Читать книгу "Библиотекарь, или Как украсть президентское кресло - Ларри Бейнхарт"

Я всегда знал, что у него тонкие кости и костлявые плечи, но не знал, насколько они костлявы, я не знал, что у него пивной животик, словно приставленный к нему. Я знал, что обычно он играет в сквош в десять утра, чтобы быть в форме.

Было уже 11:07 и я прокрался в мужскую раздевалку. Как только убежал его напарник — студент-химик выпускного курса из Англии, я зашёл внутрь и облегчённо выдохнул: я был весь потный, вонючий, исцарапанный. Моя одежда находилась в ещё более плачевном состоянии. Бочком, бочком я прокрался в душ.

— Гарри, Гарри, — зашептал я.

— А? Что? — повернулся он на голос. Он потёр глаза и, отфыркиваясь, прищурился близорукими глазами. Он почти не видел без очков. — Кто это?

— Дэвид Голдберг. Библиотекарь.

— А, Дэвид. Ну и видок у тебя!

О да — и я влез в соседнюю кабинку. В спортзале прекрасные душевые, сам душ висит высоко, вода льётся свободно. От удовольствия я даже зафырчал.

— Ну, хорошо?

— Боже, да! Как я мечтал о душе!

— Ага, понимаю.

— Как игра? — задал я вежливый вопрос. Надо было установить контакт.

— Супер! Этот английский чертёнок на 40 лет меня младше, а я его вздрючил. Вздрючить кого-то — это классно, Дэвид.

— Гарри, мне надо с тобой поговорить.

— Говори, — и он с энтузиазмом принялся намыливать самые интимные места.

— У меня проблемы с законом.

— Деньги есть?

— Ну… у меня в кармане баксов 20–30.

— Дэвид, дорогой мой, когда я брошу этот университет и начну заниматься правом, я буду брать 450 долларов в час. Ужасная сумма, да? Ужасная, но мне нравится.

— Гарри, прекрати шутить. Помоги мне.

— Как?

Тут он принялся тщательно мыть свои причиндалы, что-то тихонько мурлыкая себе под нос.

С чего начать? Как объяснить? Что мне говорить?

— Я попал в какое-то дурное кино, — выдал я наконец. И начал рассказывать про фильм Вуди Аллена, про то, как романтическое душещипательное кино постепенно превратилось в какой-то совершенно невообразимый триллер, в котором меня преследуют садисты. «Раньше, когда я смотрел такие фильмы, я думал: «Дурак! Звони скорее 911!» А почему же я сам не пошёл в полицию? Но ведь они сами — полиция, ну, или не полиция, но Министерство внутренней безопасности. Собственно говоря, та же полиция, кажется, да? И она сказала мне, что они — полиция. Я решил поговорить с адвокатом. Это было уже разумнее, потому что разговаривать с полицией без адвоката нельзя. Но я знаю только агентов по работе с недвижимостью — они присутствовали, когда я запирал дом, который продал — и адвоката, который передал все деньги, вырученные от продажи дома, адвокату моей жены. Помоги мне, а?»

— Ладно, посмотрим, — наконец-то моя проблема хоть чуть-чуть его заинтересовала. Он вошёл под струю и принялся смывать с себя мыло. — Сейчас пойдём в кабинет.

— Нет! — воскликнул я. — Они следят! — Господи, я говорил как настоящий псих. — Ну, может быть, они следят, а твой кабинет прямо напротив моей библиотеки. Думаю, они обязательно наведаются в библиотеку.

— Ну, хорошо, — сказал он точно таким же тоном, каким я говорил с заслуженным преподавателем физики, когда тот садился у меня в библиотеке под стальными балками, потому что они мешали вражеским радиоволнам.

Вытершись, мы начали одеваться. Он поглядел на мою одежду, потянул носом воздух. Я попытался объяснить: «Они следят, я же говорю. И за моим домом следят. Нет, может быть, и не следят, но проверять мне как-то не хочется».

— Жди здесь, — скомандовал он и натянул штаны.

— Сколько ждать? — запаниковал я.

— Пару минут.

Я решил дождаться его в туалете. Он принёс мне брюки от тренировочного костюма, рубашку и толстовку. Брюки и рубашку он стащил из бюро потерянных вещей. Толстовка была новой, из магазина. Я быстро оделся и горячо поблагодарил моего спасителя.

Свои драные брюки и вонючую рубашку я просто выбросил.

— Знаешь, я боюсь, что они могут выследить меня по кредитке или по номеру банкомата.

— Конечно, если захотят, — Гарри всё ещё говорил со мной как взрослый с ребёнком. Но тут же голос его подобрел. — Пойдём, перекусим?

— Конечно! — обрадовался я. Последний раз я ел на рассвете — орешки из автомата. «Конечно же, мы пойдём перекусим», — помните последнюю интимную сцену в «Улиссе»? Ну так вот, в тот момент я был похож на Молли Блум.

— Капюшон накинь, — голос Гарри зазвучал как у настоящего заговорщика.

Обедать мы поехали в забегаловку в пятнадцати милях. Но несмотря на то, что я был зверски голоден, боялся я ещё больше:

— Знаешь… если всё действительно так плохо…. В смысле, если это безумие, ладно я просто сошел с ума, но если нет — не надо, чтобы тебя со мной видели?

— Давай я вылезу, куплю пару сэндвичей, и мы поедим прямо в машине.

— Класс! И купи молочный коктейль.

— Прямо диетическая еда.

* * *

Мы снова выехали на шоссе. Я решил, что надо припарковаться где-нибудь, откуда открывается живописный вид. Это смотрелось бы очень естественно, ни один коп не подошёл бы с банальной проверкой документов и не стал бы интересоваться, почему мы остановились именно здесь. Еда успокоила меня лучше, чем любая валерьянка.

Я заканчивал рассказывать Гарри, что со мной приключилось.

— Ну, ладно. Предположим, что всё это правда, хотя это и было бы самым худшим из всех возможных сценариев. Думаю, тебе надо дожить до вторника, он уже недалеко: остались утро понедельника и ночь с понедельника на вторник. Когда состоятся выборы, ты будешь в безопасности. Это сделать вполне можно.

— Я без денег, а снимать со счета боюсь.

— Гм… Я дать тебе денег не могу — это могут назвать помощью и соучастием… пойти в банк? Но вполне вероятно, ты внесён в списки их клиентов. Слушай, а ты член университетского отдела кредитов?

— Да.

— Иди туда. Возьми у них хотя бы две тысячи наличными. Тебе они поверят. Скажешь им, что тебе позарез нужна яхта или машина, или ещё что-нибудь, короче, тебе позарез нужны наличные, а денег, которые тебе дадут в банкомате, тебе в любом случае не хватит. Сегодня у нас пятница. Информация об этом уйдёт в сеть только в понедельник. А в твой банк попадёт хорошо если во вторник. А не вообще в среду. Я тебя привезу и увезу из городка — за это мне ничего не будет. Садись в какой-нибудь автобус и уезжай куда-нибудь, позвони друзьям.

А я составлю жалобу. Я оставлю на столе, чтобы секретарша отправила, но она увидит её только в понедельник. Думаю, во вторник мыло не будет работать, так что получится, что ты жалуешься, как только так сразу, и это внушит доверие к твоим словам. Плюс ты обратился к члену суда, то есть ко мне — это внушит ещё большее доверие, плюс ты не сбежал, ну и так далее. И всё-таки появится наша бумага только в среду. Ты объяснишь, что тебя так потрясло всё произошедшее, что ты просто должен был отдохнуть пару дней на… скажем, на озере. Скажешь про озеро?