Читать книгу "Прорыв осады - Игорь Огай"

Филиппыч ничего не ответил. В его словах была правда, и он это знал. Но и в словах Потапова тоже была правда. Оставалось найти лишь истину – ту самую, которая, как всегда, где-то посередине…

И тогда Павел через силу, еще не до конца веря, что собрался выступить на стороне Шефа, произнес:

– У нас есть доступ на фабрику. Без пропусков. Практически свободный.

– Ну-ка, ну-ка? – помимо воли заинтересовался Филиппыч.

– Градобор, – выдавил Павел. – На его этаже несколько окон выходит не на территорию, а в сторону улицы. И к тому же у него есть «пауза».

– Он согласится, – Шеф немедленно ухватился за шанс превратить свой план из безумного в рабочий. – А если надо – заблокирует этаж. Фээсбэшники в лепешку разобьются, но не войдут – все-таки не атланты.

– Это если он еще там, – парировал Филиппыч. – И если он вообще нас заметит. У гипербореев, знаешь ли, особое отношение к окнам.

Шеф задумался. А Павел не стал даже гадать. Главный дознаватель почти наверняка остался на фабрике, хотя бы для того, чтобы действительно запереть дверь. Ну, и конечно, он не мог отказать себе в удовольствии лишний раз понаблюдать за действиями земных властей.

– Надо идти, – произнес наконец Потапов. – Чем быстрее, тем лучше.

Взгляд его скользнул по Павлу. Потом по Сергееву.

– Я еле сижу, Шеф, – без особой надежды промямлил Павел. – И рука болит.

Потапов вздохнул.

– Ребята, без обид. Вам сегодня досталось. Семен, значит, наш выход.

– Как ты это себе представляешь? – буркнул тот. – Оцепление наверняка уже усилили. Скрытно не пройти. Да и не мальчик ты уже, в масккостюм, поди, не влезешь.

– Даже и не собираюсь, – подтвердил Шеф. – Нужно иначе решать. В УКРО, ты говоришь, у тебя никого нету? Чтоб насчет пропуска?..

Семен ответил что-то скептическое. Не слушая его, Павел прикрыл глаза и откинулся затылком к стене. Как наиболее пострадавшему ему достался единственный среди табуреток стул, но спинка его была все равно слишком низкой… Затылок, кстати, тоже болел, почти так же сильно, как рука, спеленатая обрывками бинта из домашней аптечки. Во время драпа с фабрики прихватить полевой набор фармацевтики от инков никто не догадался. Жаль, черт возьми. Кроме обезболивающего, там были и другие полезные химикаты.

Никакого пропуска Семен не сделает, это ясно. Посреди ночи, в незнакомом ведомстве – совершенно нереально. Значит, только скрытно, для чего не годятся ни Шеф, ни Филиппыч. Да и Федор, если уж честно… А с другой стороны, чем поможет былой опыт горной войны? Посреди улицы без единого деревца, наверняка перекрытой сейчас составным металлическим барьерчиком, с омоновцем у каждой второй секции…

Требовался принципиально иной подход. Павел полез здоровой рукой за пазуху, достал телефон, покрутил его так и эдак. В самом деле, чем черт не шутит?

Шеф с Филиппычем о чем-то спорили, ожесточенно, но после замечания Федора – вполголоса. Никто не обратил внимания, как Павел набрал номер.

Гудки вызова в трубке еще ничего не значили. Хорошо, конечно, что федералы не озаботились отрезать на фабрике телефон, но местная АТС, помнится, висела как раз на первом этаже, где-то за стойкой приемки. И даже если она чудом уцелела в бою, кому-то еще надо было снять трубку на том конце…

– Да, – слегка запыхавшись, произнес Градобор. – Слушаю.

– Я боялся, что ты не ответишь, – облегченно произнес Павел, и два спорщика по другую сторону стола немедленно замолчали.

Шеф сообразил сразу, Филиппыч – через мгновение. Смущенно переглянуться – вот и все, что им оставалось.

– Не сразу услышал, – признался гиперборей. – А потом бежал через всю общину. У нас установлен только один телефонный аппарат.

Павел принял объяснения без уточнений и перешел сразу к делу. Неизвестно, в каком состоянии находилась линия: все могло рухнуть в одно мгновение.

– Градобор, нам нужна помощь. У тебя ведь есть связь с Ассамблей?

– Я не утверждал этого.

– Зато я сумел услышать. Брось свои штучки, все висит на волоске.

– Вы не в состоянии больше сохранять конспиративный режим? – произнес главный дознаватель. И сам себе ответил: – Ну разумеется, после такой-то драки… Кстати, что все-таки здесь случилось? Не то чтобы я жалел, что был вынужден атаковать посла инков, но хотел бы понять ради чего…

– Это долго, Градобор. Давай после того, как свяжемся с Ассамблеей.

Тот помедлил с ответом. А когда заговорил, тон его стал извиняющимся:

– Двенадцать творцов, Павел, помнишь? В этот раз понадобилось столько же. А на поддержание прокола еще пара, которая меняется каждый час, иначе меня тут же всосет обратно в Сферический храм.

– Отлично, – перебил землянин. – Вот оттуда ты и позвонишь в Совбез. А до этого Потапов зачитает тебе обращение от нашего имени. Утром будет не поздно?

– Утром… – повторил гиперборей. – Нет, поздно еще не будет. Я планировал задержаться дольше, насколько это будет возможно.

– Не нужно дольше, – проникновенно произнес Павел. – Нужно до утра. Ты ведь отправлен в Ствол на разведку? Задание удалось, ты узнал о готовности Отдела к контакту и об угрозе распространения сведений об Ассамблее миров. Куда больше?

Градобор снова затруднился. На этот раз он молчал так долго, что Павел решил, будто связь уже прервалась. Однако гиперборей все-таки заговорил:

– Видишь ли… Меня никто никуда не посылал. После поражения Общины в Патомском кратере… Как ни крути, а это все-таки было поражение…

Он снова смолк, но теперь уже Павел мог закончить за него:

– Тебя уволили. Ты больше не главный дознаватель. Так?

– Так. Только у нас не увольняют. У нас лишают права служить Общине… Тебе, верно, не понять, но это гораздо тяжелее.

– Может быть, – Павел не стал спорить и выспрашивать, как именно гиперборею удалось оказаться на Земле. Что за двенадцать творцов, помогающих бывшему слуге дознавательной коллегии, он тоже не стал уточнять. В конце концов, однажды он уже имел случай убедиться, что Община отнюдь не столь монолитна, как кажется извне. Да, гиперборейские отступники всегда действовали из лучших побуждений, а заблуждались вполне искренне, но трещины в монолите от этого не становились мельче.

Впрочем, могло быть, что в данном случае имел место трезвый расчет, а не заблуждение: благодаря своей инициативе Градобор надеялся восстановить свое пошатнувшееся положение. Могло быть… Но сейчас важнее было совсем другое.

– Ты сможешь передать Совбезу Ассамблеи наше послание? – прямо спросил Павел, уже почти зная ответ.

– Извини… – огорчение гиперборея, пожалуй, было искренним. – Меня схватят сразу по возвращении.

Предсказуемо, но не катастрофично.