Читать книгу "Первые опыты - Меган Маккаферти"

Словно мне и так мало моей депрессии.

Интересно, кому хуже — моим родителям или родителям Хоуп? Хоуп сказала, что отчасти смерть Хиза была облегчением для ее родителей. Они перестали ждать приближения его смерти. Мои родители никогда не ждали, что она придет. Что человек чувствует, когда ждет приближения смерти?

Я никогда не была на могиле брата. Родители никогда не брали меня. Можете ли вы представить, что они чувствуют? Вместо того чтобы выбирать для него плюшевые игрушки, выбирали место для погребения. Они не говорят об этом. Я знаю, что они чувствуют, но не признаюсь в этом.

Мама будет как зомби следующие две недели. Она будет принимать валиум с сегодняшнего дня и до первого сентября — годовщины смерти. Затем прекратит подавать на завтрак, обед и ужин холодную индейку. Больше не будет слез. Полное самообладание.

Папа ведет себя так, словно ничего необычного не происходит. Он ездит на трехчасовые велосипедные прогулки и часами возится с компьютером. Наши разговоры сводятся к тому, что он узнает, сколько километров я пробежала на этой неделе, чтобы подготовиться к легкоатлетическому сезону. Все как всегда.

Иногда я думаю, как бы выглядел Мэтью. Облысел бы он рано, как мой отец, или у него были бы идеальные зубы, как у моей мамы? А может, у него была бы безупречная кожа? Был бы он тощим, как я?

Знаю, что я незапланированный ребенок. Об этом мне сказала Глэдди на моем дне рождения, когда мне исполнилось четырнадцать. Она уже настолько старая, что не может контролировать себя. Поэтому пока Глэдис жевала торт, она поведала мне, что я — «чудесный сюрприз» для моих родителей, которые никогда бы сами «не решились снова на такое». Конечно, это просто более вежливый способ сказать мне, что я была ошибкой.

Бетани всегда считала, что я ее соперница. Вот брат — это совсем другое дело. Может быть, поэтому у нас всегда не ладились отношения с сестрой. С уверенностью можно сказать, что родители были счастливы, что я у них есть — особенно после того, как я перешагнула месячный рубеж. Но иногда они перебарщивают своей излишней опекой и другими занудными родительскими знаками внимания. Тогда я не могу не думать, что они пытаются спасти меня, потому что они не смогли спасти Мэтью. Может быть, в этом настоящая причина, почему они стали такими суровыми с той поры, когда умер Хиз от передозировки наркотиков. Это не из-за того, что они боялись, что он оказал на меня вредное влияние, как я думала раньше. Нет. Смерть Хиза, вероятно, напомнила им об их собственной утрате, и им не хотелось бы пережить это еще раз.

Проклятие, опять я слишком много думаю.

Одно знаю наверняка: если Мэтью был бы жив, мои родители более тщательно следили бы за контрацепцией, чтобы предупредить нежелательную беременность, и, следовательно, такой «чудесный сюрприз», как я, вряд ли бы был возможен. Это я поняла из слов мамы, которая говорила, что в семьях, в которых трое и более детей, «царит настоящий бардак». Поэтому испытываю благодарность к Мэтью за его смерть, а это — грех. Это дорога в ад, если бы я верила в него.

Но сейчас я чувствую себя виноватой, что осталась жива. Почему? Потому что я напрасно прожигаю жизнь. Мне дана эта жизнь, а я, вместо того чтобы радоваться, все время хандрю.

Хуже того, я осознаю, насколько смешна.

Восемнадцатое августа

Прошлая ночь — настоящая катастрофа.

Полная катаклизмов.

На самом деле единственная причина, почему я пишу о вчерашней ночи, потому что считаю, что она интересна с точки зрения исторической перспективы. Я хочу, чтобы мои потомки знали, какое событие переполнило чашу терпения.

Я отработала уже полсмены, как к моему киоску, чтобы кое-что разведать, подошла Мэнда. Она шла так быстро, насколько ей позволяла обувь на высокой платформе.

— Ты можешь попросить кого-нибудь другого подвести тебя домой?

— Нет, а что?

— Сегодня грандиозная вечеринка на Картерет Ейв.

— Ну и?

— Нуууууууу ииии? — передразнила меня Мэнда, нарочито преувеличивая, словно я понимала английский намного хуже, чем Дубок. — Мы хотели бы пойти.

— Мы — это кто?

— Я, — сказала Мэнда.

— И?

— Сара.

— И?

— Берк.

— А ты когда-нибудь задумывалась, что, может быть, и мне тоже захочется пойти?

— Да, лаааадно тебе, Джесс, — ответила Мэнда. — Ты никогда никуда не хочешь идти.

Она была права. Я никогда никуда не хочу идти. Все лето я избегала всех вечеринок и других мероприятий и теперь вижу, какое счастье это мне принесло. Я в еще более унылом настроении, чем раньше. Может быть, добрая вечеринка пошла бы мне на пользу. Жидкая смазка в виде алкоголя помогла бы мне потушить тот пожар, который полыхал у меня в груди. Я слишком много волнуюсь. Мне надо хоть немного расслабиться.

— Я хочу пойти.

Мэнда посмотрела на меня совершенно безучастным взглядом.

— На вечеринку, — сказала я. — Я хочу пойти на вечеринку.

Мэнда подумала, что это самая забавная вещь, которую она слышала в своей жизни. Она буквально согнулась вдвое, ладонями хлопала по коленям, когда смеялась, давая возможность Дубку и его венгерским друзьям заглянуть ей в майку.

— Ты есть говорить меня? — Дубок спросил у Мэнды.

Мэнда теперь не просто смеялась, а давилась от смеха. Я проигнорировала его.

— Я позвоню родителям и скажу, что ночую у Сары, — сказала я. — Они будут рады, что я общаюсь с друзьями.

— Ты серьезно? — спросила она, словно я собиралась перечеркнуть всю свою жизнь, что было не слишком далеко от правды.

— Да, — ответила я. — Я готова к ве-че-рии-ин-ке.

После работы (или неработы в случае Сары) Берк повез нас на побережье, где должен был состояться праздник. Мы прибыли туда около полуночи. Фиеста только что началась, потому что соотношение банок пива на песке к количеству людей равнялось один к одному. Плюс обоим полам еще предстояло смешаться. Хихикающие девчонки держались группами, сжимая в руках пластиковые стаканчики и банки с пивом, заботливо предоставленные им противоположным полом, желающим забраться к ним в трусы. Парни периодически наносили удары друг другу в руки, показывая на девчонок, в чьи трусы они хотели бы залезть.

Хотя мы уже ученики средней школы, но пока мы впустую тратим время на этой вечеринке, потому что это напоминает дни рождения в детском саду, когда мальчики и девочки собираются друг от друга отдельно. Вот когда оба пола соединятся вместе — тогда начнется настоящее веселье.

Радиостанция «Ритмы пляжа» крутила хиты о погоде:

Лето, лето, летняя пора, Танцуй и пой до утра.

— Все еще готова к ве-че-рииин-ке? — спросила Мэнда, стараясь перекричать музыку.