Читать книгу "Темные ветры империи - Сергей Куприянов"

Но Коле моему я, понятное дело, кое-какие краски сгустил, другие смазал. Как я выступал! Вдохновению, казалось, не будет предела. Драмтеатр отдыхает за кулисами. Эх, хорошего бы режиссера в тот момент, мне карьера на подмостках была б обеспечена.

Я ему и про карьеру с бытовыми удобствами в виде теплого сортира, про эффект влюбленности со стокгольмским до кучи, про паузу, которая потребна для проверки искренности чувств; недаром же наши ЗАГСы делают паузу между подачей заявления брачующимися и, собственно, моментом бракосочетания. Соловей бы уже охрип от таких трелей, но я держался. Ну а как иначе? Взять и просто так потерять напарника? Это, извините, граждане, не шутки, типа «я не видел, когда пассажир вышел из вагона». Помимо всего прочего ведь и с меня спросят, как со старшего. Да еще как! С меня за такое-то не стружку станут снимать, куски мяса грязными ногтями отколупывать будут. До костей.

Пару раз на фоне нашего разговора мелькнула его зазноба. Вроде как не к нам у нее интерес, она так, по делам, вышла. И глазками в нашу сторону — стрель-стрель. Ну скажу я вам, ничего необыкновенного. Не кинозвезда, прямо скажу. Симпатичненькая, молоденькая, грудастенькая в меру. В общем, я даже не знаю, на что там так западать.

Так я дальше про соловья. То есть, скорее, про ворону и лисицу, которая, в смысле я, только и ждет, что слушательница выпустит из клюва кусок ядреного деревенского сыра. Нет, то, что там кровь с молоком играются, в сыре этом, я не спорю. Факт есть факт. Но вот на секундочку. Как мужику с высшим образованием, успешному и перспективному, любителю книг и хорошей музыки, жить с деревенской девкой, которая и читать-то толком не умеет? Кроме, извините, постели есть и другие интересы, иные потребности. Да хоть того же пива с приятелями и сослуживцами в пятницу вечером попить. Или я чего-то не понимаю?

Это далеко не полный перечень аргументов, которые я ему исполнял. Добрую половину я, наверное, уже и не вспомню. А он мне — лублу и все тут. Лублу он! А ежели по этому самому лублу да с маху? Честно, я уже начал склоняться к тому, чтобы его немножко вырубить, загрузить, а там уж, когда отъедем подальше, как-нибудь договоримся. Замечу, что косые оба были уже прилично. Но он меня четко проинтуичил. Ну я же говорил, что Коля профессионал.

Отошел как бы по нужде, дело сделал и оборачивается уже с пушкой в руке. Пьяный-то пьяный, а целит точно в левое плечо. То есть не в лоб, не в живот, чтобы насмерть, но на серьезное ранение явно не поскупится. И лицо при этом такое нехорошее, замерзшее. Решился. Мне не по себе стало.

Тут я осознал, что вторая бутылка явно была лишней. Повторяю — только собственными рукавами мы и занюхивали. Вот и вся закусь. И озверел человек. Уперся и озверел. Да и вообще как-то не сильно он поддавался на мои уговоры. Скорее, слушал из уважения и для хотя бы частичного искупления собственной вины передо мной в частности и всеми остальными в целом. Я имею в виду прокуратуру, родителей, общество… Что там еще в этом списке гражданских и человеческих обязательств? Он слушал меня, отбывая повинность за неисполнение всех их чохом. Вроде как получал одновременно отповедь и индульгенцию по цене этой самой отповеди.

Ну и какое решение я должен был принять под стволом пистолета, который держит человек, откровенно готовый нажать на курок? При этом я доподлинно знаю, что стрелять он умеет. И неплохо. Хуже того, я знаю это оружие. Уверяю, не мелкашка. И уж тем более не мальчишеская рогатка. Серьезный ствол.

