Читать книгу "Пир во время войны - Елена Миронова"

А Шахид сказал, что он готов простить её — если она отомстит за отца. Если выйдет замуж за Павла и будет шпионить за Резником — старшим. Его, мол, даже убивать не придётся — только разорить. Забрать всё, чем он владеет. Мешать ему, срывать сделки, портить жизнь всей их семье. Но Жанна считала это несправедливым. Резник только защищал своего сына, Малик первым начал войну.

И к тому же бабушка рассказала Жанне, что Малик всё равно должен был умереть — от рака, в ближайшие несколько месяцев. Но Шахид не поверил даже анализам крови, которые показала ему мать. Он кричал, что всё это — подделка, дело рук Жанны, которая ищет себе оправдание. Самое удивительное, что Семья вновь поверила ему. Положение Жанны уже становилось опасным.

По сути дела, она могла бы отомстить. И в этом случае она осталась бы в общине, пусть и не на посту лидера. Но она снова стала бы своей для них — земляков. Но как она могла мстить отцу своего мужчины, как? У неё никогда бы не поднялась рука. Жить в доме Резников и шпионить за ними, пакостить? Это называется предательство, вот как. Почему же Шахид так настаивает на этом браке, против которого был настроен отец, из-за чего и погиб?! Разве это справедливо? Почему никто не обращает на это внимания?

Впрочем, если бы это случилось несколько раньше, всё могло бы быть. Но сейчас, когда Жанна отведала это чудесное блюдо под названием «любовь», она не хотела убийств.

И оттого, что без убийства не обошлось, ей было горько.

Ещё более горько было оттого, что отец не поверил в их любовь, и решил сделать всё по-своему. А теперь она не будет мстить за него, потому что Малик первым начал эту войну. Потому, что она больше не хочет крови, а хочет только счастья — обычного бабьего счастья с любимым. К тому же на следующий день после смерти Малика Жанна, встретившись с Павликом, прямо в машине рассказала ему про себя многое. Конечно, кое о чём умолчала, но всё равно Резник — младший узнал довольно много фактов из её биографии. Она не щадила себя, и была объективна. Павел должен знать, кто она такая и чем занималась. Если это его шокирует — она позволит ему уйти из её жизни. Но Павел постарался понять её. Жанна видела, что ему неприятно слушать, но он не оттолкнул её. Сказал, что таковы были обстоятельства, в которые она попала. И что это ни на что не влияет, он всё равно её любит, даже если бы она была серийной убийцей.

Поэтому сразу же после похорон она позвонила Павлу. И сумела сбежать от Шахида, не спускавшего с неё глаз. Наверное, он считал, что она одумается, и примет его предложение — разорить Резника, отобрать у него всё, чем он владеет. Ведь ему это было выгодно: не затрачивая своих сил, он значительно приумножал свои капиталы!

В тот же день, когда Жанна встретилась с Павлом, сразу после похорон, он снял по своему паспорту квартиру в риэлторском агентстве, и поселил там Жанну.

И что ей оставалось делать теперь? У неё ничего не осталось: ни отца, ни дяди, ни родственников, ни положения, ни денег — кроме тех, что на кредитке, которую она успела захватить с собой. Но по ней её могли вычислить.

Жанна вообще как будто перестала существовать! У неё остался только Павлик и их любовь. Но, если говорить откровенно, Жанна крепко задумалась бы, если бы ей назвали прежде цену за эту любовь, принёсшую столько страданий и несчастий.

— Мы — братья, — закончил свою пламенную речь Шахид. — А разве брат не должен отомстить за брата? Это священно! Мы все — братья! И если завтра убьют кого-нибудь из наших бойцов — разве мы не отомстим за них? Разве мы не должны отомстить за Малика?

