Читать книгу "Обещание - EvgenyaTrofims"

Столько эмоций, столько времени. И все не зря.

И очень жаль, что не у всех все было хорошо и радостно.

— Прошлая Олимпиада была его! ПРОШЛАЯ! ОН ПРОИГРАЛ, ЗАЧЕМ ОН ПРИШЕЛ СЮДА?! Зачем?! — Дима кричал на мать, но больше из-за безысходности, чем от желания на неё накричать, — Мне не нужно это серебро! ОНО МНЕ НЕ НУЖНО! Пусть выбросят, сплавят! Я не собираюсь его носить, Я НЕ СОБИРАЮСЬ!

— Дима, послушай, — Тамара Львовна попыталась взять его за плечо, на что получила резкое увиливание парня из рук.

— Я слушал! Я СЛУШАЛ! Я СЛУШАЛ, ЧТО Я ЛУЧШИЙ, ЧТО ИМЕЮ ШАНС! ТРИ БАЛЛА, БЛЯТЬ! Я сделал МАКСИМУМ, и этого мало?! ЭТОГО, БЛЯТЬ, МАЛО?! Первый четверной аксель!

Даша застыла в проходе, не решаясь сделать шаг вперёд. Это было страшно. Это мало похоже на истерику маленькой девочки или человека, у которого сдали нервы. Это похоже на человека, который потерял всё.

— Я ненавижу его. Я НЕНАВИЖУ ЕГО, — обида в голосе была настолько пронзительной, что у Даши пошли мурашки по коже, — Пусть СДОХНЕТ ЭТОТ ТИМУР!

Нет. Она не сможет подойти… Просто не сможет. Калинина развернулась, покидая часть коридора, в которой был Дима. Это страшно, очень, он на нервах… Она понимала. Понимала, но не принимала.

Даша ушла, а Дима совсем скоро обессиленно осел на колени, смотря на свои руки.

— Я потратил жизнь на этот спорт. Я потратил молодость. Я не знаю ничего кроме спорта. И это — то, что я заслужил?.. — он говорил совсем тихо. Так говорят люди, когда голос уже не позволяет кричать, а душа кричит, вопит и кровоточит.

* * *

— Где Дима? — Саша оборачивается, понимая, что ему выходить вторым на награждение. Тимур прекрасно понимает, что сейчас происходит с братом, но не может ничего сделать. Это разочарование, вкус которого забыть невозможно.

— Иди, — Анна Павловна подтолкнула его в спину, заставляя выйти на лёд.

— Третье место: Александр Сурков, Российская Федерация!

Саша улыбается, отдавая красивейший поклон во все стороны. Он хотел победы и триумфа. Но сам же и понял, что это — слишком жирно сейчас для него. Бронза — старт в его длинном пути, на котором он обязательно ещё завоюет золото. И для себя, и для тренера, и для бабушки, которая очень поддерживает его.

Саша встал за третьим местом пьедестала.

Дима практически вылетел на лёд, пихая Тимура и на ходу скидывая кофту и чехлы. Его лицо было влажным, явно после умывания. Тамара Львовна успела схватить кофту сына, придерживая её. Только сейчас она смогла увидеться со вторым сыном, так как не могла оставить Диму.

— Второе место: Дмитрий Панкратов, Российская Федерация!

— Поздравляю тебя, — Тамара Львовна одной рукой обняла Тимура, светящегося как наполированная кастрюля, — Золотой мальчик. Твоя медаль по праву.

Она… признала это?

Саша заглядывал на Диму, пытаясь посмотреть в его лицо. Успехи были не особо, поэтому он смирился, что не удастся.

— Спасибо, — Тимур улыбнулся матери, снимая кофту и чехлы, отдавая их Денису Руслановичу. Ну что, пора!

— Первое место: Тимур Панкратов, Российская Федерация!

Он сияет, прокатываясь по льду. Вокруг куча людей, все аплодируют. А он кланяется. Олимпийские игры… Он выиграл чертовы ОЛИМПИЙСКИЕ ИГРЫ!

Стоя внизу пьедестала, он думает о том, что пришлось пройти. Двадцать лет ради одной медали. Двадцать… И ведь не хочется плакать. Хочется улыбнуться и сказать всем, кто в него не верил: выкусите! Он Олимпийский Чемпион в личном турнире.

Когда на него будут надевать медаль, он почувствует себя самым счастливым человеком на планете. Сложно описать чувства, когда внутри тебя разгорается такой жаркий огонь, что ты не можешь сдержать эмоции и чувства, но в то же время ты не совсем осознаешь что сейчас случилось. Вроде прошло так мало времени, а на тебе висит золотая медаль.

Денис Русланович улыбается по-доброму, тепло. Смотрит на воспитанника. На того, кто стал как сын. Он верил в Тимура до последнего и теперь испытывал невероятную гордость.

Тимур будет улыбаться и держать свою медаль. И даже не увидит, что Дима метнул такой же взгляд на него, как сам Тимур четыре года назад на Артёма. Будет ли это что-то значить? Повторение истории? Неизвестно. Пока известно точно одно.

Тимур Панкратов — новый Олимпийский Чемпион.

Часть 13

— Выше! Выше прыгай, ты совсем ничего не можешь сделать!

Катя остановилась, упираясь руками в ноги и пытаясь отдышаться. Один конец скакалки выпал из обессиленных рук, чем произвел ещё больше криков со стороны матери.

Этот день как в тумане. Тяжело думать, тяжело осознавать, что момент икс настал. В глазах темнеет, силы оставляют тело. Но надо продолжать, нельзя остановиться. Останавливаться перед целью — непозволимая роскошь для спортсмена. И она это прекрасно знает, именно поэтому выпрямляется и продолжает прыгать на скакалке. Сегодня день короткой программы у девушек.

Жеребьевка девушек получилась смешной. Они выступали друг за другом, сначала Катя, потом Даша и потом Вероника. С одной стороны, удобно, они все сейчас тренируются в зале и не волнуются о чужих результатах. С другой — всё это волнение настигнет их подряд.

— Катя, в чем дело?

Она была в ярости. После серебра Димы Тамара Львовна словно озверела, желая забрать хотя бы одно золото своим ученикам. Она не показывала этого при Диме, ходившего словно в трансе, но полностью вымещала на Кате. В её голову усиленно вносили мысль, что Олимпийской Чемпионкой должна стать она и никто другой.

— Отдохни, если ты устала. Но помни, что пока ты отдыхаешь, соперники работают. И все, что не было доработано сегодня, ты уже не сможешь доработать для чистого Олимпийского проката, — Катя и так это все прекрасно понимала.

Именно поэтому не приняла предложение отдохнуть. Продолжила работать, стараясь не смотреть на Дашу и Веронику. Они не разговаривали сегодня, только тренировались и пребывали в своих мыслях. Это было понятно, девочки настраивались. Даша вообще смотрела на всех убийственным взглядом, растягиваясь. Кажется, после произвольной мужчин она стала ещё более собранной.

Увидела, что даже с невероятной программой можно оглушительно упасть на второе место.

Катя тяжело вздохнула. Кажется, эта Олимпиада окончательно убила возможность на воссоединение семьи. Она не раз ловила пересечение взглядов Димы и Тимура за эти дни, и ни в одном не было взаимопонимания. Тимур пытался успокоить его, пытался поговорить, дать понять, что он сам знает как это. Но Дима не мог терпеть жалость и слушать это не хотел. Пока что они все еще оставались в Олимпийской деревне, жили в одном