Потом я немало размышлял над сделанным мною выбором. В дороге да в одиночку хорошо думается. Если даже отбросить вооруженную угрозу, хотя как ее отбросишь, я пришел к неутешительному выводу по поводу моей персоны. Слабак. У меня имелись десятки вариантов переломить ситуацию. В конце концов, я опытнее, и предательство, к сожалению, мне не впервой. А уж слабость тем более. Да что тут говорить!

Я отвернулся тогда от него, налил себе очередную и последнюю сотку, принял, покивал, принимая в грудь, и выдал:

«Если ты так решил, то и ладно». Он мне не поверил. «Ты меня отпускаешь?»

«А чего? Прикажешь за узду тебя тащить? Перебьешься».

«Ну а ты как? Я вообще». «Я тоже перебьюсь». «Правда?»

Ббб!.. То есть мама моя дорогая! К мужским соплям я в принципе плохо отношусь. Даже в виде насморка. А уж тут!

Я получил вот такенную порцию откровений!

Смысл жизни. Лубовь опять же. Покой. Кое-что узнал про вредность нашей профессии — как будто я не знаю. Натуральные продукты. Полезная физическая работа. Ох! Далее телеграфом. Бюрократия. Налоги. Коррупция — Коля привел примеры и порывался выпить еще. Я его осадил. Суета. Гонка. Теснота. Оторванность от корней и матери природы. Дурацкие неисполнимые законы, которых никто и не знает. Еще раз бюрократия. Или даже не раз, я точно не помню. Что еще? Да! Последняя попытка построить новое общество, основанное на традиционных ценностях. Вот теперь все нормально, на моих глазах стал появляться новый мессия.

Ну коли так, то мессии оружие ни к чему. Пистолет я у Коли забрал и — пьяный сильно — поплелся к джипу. Помню обрывки мыслей. Надо бы что-то оставить напарнику. Бывшему. А зачем бывшему, а больше того, будущему пророку и вершителю судеб, туалетная бумага? Оторжавшись, я поднялся с земли и заковылял дальше, размахивая конфискованным пистолетом и выделывая неприличные пируэты. При этом еще и подхихикивал время от времени. Почему-то, бес его ведает почему, вопрос с туалетной бумагой смешил меня больше всего, хотя позже, трезво рассуждая, я видел, что без нее местные жители обходятся элементарно. Кстати, подтверждаю, что подсушенный мох, используемый — в числе прочего — в виде пипифакса, отлично справляется с поставленной перед ним задачей. И не одной этой, несмотря на то что у него нет крылышек.

Признаюсь, за руль я сел, говоря приблизительно, если иметь в виду термин «сел», сильно нетрезвый. На хрен! Отсюда куда угодно и подальше. Что-то мне эти амазонки перестали нравиться. Да и не нравились никогда. Я, в конце концов, прокурор, а не спермодонор. Нашли, понимаешь, тоже мне! Мне не нужны дети на стороне. Вы, может, еще и алименты с меня стребуете? А вот вам мое категорическое нет! Категорическое! Налицо факт насилия. Статья… Не помню, но есть. Я вам подведу правовую базу! И Кольку, пацана зеленого, развели как местечкового лоха. На трех бобах под тюбетейкой.

В общем, думаю, понятно, что в хмельной досаде я могу быть несдержанным на язык. Что-то, допускаю, я исполнял вслух.

Вот ни за что не угадаете, когда я офигел окончательно.

Когда я не очень успешно сконцентрировался на том, чтобы завести машину. Тогда джип еще не был мустангом. Потому что у меня имелся другой товарищ. Картина на кривом заборе — меня мотает на сиденье, я тычу ключом в замок зажигания, дверца открыта, я сам вижу только цель, в которую какой раз пытаюсь попасть ключом, для чего уже щурю левый глаз. И — удача! — попал. Только собрался себе поаплодировать, как слева от меня объявились эти две. Сестрички. Алена и Катя. Кобылки пришли проведать своего жеребчика. И смирненько так стоят, только глазками от земли на меня — торк-торк.