Присутствующие согласно закивали. Шахид был доволен. Он добился того, чего хотел: члены общины, стоящие по рангу выше остальных, приближённые к лидеру, согласились с ним. Они не представляли себе размеров будущей войны, но Шахид знал, что, когда всё начнётся, отступать будет некуда. Судя по характеру убийства, Малика убил киллер, настоящий профессионал. Он не оставил следов. Таких вот профессионалов нанимают, когда что-то случается, когда кто-то кому-то мешает. Малик за последнее время не участвовал ни в каких акциях, никому не переходил дорогу. Тут не могли вмешаться враги или соперники, потому что их просто НЕ БЫЛО. Все территории были давно поделены, и все были довольны сложившимся положением. Ещё мог возникнуть вариант, что Малика убил какой-то идиот, маньяк, грабитель, наконец. Но — убийство было выполнено не дилетантом, и это означало только то, что его хотели убить. И, значит, всё сходится.

Малик увидел угрозу для себя в связи своей дочери и сына Резника. И решил уничтожить эту угрозу. Но та сторона каким-то образом узнала о готовящемся покушении, и первой предотвратила эту угрозу. Оставалось узнать, как именно та сторона это почувствовала. Но это подождёт. Сейчас надо будет отомстить за Малика.

Шахид умалчивал, что на самом деле месть играла очень небольшую роль в этой войне. Конечно, он в любом случае должен был отомстить за Малика, особенно теперь, когда Жанна отказалась сделать это.

Но то, что он собирался сделать, выходило за рамки обычной мести. У Резника, убийцы брата, было то, чего не было у Шахида. Но, по справедливости, это должно было принадлежать как раз Шахиду. Резник владеет нефтью — каспийской нефтью, которой должны владеть азербайджанцы! Разве это справедливо, что у Резника нефтяная компания, а у Шахида, который родился на Каспии, нет даже завалящей скважины?

А ведь это было бы так выгодно — у общины, среди других направлений деятельности, есть ещё одно: продажа краденых автомобилей. Для этого они выкупили специальный ангар и несколько автосервисов.

Дело это прибыльное, можно было бы его расширить. И для этого как нельзя лучше пригодится сеть автозаправок Резника. Пусть даже не сеть, а две из них — которые расположены как раз неподалёку от одного из автосервисов Семьи. Это было бы выгодным вложением средств, к тому же пора потихоньку легализовываться. Ведь сам Малик неоднократно говорил об этом.

То есть не то чтобы весь бизнес их общины — Семьи был криминальным, просто приносил он баснословную прибыль. А легальный — рынки — тоже, конечно, отличный источник дохода, но ведь любой бизнес должен развиваться и увеличивать доход. Так ведь гораздо лучше будет, если бизнес азербайджанской общины будет легальным — и не надо будет заниматься ограблениями, распространять наркотики в ночных клубах, рискуя курьерами, не надо будет угонять машины, если община будет владеть сетью автосервисов и заправок. И не надо будет брать выкуп у родственников похищенных людей и продавать оружие.

И детям Семьи не надо будет рисковать ради заработка. Они будут обеспечены, и жить спокойно, и их дети будут жить спокойно, и владеть предприятиями, заводами, фабриками.

Малик всё это понимал, но ему не удавалось оставить тот же уровень обеспечения общины и при этом держаться только за счёт легального бизнеса. Но Шахид знал, что перед смертью Малик собирался заняться нефтью, он собирал материалы, биржевые сводки, и уже стал вести переговоры кое с кем на Каспии. Но неужели он не понимал, что, если официально участвовать в разработке месторождений, то необходимо инвестировать миллионы долларов?! К тому же необходима разведка, реабилитация и разработка месторождения. Если бы сумма составляла, к примеру, один или два, пусть даже десять миллионов, можно было бы поднатужиться. Но ведь речь идёт о сотнях миллионов долларов! И всё из-за того, что теперь Каспий — объект притязаний сразу пяти прикаспийских государств — Ирана, России, Туркмении, Азербайджана и Казахстана. И кроме этой пятёрки, о разработках Каспийского шельфа постоянно судачат Штаты, Япония, страны Персидского залива.