Читать книгу "Время «Ч» - Сергей Соболев"

Они прошли в небольшое, площадью около двенадцати квадратов помещение, которое использовалось Шуваловым иногда как комната отдыха, но несравнимо чаще как место, где можно было «пошептаться» с самыми доверенными сотрудниками, не опасаясь прослушки (от чужого любопытства в этом здании, где, по сути, большинство сотрудников являются временщиками, откомандированными в структуры СБ РФ различными службами и ведомствами, не застрахован никто, включая даже руководителей департаментов и отделов). Окна здесь не было, зато имелась аппаратура контрпрослушки – так называемый «генератор серого шума», – которую Шувалов включил сразу же, как только они вошли в это целиком звукоизолированное помещение.

– Только, чур, не курить здесь! – предупредил начальник. – А не то угорим.

Мокрушин сел на застеленный клетчатым пледом диван, а Сергей Юрьевич оседлал единственный стул.

– Рейндж, разговор строго секретный.

– Я уже понял, командир.

– Сегодня утром пришла еще одна весточка из Чечни. Выясняется, что двое суток назад, в понедельник, структурам чеченского МВД сдались еще трое курчалоевцев. По неизвестным пока причинам этот небезынтересный для нас эпизод почему-то не был отражен во вчерашней суточной сводке РОШа… Ну да не об этом речь. Так вот, Алексеич. Я сразу позвонил нашему спецпредставителю в Ханкалу, ну а тот за полчаса до твоего появления здесь отзвонился по закрытому проводу и сообщил первичную информацию.

Мокрушин полез было за сигаретами в карман, но, вспомнив о просьбе начальника, вместо пачки «Мальборо» достал початую упаковку с мятными лепешками.

– Среди бородачей, сдавшихся сотрудникам временного Курчалоевского РОВДа, есть некий Тимур Аллероев…

– Черт! – сказал Мокрушин. – Это один из замов курчалоевского амира! Едва ли не его правая рука! Он, кстати, хотя и воевал в 1-ю войну, уже раз был амнистирован и даже принят обратно на работу в тот же курчалоевский райотдел, там он вроде бы служил еще во времена Доку Завгаева… Весной опять дернул в «зеленку», по слухам, к нему были какие-то вопросы у одного из близких приятелей Кадырова-младшего… И что? Что он успел рассказать? С ним, конечно, сейчас фээсбэшники работают?

– Верно, – кивнул Шувалов. – А теперь, Рейндж, держись обеими руками за стул или там за диван…

– Держусь, не томи, Юрьич!

– Этот Аллероев уже в ходе первого допроса показал, что курчалоевский амир, он же Ахмед Исмаилов, мертв! Что он был уничтожен в нескольких километрах от Центороя в конце октября, ночью, группой федерального спецназа неизвестной принадлежности! И что федералы попытались забрать с собой тело амира и его личного телохрана, но вынуждены были оставить эту затею из-за преследования, организованного базирующимся в том районе отрядом курчалоевских…

– О-о… черт! – Мокрушин озадаченно почесал горстью в затылке. – Каков поворот, Юрьич?! Так что у нас получается? Выходит, что мы – все ж таки! – ликвиднули самого Ахмеда?!

– Выходит, что так. Если, конечно, меня правильно проинформировали и этот самый Аллероев говорит правду. Кстати, он сообщил еще кое-какие немаловажные детали.

– Например?

– То, что Исмаилов был зверски замучен. То, что на его теле были обнаружены следы пыток: ему отрезали конечности…

– Одну конечность, – уточнил Мокрушин. – И то потому, что у этой собаки началась гангрена…

– У него также было изуродовано лицо, вырезана нижняя челюсть…

– Это – голимая правда, – слегка поморщившись, сказал Рейндж. – А этот Аллероев уже раскололся, где они захоронили своего амира? И еще. Нет ли, случаем, у Ахмеда родного брата или там близкого родственника, с которым у него имеется большое внешнее сходство?

– Если бы этот Аллероев был у нас в руках, я бы, конечно, задал этот вопрос первым делом, – задумчиво произнес Шувалов. – А так мы пока вынуждены пользоваться информацией из чужих рук. Не знаю, Рейндж! В принципе я сообщил тебе все по этому вот вопросу, что мне известно на данный момент времени…

Некоторое время они сидели молча. Рейндж поначалу обрадовался полученным из Чечни новостям. Но по мере того, как он смог переварить эту информацию, в нем появлялось все больше и больше сомнений в правдивости того, что он только что услышал.

– Знаешь, Юрьич, что-то здесь не так. – Произнеся это, он потер пальцами тяжелые, набрякшие после нескольких бессонных ночей веки. – Какая-то путаница выходит, чертовщина! Лично у меня все равно нет полной ясности в этом вопросе…

– Слушай дальше, Алексеич, потому что это еще далеко не все…

– Весь внимание, командир.

– Ты в курсе, почему был отдан столь жесткий и конкретный приказ по «исполнению» Ахмеда Исмаилова?

– Потому что банда, действовавшая в Беслане, на треть состояла из боевиков курчалоевского джамаата.

– А потому вопрос этот по разгрому верхушки джамаата и ликвидации главарей, в первую очередь Ахмеда Исмаилова, находится на особом контроле. Ты меня понимаешь?

– Я давно уже не мальчик, Сергей Юрьич.

– Уже несколько раз оттуда, – Шувалов вскинул глаза к потолку, – интересовались: когда? Сам понимаешь, тут не только о возмездии идет речь! Ладно, общественность не информируют, чтобы не будоражить, так сказать, умы… Но мы-то знаем, что вопросы поставлены, и поставлены остро, ребром!

– Еще бы не знать, – хмыкнул Рейндж.

– Ну а теперь слушай и мотай на ус. Информация от особистов, по моим сведениям, прошла уже на самый верх. Командование РОШа в Ханкале включило амира Ахмеда Исмаилова – это отражено в их свежей сводке – в список ликвидированных федералами бандитских главарей. До субботы решено придержать эту новость, во всяком случае, у меня сложилось именно такое впечатление.

– Что-то я не очень пока понимаю…

– Напряги мозги, Рейндж.

– Ну?

– Разве не понятно? – Шувалов тоже принялся массировать ломившие от накопившейся усталости виски. – От нас с тобой уже мало что зависит! В субботу, в два пополудни – традиционное заседание Совбеза в Кремле. Там главкому будет доложено – в числе прочих вопросов – об успешной ликвидации верхушки джамаата и лично Ахмеда Исмаилова, одного из самых жестоких бандглаварей, чья виновность в трагических событиях в Беслане теперь уже ни у кого не вызывает сомнений.

– А что потом? – поинтересовался Мокрушин.

– Потом? Запустят эту инфо в СМИ – широкая огласка в этом случае гарантирована.

– И трупешник его предъявят?

– Если надо будет, сыщется подходящий.

– Но это же чушь! Бред какой-то!! – неожиданно взорвался Мокрушин. – Между прочим, я исполнил того хмыря, которого сейчас кое-кто пытается представить самим Исмаиловым! Зачем эта спешка, Сергей Юрьич?! Лично я не подписываюсь! Мало того, я все больше и больше склоняюсь к мысли, что этот сучара, курчалоевский амир, не только жив-здоров, но и насмехается надо мной!