Читать книгу "Ответственность «элит», или Кто нас довел до жизни такой - Александр Рыклин"

и лизоблюдство, проистекает от собственной трусости, боязни повторить судьбу "мостовского" холдинга, из страха не успеть доказать свою верность режиму, прежде чем режим перемелет их самих. Очень противно на это смотреть. Но приходится: тоже ведь важная часть общественно-политического процесса».

А спустя неделю, 17 апреля, под предлогом «сокращения штатов» был уволен весь коллектив редакции. На наше место заступили штрейкбрехеры, которых до этого натаскивали несколько недель.

Когда вам сегодня разные люди говорят, что никакой системной угрозы для свободы слова в действиях властей в то время не улавливали, не стоит им верить. Всё и тогда было совершенно очевидно и прозрачно. Миру был явлен новый формат взаимоотношений власти и общества. «Теперь будет так!» – прямо и откровенно сказали нам из-за кремлевской стены. А, например, дело ЮКОСа, до открытия которого оставалась всего пара лет, стало просто продолжением тренда, заложенного в самом начале путинского царствования.

ЮКОС

В 2011 году вышла книга воспоминаний Джона Брауна, бывшего руководителя британской нефтяной компании BP, «Beyond business» («Больше чем бизнес»). В ней упоминается, что во время одной из частных встреч с президентом (она произошла незадолго до ареста Михаила Ходорковского) Путин произнес с нескрываемым раздражением: «Я этого человека терпел слишком долго».

По канонической и мало кем уже оспариваемой версии разгром крупнейшей на тот момент нефтяной компании начался с собрания Совета РСПП, состоявшегося 19 февраля 2003 года. На нем присутствовал президент Путин, и тогда между главой ЮКОСа Михаилом Ходорковским и Владимиром Путиным фактически случилась перепалка. В какой-то момент Михаил Борисович обратился к Путину со следующими словами:

– В стране процветает коррупция, ее объем составляет 30 миллиардов долларов. И эта коррупция начинается с властей. За последние 10–15 лет у нас создали крайне убогую и бесперспективную модель капитализма. Чтобы изменить систему криминального капитализма, нужно изменить вашу бюрократию. Ваши чиновники берут и требуют взятки.

На это замечание Владимир Владимирович ответил вопросом:

– Господин Ходорковский, а вы уверены, что находитесь в ладах с налоговым ведомством?

– Абсолютно! – немедленно отреагировал Ходорковский.

– Ну что ж, посмотрим, – мрачно резюмировал Путин.

«Смотрел» он, как мы теперь знаем, не слишком долго. Через четыре с небольшим месяца, 2 июля, по подозрению в хищении акций мурманского ОАО «Апатит» был задержан один из ближайших соратников Ходорковского, бывший председатель совета директоров ЗАО МФО МЕНАТЕП Платон Лебедев. Но это оказался уже не первый арест в только зарождавшемся «деле ЮКОСа». Примерно за две недели до задержания Лебедева прокуратура арестовала замглавы службы безопасности компании Алексея Пичугина. Сначала его обвинили в убийстве семьи тамбовского предпринимателя Сергея Горина и его жены. (Их тела так и не были обнаружены.) А затем в покушении на убийство еще ряда лиц.

Впрочем, на том памятном совещании в РСПП между Ходорковским и Путиным случилась еще одна пикировка. В какой-то момент глава ЮКОСа обратился к президенту с просьбой разрешить компании построить нефтепровод в Китай. Путин отказал, мотивировав тем, что Россия собирается строить нефтепровод до Находки. На что Ходорковский ответил, что он как раз предлагает сэкономить бюджетный деньги, потому что нефтепровод до Китая, который обойдется в три миллиарда долларов, компания собиралась строить на собственные (привлеченные) средства и по большому счету ему от государства нужно только формальное разрешение. Владимир Путин оставался непреклонен. И тогда, по свидетельству очевидцев, Михаил Ходорковский произнес сакраментальную фразу: «Владимир Владимирович, боюсь, вы не понимаете всей важности выстраивания отношений с Китаем».

После совещания несколько человек посоветовали Ходорковскому немедленно покинуть Россию. Михаил Борисович действительно на какое-то время уедет из страны, но вскоре вернется, а после ареста Лебедева скажет в интервью «Ведомостям»: «Посадят – буду сидеть, но из страны не уеду». Такую стратегию поведения избрали не все руководители ЮКОСа. В августе, после вызова на допрос в Генпрокуратуру, уезжает в Израиль один из ближайших соратников Ходорковского Леонид Невзлин, еще раньше из страны уезжает бывший президент компании «ЮКОС – РМ» Михаил Брудно. Очевидно, что это была заранее согласованная стратегия: часть топ-менеджмента должна была избежать рисков посадки, чтобы продолжить борьбу за компанию.

Михаила Ходорковского задержали 25 октября 2003 года в новосибирском аэропорту «Толмачево», в котором самолет главы ЮКОСа приземлился для дозаправки. Михаил Борисович летел из Нижнего Новгорода в Иркутск: в Иркутске он планировал выступить на заседании Школы открытой политики (одного из важнейших просветительских проектов ЮКОСа).

Выбор времени и места задержания крупнейшего на тот момент бизнесмена России свидетельствует о том, что чекисты всерьез подошли к изоляции Ходорковского. Их ставка на внезапность ясно дает понять – у властей не было стопроцентной уверенности в том, что задержание пройдет без эксцессов. Отсюда и формат всей спецоперации – промежуточный пункт назначения, блокировка самолета двумя автобусами, захват борта силами спецназа ФСБ. Впрочем, фактически никакого штурма не было и сопротивления силовикам никто не оказал. Ходорковского увели в отдельное помещение в здании аэропорта, а еще через пару часов специальным бортом отправили в Москву.

Дальше всё происходило с комической скоростью. Сразу из аэропорта Ходорковского везут в Следственное управление Генпрокуратуры, где предъявляют обвинения по нескольким статьям Уголовного кодекса, а спустя пару часов Басманный суд Москвы арестовывает его до 30 декабря.

Сегодня и участники тех событий, и многочисленные эксперты сходятся в том, что решение уничтожить компанию ЮКОС и изолировать ее руководителей (разумеется, в первую очередь – Михаила Ходорковского) принимали, исходя из множества причин и учитывая множество факторов – как политических, так и экономических и даже общегуманитарных.

Осенью 2003 года в России должны были состояться парламентские выборы, первые после воцарения Владимира Путина на посту президента России. Уже в то время ни для кого не было секретом, что ЮКОС поддерживает ряд политических сил. «Знаешь, что больше всего напрягло тогда Путина? – говорил мне один из экспертов, близких в то время к Администрации президента. – Ходорковский же поставил на баланс не только "Яблоко" и СПС, что было бы понятно: крупный бизнес поддерживает либеральные партии. Но и, скажем, КПРФ. То есть дело не в идеологических предпочтениях, налицо попытка окучить всю поляну. В Кремле она была интерпретирована как операция по перехвату контроля над думским большинством. А дальше свое дело сделал доклад Белковского. И вот уже Путину кладется на стол служебная записка, из которой следует, что в планы ЮКОСа входит переформатирование политической системы России в парламентскую республику с введением жестких ограничений на полномочия президента. Конечно, Путин испугался».

Доклад политолога Станислава Белковского с громким названием «Государство и олигархи» был опубликован еще в мае 2003 года, то есть почти за полгода до ареста