, что она продолжает отмалчиваться, он требовательно произнес:

– Мари, если ты мне сию же секунду не скажешь, в чем дело, я все равно узнаю у Метты. Она всегда говорит правду.

Мари обреченно вздохнула:

– Ты никогда не задумывался о детях?

Рене, забыв, что он в палатке, выпрямился и ударился головой о твердую конструкцию.

– Бог ты мой, Мари, – опешил он, – ты никогда не говорила, что хочешь ребенка. Мне и в голову не приходило…

– Какая же нормальная женщина не захочет иметь детей? – сказала Мари.

– Ничего не понимаю – ты за пять лет ни разу об этом даже не обмолвилась.

– Думаешь, приятно, что у меня ничего не выходит? Я уже всех врачей обегала, и все напрасно. Хорошо, что у меня такой супруг, который не видит дальше своего носа.

– Ах, я еще и виноват! – моментально вспылил Рене. – Могла бы поделиться со мной своими переживаниями. Я как-никак твой муж. Может, я и сам об этом думал. Нет, спать я теперь не смогу!

Он выскочил из палатки и наткнулся на Маруфа, который с задумчивым видом расхаживал по лужайке, глядя под ноги.

– Ох, уж эти женщины, – сказал Рене, – и ты не спишь?

– Да вот все думаю, но ничего придумать не могу. Впору самому драконом стать, так ведь и это невозможно.

Со стороны моря показалась светлая фигура Андрея. На лице его лежала печать уныния и разочарования – обычное выражение, когда он думал о Тоне.

– Давайте согреем чаю, – предложил он, – все равно не спится.

Они стали заново разжигать костер. Из палатки высунулась голова Доменга.

– Вы чего не спите, страдальцы? – заинтересованно спросил он, обводя друзей гагатовыми глазами. – Хотели полуночничать без меня?

Он вылез на четвереньках и занял место у костра.

– Составлю вам компанию, меланхолики. Будем вместе смотреть на звезды и поочередно вздыхать.

Но звезд на небе не оказалось. Ни звезд, ни луны. Небо было абсолютно черным, а воздух тяжелым и неподвижным. Деревья кругом стояли сумрачными великанами, не колыхалась ни одна травинка, в лесу не слышно было ни звука, словно все разом затаилось в ожидании чего-то неведомого и пугающего.

– Никак гроза надвигается, – сказал Доменг. – Что-то уж больно тихо.

Словно в ответ на его слова беззвездную темень прорезал ослепительный зигзаг молнии, вдали пророкотал гром.

– Допивайте чай, и по палаткам, – заторопился Рене, – Надо еще осмотреться и убрать то, что может промокнуть.

– Ой, там же полотенца и купальники на веревке, – вспомнил Доменг, – пойду соберу.

Он подбежал к краю поляны, где между двумя деревьями была туго натянута веревка, и стал сдергивать развешанные полотенца.

Яркая вспышка, сопровождаемая оглушительным раскатом грома, озарила лес, и Доменг на короткий миг увидел прямо перед собой, среди деревьев, огромную и ужасную человеческую фигуру, которая стояла, не шелохнувшись, и глядела на него красными злобными глазами. Свирепое лицо, напоминавшее коричневую коросту, было обрамлено лохматыми серыми волосами, которые, как старое тряпье, спадали на могучую грудь и смешивались с драной хламидой, облачавшей это цепенящее существо.

Доменг попятился, упал, перекатившись два раза, взлетел на ноги и опрометью бросился к костру.

– Там, в лесу, какое-то страшилище, – задыхаясь и указывая на деревья, выговорил он. – Оно огромное, ростом под три метра, жуткое, как привидение, и злобой так и пышет!

Маруф выхватил из костра пылающую головню и пошел к лесу. Рене поступил осмотрительнее – сбегал за фонарем и направил в указанном направлении яркий луч света.

Они просветили все деревья и кусты по периметру, но ничего необычного не заметили. Из лесу по-прежнему не доносилось ни малейшего шороха.

– Наверно, тебе померещилось. – Маруф швырнул горящее полено в костер. – Деревья в свете молний выглядят причудливо.

Первые тяжелые капли дождя упали на землю. Молнии сверкали почти непрерывно, гром гремел с небывалой силой.

– Пошли спать, – посоветовал Андрей, залезая в палатку. – В такую погоду что угодно может привидеться.

– Говорю вам, это был призрак, – бубнил Доменг, – я его видел, как вас сейчас.

– Не беспокойся, – обнадежил Маруф, – кто бы он ни был, я сверну ему шею, пусть только сунется.

Глава 8

Гроза оказалась кратковременной. Наутро тучи рассеялись, и проглянуло ясное солнце. Лес стоял умытый, посвежевший, сияя сочной зеленью. Воздух зыбился теплой испариной. В листьях скапливались озерца влаги и скатывались на землю сверкающей капелью. Лагерные постояльцы, вооружившись зубными щетками и полотенцами, отправились к протекавшему невдалеке ручью заниматься утренним туалетом.

– Вот они, издержки нецивилизованной жизни, – посетовала Мари, – у меня со вчерашнего дня все тело зудит от соли. Надо как-то изловчиться и вымыться в ручье целиком.

– Можно соорудить запруду, – предложил Андрей, – тогда к нашим услугам будет целая ванна.

Сказано – сделано: мужчины ретиво взялись за дело, натаскали камней, поток перегородили, и искусственный водоем был готов. За делами о ночном происшествии позабыли, и даже Доменг был склонен считать, что лесной великан ему просто привиделся.