Читать книгу "Акула. Отстрел воров - Андрей Кивинов"

Кулебякин оказался понятливым. Выступать перестал, сидел тихо и только чаще прикладывал голову к плечу.

Обыск результатов не дал.

Вышли на улицу. Шесть человек поместиться в машину не могли. Предполагалось, что двое оперативников, живущих в этих краях, после задержания пешком отправятся домой.

Они уже хотели прощаться, но Акулов опередил. Подталкивая к «десятке» Кирилла, громко сказал:

— Василич, открывай багажник! Как думаешь, сперва лучше в бункер, а потом в лес, или наоборот?

Задержанный вздрогнул.

Акулов ткнул его кулаком в спину:

— Будешь знать, как на ментов нападать!

Глава седьмая

Лариса встретилась с серьёзным человеком.

У него было мало времени.

Встреча происходила в машине, припаркованной на одной из тихих окраинных улиц. Прежде чем допустить к серьёзному человеку, охрана тщательно обыскала Ларису. Пришлось стоять, опершись на багажник, пока дотошный бодигард ощупает бедра и грудь. Несколько раз, сантиметр за сантиметром. Пальцы у него были сильные. Результатом остался доволен. Улыбнулся и распахнул заднюю дверь:

— Прошу вас!

Прежде чем сесть, Лариса внимательно на него посмотрела. Он опять улыбнулся. Глаз за чёрными стёклами очков было не видно.

Дверь мягко захлопнулась, отгораживая от внешнего мира. В салоне было нежарко, градусов тринадцать-пятнадцать. Передние места пустовали, магнитофон выключен.

— Добрый день, — сказал мужчина с лёгким кивком.

Стекла очков без оправы блеснули.

Лариса ответила.

Договариваться о встрече пришлось через цепочку посредников. Это заняло больше двух дней. Поначалу человек отказал в рандеву, потом согласился уделить четверть часа. Свой рассказ Лариса подготовила дома и начала говорить сразу после приветствия. Уже на третьей фразе мужчина её остановил:

— Я все это знаю. Что ты хочешь?

Ответ был также подготовлен заблаговременно. Он должен был понравиться авторитету:

— Мне нужно знать, что происходит. Не люблю, когда кто-то решает свои проблемы на моей территории, а я не в курсе событий.

— На твоей территории? — Стекла блеснули, брови поползли вверх.

— Это мой клуб. Я не хочу, чтобы рядом с ним кого-то взрывали. Тем более людей, к которым я хорошо отношусь. И хочу быть уверенной, что в следующий раз взорвут не меня.

Мужчина жестом показал: достаточно, я все понял. Опустив голову, углубился в раздумья. Сидел вполоборота к собеседнице, отгородившись кожаным подлокотником, вытянув ноги так, что ей почти не оставалось места для своих.

Лариса ждала.

Коричневый костюм в едва заметную полоску, плотно облегающий шею белоснежный воротничок. Мягкий обманчивый голос, очки — зрение он посадил в лагерях, где провёл лет пятнадцать. Поверить в это было непросто — человек сильно изменился с тех пор, как последний раз сидел на скамье подсудимых. Сейчас он был одним из теневых отцов города, человеком, от слова которого иной раз зависело больше, нежели от распоряжения губернатора. О его прошлом Лариса слышала мало, и достоверным было лишь то, что наказания он отбывал за насильственные и имущественные преступления. Знающие люди предпочитали молчать, трепачи боялись ворошить эту тему.

Заколка на его галстуке стоила больше десяти тысяч долларов. Выглядела она, можно сказать, неказисто и могла ввести в заблуждение даже опытного ювелира. Поэтому, видимо, и использовалась в качестве повседневной. Для торжественных случаев имелись другие, поярче. Бывший зек безделушки не покупал — ему их дарили.

Лариса была уверена, что в просьбе он не откажет. Одно согласие на разговор уже означало, что тема ему интересна. А раз интересно — он впишется. Вопрос в том, какую плату потребует? Но Лариса была уверена, что не прогадает.

Он поднял голову. Усмехнулся:

— Твой клуб — и мой уровень. Ты разницу представляешь?

Она не ответила. Что говорить? Поддакивать? Петь дифирамбы чужому могуществу?

— Я подумаю, что можно сделать, — объявил решение влиятельный мужчина.

Это означало: «Я сделаю».

Лариса благодарно улыбнулась. Не сильно, без всякого подобострастия.

— Говоришь, у тебя там всем нравится?

Она этого не говорила, он сам так решил. Сказала только сейчас:

— Пока никто не жаловался.

— Ну-ну. Я заскочу сегодня проверить. Жди к двадцати одному.

Аудиенция кончилась. Не прощаясь, мужчина отвернулся к окну. За тонированным стеклом двигались пешеходы. Обычные горожане, обременённые бытовыми заботами. На машину никто из них не смотрел. И уж тем более мало кто слышал про мужчину в тёмных очках без оправы — тогда как он, при желании, мог запросто поломать судьбу любого из них. Как уже ломал не один раз.

Но при этом панически боялся операции по коррекции зрения и не выносил контактных линз.

* * *

В физкультурно-оздоровительный комплекс Лариса приехала только в четверть девятого. Хотела пораньше, но не успела. На всякие рутинные дела ушло вдвое больше времени, чем планировалось. Хорошо, хоть на Санька можно было надеяться. Она позвонила и попросила все приготовить, он заверил, что сделает в лучшем виде. Обещал устроить и так, чтобы к назначенному времени в комплексе никого не было. Это не должно было вызвать каких-либо затруднений. Организованные группы занимались сегодня только до девятнадцати, а остальных посетителей можно спровадить, не утруждаясь лишними объяснениями. Достаточно слегка извиниться и сослаться на какую-нибудь техническую неисправность. Не придут больше — и черт с ними. Не для них, по большому счёту, это все создавалось.

Как Лариса и думала, главный вход был закрыт. Крыльцо замело снегом — значит, администратор всех выпроводил больше часа назад. Сворачивая за угол, чтобы добраться до чёрного хода, Лариса подумала, что надо, наконец, подобрать Саньку сменщика. Сколько он уже без отдыха пашет? Другой бы давно возмутился…

Тяжёлую дверь открыла сама. Выдирая из скважины ключ, за что-то там зацепившийся, обратила внимание, что на дорожке сильно натоптано. Следы были относительно свежие, в обе стороны. Странно — чёрным ходом пользовались очень редко. К Саньку приходили друзья? Или он сам куда-то выскакивал?

Администратора за стойкой не было. Громко работал телевизор, шла музыкальная передача. На столе стояла кружка кофе, наполовину пустая, рядом лежал бутерброд с салом. Лариса потрогала кружку — чуть тёплая. И свиной жир на куске хлеба выглядел нагревшимся, размягчённым.

— Александр!

Прислушалась: тихо.

Куда он мог подеваться?

Вернулась в коридор, тронула дверь уборной: не заперто. Прошла в раздевалку.