Читать книгу "Расправляя крылья - Дмитрий Градинар"

В том, что теперь он получил доступ ко всем остальным шахтам, Джокарт не сомневался. А вот если бы не было энергетических подъемников и пришлось стартовать на собственных двигателях, то… Две пятых ресурсов организма высасывало из него действие «Тревожной» комбинации. Сколько же ресурсов отрабатывают разгонные движки истребителя, не предназначенные для включения на поверхности кислородосодержащей планеты? Гравитация не в счёт. Что такое первая и вторая космические для двигателя, способного разогнать корабль почти до скорости света? Всё дело в другом — что-то там в невосполнимости ресурсов, использованных не в безвоздушном пространстве космоса, а в планетарной атмосфере. Какая-то обратная циклическая реакция гравиквазеров.

Так как Джокарт не закончил обучение в институте гравионики и не был инженером в полном смысле, то в тонкостях процессов, происходящих в прямоточных плазменно-гравитационных двигателях звездолётов, он не разбирался. Его задачей было использовать эти процессы, добавляя и снимая ускорение, кидая истребитель в противоторпедное виражирование, не думая о причинах бесконечности энергии в двигателях. Включение антигравитационного режима для подъёма с поверхности ничего бы не дало. Так, подъём на высоту вдвое меньше высоты птичьего полёта. Значит, энергетический подъёмник — это шанс. Очень хороший шанс использовать запас гравиквазеров, имеющийся на истребителе, по прямому назначению, для полёта в космосе. Критическая масса гравиквазеров была необходима при запуске двигателя, дальше начинали действовать какие-то другие законы, и следующая порция требовалась только к очередному запуску двигателей.

Ага! А вот и шанс проверить, чего стоит в бою обученный не до конца, не имеющий никакой лётной практики (разве что теоретическую, хранящуюся в подсознании), но в душе давно готовый к пилотированию курсант, только что получивший лычки.

Машина, внешне похожая на «Зигзаг», несомненно была истребителем, что легко определялось наличием боевой рубки и кормовых турелей, а также подвешенными к килевым пилонам контактным торпедам. Вот только обводы у неё были очень широкими, а позади кресла пилота имелись места ещё для двоих пассажиров. Из-за этого едва выступающая, зализанная кабина превращалась в уродливый скошенный горб.

Всё ясно, окинув взглядом знакомую панель управления, успокоился Джокарт. Это модификация «Зигзага» под эвакуатор. Он слышал о таких, но никогда ещё не видел. И, насколько помнилось из лекций по вооружению, такой «Зигзаг» имел увеличенный кислородный запас. Это, а также форма корабля, были его единственными отличиями от основной модели.

СВЗ почему-то оказался только один. Интересно, а как же двое пассажиров? Они что, должны быть спасены только для того, чтоб погибнуть от перегрузок на первом же боевом развороте?

Когда Джокарт запустил предполётный контроль, всё стало ясно. «Зигзаг»-эвакуатор имел в навигационном терминале одну-единственную полётную схему: полёт к приливной точке под прикрытием Марсианских постов обороны.

— Зачем же тогда вооружение? — изумился Джокарт, отключая навигационную программу.

Теперь, после доставки эвакуатором на орбиту, всё маневрирование придётся делать самому, без помощи автоматики. Даже выполнение в общем-то стандартных маневров ухода от одиночного атакующего: монотонное «виляние хвостом», выражаясь языком пилотов.

И вот истребитель готов к старту. С момента герметизации кабины до объявления всех систем о готовности прошло две-три минуты, но даже они показались Джокарту утомительной вечностью, за которой его ждёт Неизвестность.

Силовые захваты, срабатывающие за счёт конденсации и усиления собственного магнитного поля планеты, перенесли истребитель из ангара в одну из отработавших шахт. Сейчас в небо — действительно цвета пламени, уже теряющего прозрачность — должна взметнуться стрела энергетического луча, вдоль которого истребитель отправится на орбиту.

Джокарт успел осмотреться. Количество шахт на крайне малой для того, чтобы быть космодромом площадке, было соответственно невелико. Шесть-семь, от силы восемь. Судя по размерам ангара, кораблей, стартовавших через эти шахты, было в десять раз больше. И это могли быть только яхты (одну он видел в ангаре), лёгкие, не несущие никакого вооружения авизо, или истребители, учитывая размеры самих шахт Сейчас, вот уже через несколько секунд стартовый колодец зальёт прожигающая сетчатку вспышка, светофильтры обзорных экранов выставят затемнение, и останется лишь только следить за временем, чтобы не прозевать момент выхода на стартовую орбиту и немедленно, как только это произойдёт, запустить разгонные… Сейчас, ещё несколько ударов сердца, несколько вздохов. Джокарт на всякий случай зажмурил глаза, ведь ему пока не приходилось стартовать в энергетическом луче. Да и вообще не приходилось… стартовать! И так, в ожидании, прошла минута.

— Проклятье на «Элм» и её барахло! Как я мог забыть! — едва не оглох от собственного крика Джокарт. И только потом включилось рациональное мышление.

«Неужели Индап не сработал?'' При „Тревожной" комбинации должны блокироваться все эмоции. Или это неправда, и извечное человеческое свойство ошибаться и давать волю эмоциям, упуская из виду главное, — непобедимо? Как говорил что-то такое про пехоту Балу — мы плачем, как и сотни лет назад… А ведь Индап пехотинца должен подавлять все ненужные в бою движения души и сомнения даже сильнее, чем Индап пилота! У нас другое. Остаться чутким ко всему, но превратить это в чуткость машины. Неужели машины чертыхаются из-за недостаточно мощного энергетического оснащения штабных объектов?»

Уже успокоившись, Джокарт заново начал манипуляции с управлением полётных режимов, готовясь к старту на двигателях истребителя. Вот и представился случай выяснить — сколько ресурсов вырабатывает двигатель при атмосферном запуске, подумал он.

Выяснил. Почти одновременно с запуском, по абсолютно понятной причине, ожила система контроля. Джокарт, естественно, игнорировал это предупреждение, потому что дорога назад исчезла, расплавилась в переплетении тугих струй плазмы и гравитационных полей разгонного двигателя.

— Ничего себе, какой дорогой билет! — присвистнул он при этом.

Всего двадцать пять минут полёта после старта из атмосферы! Вот тебе и ограничения только по кислородному запасу, вспомнил он Спенсера и его восторги по поводу возможностей корабля-истребителя.

Джокарт сжал полётный джойстик, готовясь вскинуть нос истребителя к зениту, как только тяга позволит «встать па хвост», и скинуть после этого блокировку ускорения Ничего страшного, утешал он себя, это как управлять гравискутером: счётчик инерции доходит до стартового предела, скутер начинает мелко елозить на гравитационной подушке, и тогда снимаешь тормоз. Рывок! И трек прыгает навстречу, а после становится покорной лентой, которая сама ложится под ноги.

Момент истины настанет вот-вот, хотя теоретически старт ещё можно было отменить. Но что-то уже тянуло сильнее всякого энергетического луча в миллион киловольт туда — вверх! К звёздам, где могли барахтаться в гравитационных ловушках транспорты, которые никто не прикрыл, не помог им прорваться к точкам гравитационных приливов.