Читать книгу "Пилот на войне - Клим Жуков"

А.Р.: В том-то все и дело, уважаемый Леонид Сергеевич. Именно по этой причине мы решили привлечь к расследованию вас.

Л.В.: А как же Рената?

Ж.П.: Восемнадцатилетняя Рената Петровна Иофантова исчезла вместе со своими родителями».

На этом месте стенограмма обрывалась. Насколько можно было судить по сквозной нумерации листов дела, еще три страницы кто-то когда-то зачем-то изъял.

Легко догадаться, что я был заинтригован. Еще бы! Стенограмма упоминала моего отца, причем в связи с какими-то учеными-беглецами с борта станции «Лобачевский» («Лобачевский»! Куда ваш покорный слуга заглядывал осенью 2621 года со свежепойманным халкозавром на поводке!) Пришлось читать дальше, куда деваться.

Vector. Дело № 56, Документ 2

«Справка

В ответ на ваш запрос от 19.04.2610 сообщаю, что группа „Парус“ (она же до 2599 „группа Румянцева“, затем — „группа Иофантова“) на 1.01.2598 имела следующий состав:

Д.б.н. Румянцев Константин Игоревич — руководитель

К.б.н. Иофантов Петр Павлович — заместитель руководителя

К.б.н. Сухова-Иофантова Мария Демидовна — ведущий исследователь

К.б.н. Шанц Семен Борисович — исследователь

Асп. Васищева Любовь Григорьевна — старший лаборант

Группа была создана в 2590 году с санкции руководства Центрального Института Фундаментальных Биологических Проблем РАН и занималась широким спектром исследований в области эпигенетики.

В 2599 году доктор Румянцев и его аспирантка Васищева вышли из состава группы по собственному желанию и навсегда покинули научную орбитальную станцию „Лобачевский“.

Работы продолжили Иофантов, его супруга Сухова-Иофантова и Шанц, к которым вскоре присоединились асп. Голышев Евгений Андреевич и асп. Бойко Эдуард Олегович.

Подпись: Навальный П. П.».

Я родился в 2599 году, вот что.

Мои родители покинули станцию из-за меня? Или так совпало?

Что там у них творилось вообще на этом «Лобачевском»?

Чем они занимались все?!

Что такое эпигенетика, в конце концов?

Vector. Дело № 56, Документ 3

«По сведениям агентуры, внедренной в НВФ „Звездные Бульдоги“, некая яхта проекта КГ-26024 наблюдалась в системе Эпаминонд в мае 2617 года и в системе Шао в августе 2618 года.

Имею все основания предполагать, что мы имеем дело с искомой яхтой „Рената“.

Подпись: майор ГБ Ж. Патру».

Да что они там, с цепи сорвались?!

Каждый лист «Дела № 56» в той или иной форме касался меня!

Ведь это я, я нашел потом яхту «Рената»! На Блэк Принцесс, спутнике планеты Бэйдоу!

Нашел и перепрятал, между прочим.

У следующего документа отсутствовали первые два листа.

Но, могу вас уверить, и того единственного, который в деле оставался, мне хватило.

Vector. Дело № 56, Документ 4

«В ходе проведенной спецоперации яхта „Рената“ была перехвачена, обездвижена и взята на абордаж.

На борту оказался один человек: Голышев Евгений Андреевич, 2580 года рождения, кандидат биологических наук, числящийся пропавшим без вести с 12 апреля 2610 года.

Голышев находился в тяжелом состоянии, имел все признаки бурно развивающегося заболевания, которое ни я, ни оперативные сотрудники моей партии с ходу диагностировать не смогли.

У Голышева была температура 44,5 градуса. Именно так: 44,5 градуса, таковы объективные данные, которые я оставляю без комментариев по причине своей недостаточной компетенции в вопросе.

Голышев находился определенно в измененном состоянии сознания. На вопросы и действия оперативных сотрудников реагировал неадекватно либо не реагировал вовсе. Бредил, временами терял сознание.

Поскольку всё, сказанное Голышевым в течение 9.03.2619, может иметь важное значение для дела № 56, привожу в приложении полную запись.

Подпись: майор ГБ Ж. Патру».

Vector. Дело № 56, Документ 4. Приложение 1

Расшифровка высказываний Голышева Евгения Андреевича, записанных в течение 9 марта 2619 года на борту яхты «Рената» и в ходе его транспортировки в госпиталь генкомендатуры ГАБ по С-801 на борту оперативного корабля ОК-9.

«Голышев: Эноя — это рай, рай. Понимаете, рай. Все согласны. Непрерывно твердят. Непрерывно твердят. Рай.

Оперативный сотрудник: Эноя — это планета?

Голышев: Эноя — это рай.

Оперативный сотрудник: Где находится Эноя?

Голышев: Эноя — это рай.

Оперативный сотрудник: Кто живет на Эное?

Голышев: У Андрюши все хорошо. Рената красавица! Честное слово, им только лучше! Мы хотели… Пить. Дайте пить.

Оперативный сотрудник: Кто такой Андрюша?

Голышев: Румянцев. Андрюша Румянцев. Красавец. Уже летает. Летает».

Товарищи, вдумайтесь! Какой-то Голышев, пойманный ГАБ на борту яхты «Рената», сообщил, что у «Андрюши Румянцева» (то есть у меня! или у кого?! у моего полного тезки?!) «всё хорошо».

А почему у меня всё должно быть плохо?! Я в 2619 году в СВКА учился. У меня и было «всё хорошо».

И этот вот Андрюша «уже летает»… Ну да, я уже летал на самом настоящем истребителе, на учебном РОК-14У. Хотя конкретно в марте 2619-го… В марте, наверное, еще не на РОК-14У. А на чем? На суборбитальном Т-102, ага. Ну да… Но тоже, согласимся, считается. Летает ведь.

Ну и почему это достойно упоминания?! Эка невидаль! Какой-то кадет уже летает… Суборбитально. Летает.

Или… Или о чем тогда он бредит?!.

Чем он там обдолбался, этот Голышев?! Не знаю, как там мой неведомый двойник, непонятный «Андрюша» с неведомой «Энои», а Голышев летал очень даже! Так летал, что улетал вместе с крышей!

Да что это вообще такое? О чем разговор? А?

Просто волосы шевелятся…

Я оторвался от чтения и вперил невидящий взор в полутьму.

Сердце стучало молотом.

Я с огромным трудом, преодолевая спазм, выдохнул.

Вдруг кто-то — этим кем-то оказался въехавший в помещение робот-уборщик — включил весь верхний свет.

От неожиданности я зажмурился.

Когда я решил вернуться к чтению, вместо белой бумаги в папке лежала только черная пыль. В лицо мне дохнуло вдруг могильным холодом.

Сработала ХЗ — химическая защита от несанкционированного чтения. Хитроумный полимер, из которого была сделана бумага дела номер пятьдесят шесть, среагировал наконец на сочетание кислородной атмосферы и света. Запустилась цепная эндотермическая реакция и — всё.