Читать книгу "Мистерия убийства - Джон Кейз"

Это повергло меня в уныние. Пицца пребывала в морозилке с тех пор, когда я ещё не разругался с Лиз и моя жизнь не пошла наперекосяк. Скорее всего она была куплена для детей. На какой-то миг мне показалось, что промёрзшая пицца является талисманом, и я долго не решался её выбросить. Печально покачав головой, я вылил кислое молоко в раковину и выкинул всё остальное.

Как правило, я питался вне дома, но с подобной практикой следовало кончать, поскольку она означала дополнительные и довольно существенные расходы. Я дал себе слово завтра отправиться за припасами и запастись готовыми ужинами. И другой полезной для здоровья пищей. Яблоками, например, или апельсиновым соком.

Впервые после похищения близнецов я влез в кроссовки и выбежал в сырую вашингтонскую ночь. Я давно утратил спортивную форму, но бег, как ни странно, принёс мне облегчение. Мне доставляли огромное удовольствие движение, струйки пота на теле, напряжённый ритм дыхания. Мне нравились проносящиеся мимо машины, туманные пятна света во влажной мгле. Но больше всего устраивало, что все мои мысли были сосредоточены на том, куда двигаться, как обогнать пешехода и в каком темпе перебежать улицу на зелёный сигнал светофора.

Минут через пятнадцать я повернул назад и остановился около универсама «Севн-илевн» на углу Портер-стрит и Коннектикут-авеню. Тяжело дыша и истекая потом, я выцарапал из кармашка шорт пятидолларовую банкноту.

За прилавком стояла девица, получившая от Джека прозвище «тихоход». Это было очень юное, тощее, застенчивое создание со славным личиком. Она все делала так медленно, что посетители, знавшие об этой её особенности, уходили, увидев очередь более чем из одного человека.

— Две порции говядины в тесте по-ямайски, — сказал я, предвкушая ужин — пусть немного жирный, но зато вкусный.

Продавщица обратила на меня взор своих огромных карих глаз, а затем, опустив взгляд на руки, сказала почти шёпотом:

— Вы — тот человек, у которого пропали дети.

— Верно.

— Мой дядя уметь общаться с другим миром, — она прижала палец ко лбу, — и он сказать, что ваш мальчики о'кей.

— Ваш дядя? С иным миром? Может быть, он знает, где находятся дети?

— Нет, нет! — Она соединила пальцы и отвела взгляд в сторону. — Он общается — как это вы говорите?.. Да, с миром духов. Так вот, дядя сказать, что мальчиков там нет, что они все ещё в этот мир. Я ему говорить, что вы живёте рядом и приходить сюда много дней. Мой дядя говорить, ваши мальчики хорошо. Я подумала, что вы хотеть это знать. — Девушка застенчиво улыбнулась и едва заметно пожала плечами.

— Огромное спасибо, — искренне сказал я. Любой проблеск света в этом мрачном мире радовал меня. — Благодарю вас за то, что вы мне это сказали.

— Пожалуйста, — ответила она и, выдержав паузу, спросила: — Вам с перцем или без?

Я бросил сдачу в большой стеклянный кувшин, на котором было написано, что идёт сбор средств на лечение страдающей лейкемией девочки по имени Белинда. Ещё один выстрел во тьме, подобный сайту в Интернете или портрету на молочном пакете. Когда речь идёт о детях, вы не подсчитываете их шансов на выживание, а делаете всё, что можете.

— Ещё раз спасибо за то, что вы мне сказали, — повторил я.

Моя благодарность шла от чистого сердца. Я был искренне изумлён тем, как подняла мой дух эта неожиданная и совершенно непрошеная поддержка.

Мадонна за кассовым аппаратом одарила меня божественной улыбкой.

Глава 16

— Не бросай трубку, — сказал Шоффлер, — мы разбредаемся с очередного сборища.

До меня доносились чьи-то голоса и шум лифта. Шоффлер обменялся с кем-то парой реплик, а затем вернулся ко мне:

— Слушаю тебя.

— Я хочу поговорить о близнецах Сандлинг.

Если бы я не знал его так хорошо, то, возможно, и не уловил бы некоторой неуверенности и даже холодности, появившихся в голосе.

— И что же с ними случилось?

— Чем больше я читаю об этом деле, тем больше оно напоминает мне дело Кевина и Шона. И я не понимаю, почему вы с Джуди отмели его как не имеющее отношения к расследованию.

— Мы проверили это дело, Алекс. — Я понял, что он тщательно подбирает слова. — Вникли в детали. Послушай, то похищение произошло на противоположном конце континента, а совпадение заключается лишь в возрасте ребятишек и в том, что они — близнецы. И это все.

— Все?

— Кроме этого, мы не видим никакой связи. — Шоффлер прокашлялся и добавил; — Их мать, как ты понимаешь, не была столпом общества.

— Послушай, Рей, я прочитал по этому делу всё, что можно было найти. Могу сказать, что Эмма Сандлинг, конечно, не мать Тереза, но нет никаких фактов, указывающих на то, что она имела отношение к похищению своих детей.

— Это ты так считаешь. Может быть, имеются факты, о которых ты понятия не имеешь.

— Обязательно должны быть. Поскольку, как мне известно, после появления детей в Юрике поиски похитителя прекратились.

— Ты ошибаешься, — ответил Шоффлер. — Следствие продолжалось. И очень тщательное, надо сказать. Но мать, мягко говоря, не стремилась ему помочь.

— Ты хочешь сказать…

— Я хочу сказать, что Эмма Сандлинг отказалась от сотрудничества. Она объясняла это желанием защитить мальчиков, но на её слова никто не купился. Послушай, дети оказались живы и здоровы, и история имела счастливый конец. Несколько дней кряду это было главной новостью, и пресса именовала спасение не иначе как чудом. Хочешь знать, что случилось потом? Не было ни преступника, ни обвинений, ни каких-либо следов, способных заинтересовать журналистскую братию. Остались лишь сами ребятишки да зашедшее в тупик полицейское расследование. Ты спросишь почему? Да потому, что по неизвестной нам причине мамочка, вне зависимости от того, замешана она в преступлении или нет, не желала говорить и не позволяла этого детям.

— Она ведь вполне могла подзаработать пару баксов у прессы.

— Верно. И это означало бы, что она ведёт себя адекватно. Кроме того, она могла вчинить иск за причинённый ей ущерб. Это тоже было бы вполне нормально. Чем внимательнее общественность всматривалась в это дело, тем яснее становилась роль, которую она в нём сыграла.

— Если там вообще была какая-то роль.

— О'кей, пусть будет «если». Но все сошлись в том, что Эмма Сандлинг в нём каким-то образом замешана и имелся некий план вытрясти бабки. План пошёл наперекосяк, что и заставило нашу мать Сандлинг смыться.

— Думаю, ты не прав.

Шоффлер немного помолчал, а затем спросил:

— И почему же?

— Да потому, что чем больше я вникаю в это дело, тем сильнее во мне крепнет жутковатое ощущение, что детей Сандлинг похитил тот же парень, что увёл моих ребятишек. Её дети сбежали, и он взамен украл моих.